– Почему ты так много спишь? – требовательно спросила Камала.

– У меня какие-то проблемы? – буркнул Акил, угрожающе смерив Амину мрачным взглядом.

– Конечно нет, – ответил за всех Томас.

– А ты что тут делаешь? – Акил расслабился на своем диване и хмуро посмотрел на отца.

– В смысле?

– В такую рань?

– Мама позвонила и попросила приехать.

– Почему?

Все замолчали. Камала стиснула зубы и засопела, раздраженно и часто.

– Что происходит? – Акил устало переводил взгляд с одного на другого, но Амина только пожала плечами.

– С тобой что-то не так! – крикнула Камала.

– Что?! – удивленно воскликнул Акил.

– Камала! – повысил голос Томас.

– Со мной что-то не так?

– Просто мама волновалась за тебя, а теперь перестала. Успокойся, – ответил за жену Томас.

– Не говори за меня, волнуюсь я или нет!

– Камала, хватит! Ты его пугаешь!

– Никого я не пугаю! Рейган может нас всех отсюда депортировать не сегодня завтра, а он все проспит сном младенца!

– Нас депортируют? – спросил Акил.

– Послушай, он совершенно нормален…

– Да ничего подобного! Он все время спит, прямо как новорожденный! У него уже мозг размягчается! Он превращается в овощ! Ты слишком занят в больнице со своими драгоценными пациентами – чужими людьми, – а у тебя сын пропадает, и ты даже…

– Я ПРОПАДАЮ?! – резко сел на диване Акил.

– ОН ПРОСТО ВЗРОСЛЕЕТ! – заорал Томас, так что с потолка чуть не посыпалась штукатурка. – Господи, Камала, да с ним все в порядке! Обычный мальчик во время подросткового кризиса! Ты все руки заламываешь, хотя тут не надо быть врачом. Посмотри на него! ПОСМОТРИ НА НЕГО!

Амина взглянула в ту сторону, куда направился указующий перст отца, то есть прямо на Акила. Она будто увидела его впервые и только сейчас заметила, что руки у брата стали тоньше и длиннее, словно их вытянули, и теперь он костяшками пальцев задевал ковер, когда сидел на диване. А ноги! Длинные, мощные, твердые, словно приделанные к телу ходули. Она подробно изучила его ухмыляющееся лицо, – оказывается, прыщи пропали, оставив после себя лишь крошечные кратеры. А скулы выгнулись огромными арками! Да и вообще все лицо сделалось более жестким и напоминало лунный рельеф. Акил моргнул и встал. Амина попятилась.

– Закончили? – с плохо сдерживаемой яростью в голосе спросил брат.

– Да, – ответил Томас.

Акил вылетел из комнаты, и спустя несколько секунд раздался топот по лестнице. Потом хлопнула дверь в его комнату. Камала посмотрела на мужа, открыла рот, чтобы что-то сказать, но сдержалась.

– Камала, ты его пугаешь…

Жена молча подняла руки в знак того, что ничего не желает слышать, развернулась и вышла из гостиной, шурша подолом сари по полу. Вскоре хлопнула еще одна дверь.

Томас опрокинул в рот стакан с остатками виски и проглотил содержимое. Подошел к дивану и тяжело опустился на него.

– И ты иди, если хочешь, – произнес он, но Амина не двигалась с места.

Отец уперся локтями в колени и положил голову на руки. С шеи свисала хирургическая маска. На бахилах виднелись капельки крови. Он перевел взгляд на телевизор:

– Что это за шоу?

– «Колесо Фортуны». Они пытаются слово угадать.

– А-а-а, – рассеянно протянул он.

– Или выражение. Ну, знаешь, типа «крокодиловы слезы» или «от заката до рассвета».

Она села рядом с отцом на диван и прибавила звук, но Томас даже не взглянул на экран, полностью потеряв интерес к передаче.

– А это что? – спросила она, показывая на коробку с антенной.

– Телефон.

– А где шнур?

– Он беспроводной. Это новая штука, телефон, который можно носить с собой. Говорят, скоро такие будут во всех машинах.

– А зачем звонить кому-то из машины?

– Не знаю, – пожал плечами Томас. – Может, чтобы узнать дорогу?

– А-а-а…

Некоторое время они молчали, а потом отец ткнул в ее тарелку и спросил:

– А это у тебя что?

– Закусон. Крекеры «Риц» и сыр из тюбика. Можешь попробовать!

– Что еще за сыр из тюбика?

– Протяни палец, – предложила Амина.

– Завтра встанет солнце! – бодро провозгласил телеведущий, и тут же загорелось еще несколько квадратов с буквами.

Отец протянул палец, и Амина принялась украшать его розочками из желтого чеддера. На экране Ванна открывала загоревшиеся квадраты. Победитель выиграл новую машину и поездку в Финикс, штат Аризона. Когда Амина закончила, отец поднес палец к свету и слегка покрутил, любуясь бликами на гладкой поверхности сыра.

– Очередное американское чудо! – сказал Томас, засунул палец в рот и облизал.

Через два дня после того, как Томас официально объявил, что сонливость Акила – всего лишь признак скачка роста, Камала принялась искать волшебное лекарство самостоятельно. Амина удобно устроилась в кресле с «Сердцем тьмы» в руках и лишь мельком заметила, как мать приподняла ноги Акила, села на диван, положила их к себе на колени, а затем открыла первый том Британской энциклопедии и, откашлявшись, провозгласила:

– Ангилья!

– Что-что? – переспросила Амина.

– «Самый северный из Британских Подветренных островов, – водя средним пальцем по строчкам, читала Камала. – Площадь около шестидесяти квадратных миль».

– Ты что делаешь? – спросила дочь, и Камала кивнула на спящего Акила. – А-а-а-а, – протянула Амина.

Мать, поморщившись, принялась искать, где остановилась, и вскоре в комнате раздалось:

– «Первыми обитателями островов были…»

– Погоди, – остановила ее Амина, – а почему Ангилья?

– Потому что я с буквы «А» начала.

– А ты все подряд будешь ему читать?

– Да нет, дурочка, только полезные вещи! «Акротири» и «Афганистан» я пропустила! Итак, – откашлявшись, продолжила чтение Камала, – «американские индейцы поселились на Ангилье около трех с половиной тысяч лет назад. Археологические находки говорят о том, что остров являлся региональным центром для индейцев племени араваков, владевших обширными деревнями в Сэнди-Граунд, Мидз-Бей, Рандеву-Бей и Айленд-Харбор. Карибские индейцы, впоследствии вытеснившие араваков, дали острову имя Маллиуана. Ранние испанские завоеватели назвали остров Ангилья, что означает „угорь“».

– Думаешь, он от этого проснется?

– Конечно нет! – Мать удивленно посмотрела на нее поверх очков для чтения.