Преимущество штурмующих колонн состоит в том, что они могут создавать колоссальный натиск на относительно узком участке построения противника, что увеличивает шансы на его прорыв, который будет означать победу.

В пяти местах линейное построение франко-сардинцев было прорвано, в результате чего на подмогу им был направлен уже обстреливаемый артиллерией резерв.

Кавалеристы продолжали ожесточённую схватку, но было видно, что франкские силы были деморализованы общим ходом боя и сражались не слишком эффективно, в то время как кирасиры принца Савойского жаждали не ударить в грязь лицом перед союзниками, которые у них на глазах устраивали франко-сардинцам кровавую бойню.

На фоне, чуть в стороне, происходила другая битва: принц Евгений сражался со второй частью армии противника, которая была пожиже качеством, но погуще количеством.

Это было условие Таргуса, который не хотел подвергать свои легионы вполне вероятной тупости соседей. Поэтому они разделили войско на две части, на что отреагировали франки, выставив против легионов Таргуса свои самые проверенные силы. Остальные силы франко-сардинцев должны были задавить Савойского числом.

Таргус опасался наступления того дня, когда вражеские и условно-вражеские армии будут научены горьким опытом жестокого обращения с его стороны и переймут тактику организации войск, осознают важность технологического превосходства перед противником или хотя бы соответствие его уровню, а также научатся адекватному уровню управляемости войска.

Здесь тактических гениев полно, десятилетия битв выпестовали настоящих профессионалов и даже гениев военного дела, у которых только одна проблема: они находятся в рамках современных военных доктрин и просто не знают, что делать со странными фокусами, которые выкидывает Таргус.

Но каждая битва, которую он выигрывает позволяет врагам накапливать опыт. Он уже не сомневался, что сегодняшнюю битву франки разберут посекундно, сделают какие-то выводы и что-то на этот счёт придумают. В следующую войну эти придумки будут применены в бою, что-то окажется неэффективным, что-то действенным. Именно так работает прогресс в военном деле. И в отличие от научно-технического прогресса, который с трудом поддаётся загону в рамки, военный прогресс не изменяет своим принципам никогда: США вошли во Вторую Мировую войну готовыми к Первой мировой войне, а во Вьетнамскую войну США вошли готовыми ко Второй Мировой войне. Потому что к будущей войне подготовиться невозможно. Аналогично и у остальных стран. Кто-то может быть готов получше остальных, но такие имеют лишь преимущества на начальном этапе, ведь противоборствующая сторона тоже учится, причём самым быстрым способом – пролитой кровью.

Вот и здесь все инновации военного дела, внесённые Таргусом, дают лишь начальные преимущества. Настанет день, когда инновации внедрят все страны Европы и тогда маленький и захолустный Шлезвиг-Гольштейн-Готторп будет сметён с карты мира.

Нужно было как-то не допустить этого.

Тем временем дела у Савойского складывались не лучшим образом: франко-сардинские войска поливали его пехоту картечью, кавалеристы принца провалили фланговый удар, но в то же время в гуще пехотного столкновения ситуация зависла в мнимом стазисе и зависела от множества непредсказуемых факторов. Резервы были исчерпаны обеими сторонами, поэтому сейчас всё зиждилось на упорстве пехоты – чья сила пересилит.

– Первую и вторую батареи на конную тягу! – приказал Таргус. – Зайти с правого фланга второй группировки и обстрелять артиллерию противника. Вторую когорту из резерва в качестве охранения!

Сигнальщик отправил сообщение указанным подразделениям, а Таргус продолжил следить за ходом боя.

Пехота франко-сардинцев почти перестала существовать, легионеры пробили вражескую формацию во множестве мест и теперь добивали деморализованных солдат противника, оказывающих незначительное сопротивление.

– Эквитам нашего правого фланга атаковать ставку командования противника! – заорал Таргус, когда стало ясно, что они сумели сломить вражескую кавалерию, которая уже панически отступала.

Кавалеристы получили сигнал, бросили не входившее в план преследование бегущего врага и направились в сторону ставки.

Тут из кустарника грохнули скрытые до этого пушки и смели переднюю часть строя кавалеристов крупной картечью. Из той же кустарниковой рощи выехали новые кавалеристы, которые не были до этого обозначены противником.

Скорость действия противника была слишком высока, Таргус не успевал реагировать адекватными командами, так как расстояние в шестьсот метров вражеские кавалеристы преодолели за несколько минут и врезались в ошеломлённых союзников таранным копейным ударом.

– Уланы, мать твою… – прошептал Таргус с досадой.

Кавалерии правого фланга больше не было, поэтому нужно было как-то закрывать уязвимость.

– Третья и пятая когорты из резерва – на правый фланг! – приказал он. – Пушки и гаубицы, уничтожить вражескую артиллерию!

На левом фланге у кавалерии союзников дела обстояли менее определённо. Конная рубка продолжалась, но пока без определившегося победителя.

Оставив конных там где они есть, Таргус переместил свой взор на дела пехоты.

Там всё было просто отлично: бегущих франко-сардинцев осталось мало, закалывали всех, а тех кто бежал расстреливали.

Победа почти состоялась, но потом нужно было помочь Савойскому.

Было видно, что ставка командования уже убралась с поля боя, стремительно двигаясь по полю в сторону ставки второй армии франко-сардинцев, всем маршальско-генеральским составом.

– Третья батарея, по командованию противника – огонь! – распорядился Таргус.

Тридцать пять шрапнельных бомб взорвались над командными головами, пожав там кровавый урожай. Это не имело тактического значения, но несло в себе значение стратегическое: в штабе находятся очень непростые люди, поэтому для благоприятного хода всей войны очень ценно убить кого-то из них.

С бегством командного состава у простых солдат не осталось причин воевать, поэтому они начали беспорядочное отступление. Артиллеристы бросили пушки, обоз, стоявший в тылу, был уже у Кремоны, кавалеристы бежали от преследующих их эквитов союзников Таргуса, можно было сказать, что победа состоялась убедительно и безоговорочно.

– Всем когортам, кроме не введённого резерва, перестроиться в наступающую формацию в направлении действующего неприятеля! – приказал Таргус.

Добивавшие не успевших смыться франко-сардинцев легионеры начали перестроение. Спустя минут пятнадцать уцелевшие подразделения уже были готовы к наступлению.

– В атаку! – приказал Таргус, а затем выглянул из-за оградки. – Эй вы! Вышку мою подвиньте! Сигнальщик, сука, чего стоишь?! Помогай им! Вышка ведь, тва-а-аю м-м-мать, тяжёлая как твоя мамаша, тва-а-аю м-м-мать!

Командирская вышка была повёрнута в нужном направлении, легионеры были в пути, оставив за своими спинами усеянное трупами пространство, но это уже вызвало некоторые метаморфозы на поле всё ещё происходящего сражения между второй частью франко-сардинцев и «имперских» германцев: принц Савойский использовал поддержку артиллерии Таргуса и сумел создать давление на правом фланге противника охраной ставки командования.