– Мне все равно, как ты это сделаешь, – перебила я, дав Алеше знак отпустить его.

Егор рухнул на пол и закашлялся.

– Через несколько дней я вернусь, – сказала я, глядя на него сверху вниз. – И лучше будет, если пистолет будет у тебя.

– А то что? – Егор с невероятной злобой, противоречившей его словам о любви, посмотрел мне в глаза.

– Не волнуйся, – прохладно ответила я, – тебя я не убью, но, – я потушила остаток сигареты об стол и зажала в руке, чтобы выбросить уже на улице, – поверь, есть вещи гораздо хуже смерти. Это я говорю тебе с полной уверенностью.

Вращая в руках портсигар, я отстраненно смотрела, как дым от сигареты Астахова уносился в приоткрытое окно, заменявшее табачный запах вечерней свежестью.

Для себя я так и не решила, правильно ли поступила с Егором, в смысле, что пошла к нему, да и вообще, но встреча с ним, особенно его слова, оставили у меня неприятный осадок.

Вот вам и любовь… Была… Когда все было просто и понятно, когда между нами был только мой брат, а теперь… Теперь между нами была инсценированная смерть, устроенная не мной, и тюрьма, которую Егор возвел собственными руками, вбив себе в голову, что я продалась, да еще и брата убила, чтобы не мешал моему счастью.

Вот так и думай, что кого-то знаешь… Мы для себя порой загадки, так что же говорить про других.

Солнце клонилось к закату, но Астахов преданно держался за очки, типа инкогнито ползая по мне взглядом, как муравей. Думаю, что он прекрасно знал, куда я ходила. Запах Егора уже был знаком ему и что-то мне подсказывало, что у волкодава была отличная ассоциативная память.

Волкодав… Нас отделяла всего лишь уродливая амфора и я всмотрелась в его профиль. Он сразу же повернулся ко мне и вечерние лучи солнца блеснули на зеркальной поверхности его очков, в которой я видела и свое отражение.

Я сильно рисковала, доверившись ему и своей интуиции. У наемника-полукровки было свои тайны и интересы, и вместе с его взглядом по мне ползало и опасение по поводу того, какое место в них могла занимать я.

Как бы не вышло так, что вместо того, чтобы выбраться из той паутины, которой меня оплел Борис, я не запуталась еще больше, вовлекая в это и Астахова, и Егора.

Потные работяги, которых нанял Борис для обустройства бассейна, уже ушли и на территории у дома было тихо и спокойно. Даже вездесущая охрана и та не мозолила глаза.

Волкодав отправился проверять свой мотоцикл, портивший своим видом мои клумбы у парадного входа. Взяв у Алеши телефон, я отправила его на кухню, а сама пошла наверх. Если Борис не передумал с ужином, то мне нужно было знать, куда и к скольки ехать, не говоря уже о том, чтобы перед этим смыть с себя запах Егора.

Уродливая амфора, доставшаяся мне исключительно благодаря умению вести переговоры, оставаясь при этом женственной и очаровательной, так и норовила выскользнуть из вспотевшей руки. Я забыла сразу пристроить ее на пустующее место в холле и решила закинуть Борису в кабинет. Может, там она больше будет "радовать" его.

– Брось вазу и телефон.

Вкрадчивый голос незнакомого оборотня, неизвестно откуда взявшегося за моей спиной, подкрепился ощутимым надавливанием острого когтя мне на поясницу.

– Это амфора, – спокойно поправила я, бегло осматривая полуосвещенный кабинет Бориса.

Из него можно было выйти как в коридор, так и попасть через едва заметную дверь сразу в его спальню, и вот как раз в нее дверь была открыта настежь, в то время как дверь в кабинет закрылась сразу, как я вошла.

– Брось! – повторил оборотень, сильнее надавив когтем.

– Вы хоть представляете, сколько она стоит? – четко и громко ответила я, в надежде, что острый слух Алеши или на худой конец Астахова меня услышит.

– Сильно сомневаюсь, куколка, что ты за нее хоть копейку заплатила, – ответил мне другой оборотень, вошедший в кабинет из спальни.

Рыжеватые волосы задорными кудрями падали на лоб. Высокий, хорошо сложенный и элегантно одетый, он говорил с приятным иностранным акцентом, в котором улавливалось коварство.

Он смотрел на меня оценивающим взглядом, выхватывая все детали, ненадолго остановившись на моих украшениях, ощупывая все изгибы, и в этом уже не было ничего приятного.

Внезапное и, в стиле оборотней, неуловимое движение, и он уже стоял совсем близко.

– Так что на счет амфоры? Бросишь или отдашь мне?

Уловив запах Алеши и присущий волкодаву запах сигарет и серебра, я очаровательно улыбнулась незнакомцу и, выпустив телефон, замахнулась амфорой.

Он был готов к такому и приготовился перехватить ее, но я резко развернулась и разбила ее об голову того, кто был сзади меня.

Дверь открылась и Алеша быстрым движением свернул шею дезориентированному оборотню, но я проскочить не успела и рука незнакомца с выпущенными когтями почти ласково сомкнулась на моей шее, а вторая обхватила за талию.

– Григорий… – с расстановкой произнес он, развернувшись вместе со мной к Астахову, наставившему на него пистолет. – Лучший стрелок… – Он провел когтем по моей шее и алая капелька крови, не заставив себя ждать, потекла вниз. – Готов рискнуть и попытать удачу?

Астахов не ответил. Лицо его было напряжено, а рука, сжимавшая пистолет, превратилась в канат из жестких мышц. Один выстрел мог все закончить, как и когти, вполне способные посоревноваться с пулей в скорости.

– Я так и думал, – ухмыльнулся незнакомец. Его коготь обрисовал мои ключицы и, прочертив кровавую линию, поддел шлейку платья и бюстгальтера, и потянул вниз. – Так вот, значит, куда пошли мои алмазы, – выдохнул он, очертив полуоголенную грудь и постучав по моему кулону.

– Не вижу на них твоего имени, Маргус, – процедил Астахов.

– Может, стоит посмотреть лучше? – ухмыльнулся оборотень, подцепив когтями вторую шлейку.

– Маргус! – предупреждающе прорычал волкодав, вскинув второй пистолет. Алеша сделал едва заметный шаг.

– Но, но!

Оборотень заметил движение Алеши и приложил коготь к пульсирующей на моей шее вене.

– Давайте не будем ставить даму в еще более невыгодное положение вашим геройством, – добавил он, кивком приказав Алеше отойти от двери. – Цель моего визита, – Маргус попятился вместе со мной к двери, спокойно переступив через мертвого компаньона, – не в том, чтобы навредить.

– Тогда, может, отпустишь даму, – ответил Астахов, медленно следуя за ним, – и за стопочкой мы обсудим твою цель? Что скажешь?

Маргус рассмеялся и прижал меня крепче, как щит.

– Передай Борису, что теперь, – остановившись у края лестницы, он поцеловал меня в щеку, – я знаю его слабое место.

Руки его внезапно разжались. Меня дернуло назад и каблуки предательски подкосились, съезжая с верхней ступеньки. Астахов бросил пистолеты и успел подхватить меня до того, как я кубарем скатилась с лестницы.