Спустя минут двадцать легионеры приблизились к правому флангу франко-сардинцев, но к этому моменту те уже бежали.

Битва закончена по причине полного разгрома противника.

//Ломбардия, дворец губернатора Миланского герцогства, 16 июня 1735 года//

«В какую же дыру они превратили прекрасный Медиолан…» – Таргус смотрел в окно губернаторского дворца с грустным разочарованием. – «Я не хочу смотреть на Тоскану…»

– Ещё раз приношу свою благодарность, Ваша Светлость, – подошёл граф Вирих Филипп фон Даун.

Его представили как бывшего губернатора герцогства Милан, которого два года назад выкурили отсюда франки. Он был при войске принца Евгения и с нетерпением ждал часа вернуться на прежний пост.

– Я просто делал свою работу, – пожал плечами Таргус. – Тем более, меня не обидели трофеями, так что непонятно, кто больше в выигрыше.

– Тем не менее, я весьма благодарен вам за освобождение Италии, – улыбнулся фон Даун. – И особенно Милана.

– Это не Италия, это какая-то… Ломбардия, – с презрением ответил Таргус.

Удивлённый фон Даун не нашёл что ответить, поэтому дальше они стояли молча.

– Слушай, Вирих… – в зал вошёл сам принц Евгений и направился к ним. – Я получил письмо от Его Императорского Величества и у меня не очень хорошие новости для тебя…

– Да? – помрачнел фон Даун.

– Кайзер вспомнил, что ты был в немилости, – продолжил принц. – Не думаю, что он позволит тебе вновь занять пост губернатора герцогства. Впрочем, он ещё думает. Я сделал всё, что мог, но решаю не я.

– Спасибо тебе, Евгений, – искренне поблагодарил его фон Даун.

Принц Савойский кивнул ему. После этого стало ясно, что говорить что-то ещё будет лишним и граф покинул зал, цокая металлом шпор по паркету.

– В войну за испанское наследство он прославился обороной Турина, – поделился принц. – Его своевременная вылазка позволила отогнать армию маршала Ла Фейяда от города, обратив в повальное бегство. Но это было в 1706 году, кайзером тогда был ныне покойный Иосиф I, поэтому для Его Императорского Величества былые успехи графа фон Дауна не имеют слишком уж большого успеха. Я бы на его месте поехал в Вену и попытался реабилитироваться. Он неплохо показал себя в прошедшем бою, есть шансы восстановить справедливость.

– Мне плевать на его дальнейшую судьбу, – честно признался Таргус. – Я уже навоевался в этом году, когда можно будет отправляться обратно в Шлезвиг?

Его потери в прошедшей битве составили 5974 человека безвозвратными, а ранения получили 8775 человек. Ещё пара таких битв и у него не останется армии. Нерационально тратить так хорошо подготовленных легионеров на всякое франкское отребье…

– Его Императорское Величество уже начал вести переговоры с Людовиком, думаю, перемирие будет заключено в ближайшие дни, – ответил принц Евгений. – Как ты знаешь, он очень экономный монарх и, когда станет ясно, что военные действия закончились, сократит ополчение минимум на две трети. Есть неплохие шансы, что в числе этих двух третей могут оказаться и твои легионы.

– Ну, логично, – кивнул Таргус. – Мы же обходимся ему дороже всего.

Всё дело было в выучке и экипировке, а также оснащённости артиллерией. Таблица солдатских зарплат в ополчении предусматривает не только экипировку и оружие, которое солдат якобы содержит сам, но и оснащённость армии артиллерией. Вот и получается, что два легиона Таргуса обходятся казне кайзера как сорокатысячное войско.

– Значит, скоро поеду домой.

//Курфюршество Шлезвиг, замок Готторп, 9 июля 1735//

– Как мои дела, Зима? – Таргус сидел за обеденным столом и с устало-философским видом жевал жаркое.

– Всё хорошо, господин, – поклонилась Зозим.

Он сегодня была одета в красный хлопковый сарафан с белой бархатной оторочкой, туфли из какой-то экзотической кожи и красный чепчик с белой вуалью. Денежек у неё хватает, поэтому она не отказывает себе в дорогой одежде, вкусной еде и слугах. В качестве слуги она наняла некоего чернокожего евнуха, абсолютно лысого, говорящего только на османском языке, коим Зозим прекрасно владела, а также исполняющего все её поручения.

– Когда я хочу услышать про свои дела, я хочу услышать больше, чем «всё хорошо, господин»! – недовольно уставился на неё Таргус. – Я с дороги, пони сдох прямо подо мной в Юпитером забытой варварской Швабии, хренов ливень начался прямо у города, я промок, я устал, не беси меня, Зозим!

Он называл её полным именем только тогда, когда она начинала его бесить. Зозим это знала, поэтому начала чеканить развёрнутый доклад:

– В пушечном цеху закончили ваш заказ на новое орудие, господин, в мыловаренном цеху три дня назад вышли на объём производства в одну тонну мыла в неделю, в Эгиде вчера произошло торжественное открытие общественных терм, проведённое вашим отцом, Его Курфюршеской Светлости курфюрстом Карлом-Фридрихом…

Таргус хмыкнул, прервав тем самым доклад Зозим.

«Его Курфюршеская Светлость…» – мысленно усмехнулся он. – «Чем выше, тем сложнее титулы».

– Продолжай, – разрешил он замершей бывшей османской рабыне.

– Прибыла официальная делегация из Версаля, Его Курфюршеская Светлость разрешил разместить их в этом замке, – продолжила Зозим. – Также прибыли делегации из ряда имперских герцогств и княжеств, все размещены в замке. Ах, да, отряд неизвестных попытался с боем прорваться в «Промзону» полмесяца назад, но мастер фон Вольф говорил, что отправил к вам посыльного с шифрованным сообщением с подробностями этого происшествия.

– Да? – удивился Таргус. – Ко мне никто не приходил.

Зозим пожала плечами и продолжила доклад:

– Неизвестные сейчас находятся в каземата следственного комитета. Что ещё? Из Италии возобновились поставки пуццолана, поэтому я разморозила строительство амфитеатра в Киле. Вроде бы всё, больше ничего нового не происходило, помимо совсем уж мелких событий.

– М-хм… – хмыкнул Таргус и вернулся к поглощению жаркого. – Завтра, когда Его Курфюршеская соизволит проснуться, скажи ему, что его сын вернулся с войны. А я сейчас поем и спать.

Карл Фридрих вновь вернулся к своему любимому развлечению, то есть пьянствовал от свалившегося счастья. Как выяснилось, вчера он перебрал, поэтому сегодня ходил больной и рано лёг спать. Таргусу не нравилось текущее состояние новоиспечённого курфюрста, так как оно могло сильно навредить его делам в будущем.

Утром он поднялся с кровати, побаливала голова, ныли мышцы, настроение было поганым. Он застал посвежевшего курфюрста за завтраком.

– О, ты наконец-то проснулся! – обрадованно улыбнулся он Таргусу. – Присаживайся, позавтракаем!

Хмурый Таргус сел за стол, слуга поставил перед ним тарелку с перловой кашей, стакан с разведённым вином, тарелку со сдобной булочкой и штруделем с вишней.