Он всё говорил, а я была полностью во власти своего ужаса. Отступая от вампира, я не думала о безопасности, и то, что пол очень ненадёжен, оказалось для меня неприятным открытием. В результате я оступилась, заваливаясь на спину, прямо на старые ступеньки, но Роланд был быстрым, и в мгновение ока его руки сомкнулись на моей спине, не давая удариться. Нависнув надо мной, как скала, он пугающе-бережно опустил меня на ненадёжную опору, и его руки медленно скользнули по талии, а затем он опёрся ими о ступеньки поверх моей головы, ставя колено между моих ног. В нос сразу же ударил слишком терпкий аромат неизвестных мне пряностей – именно так Роланд пах всё время, и я ненавидела ощущать этот запах, от которого меня каждый раз выворачивало.

─ Знаешь, Вишенка, мне так обидно, ─ прошептал он с досадой мне на ухо. ─ Я так долго искал тебя, так долго ждал встречи, чтобы воплотить все свои мечты о тебе, но по какой-то выдуманной богами причине, вампиры, убивающие людей, не могут делать то, что им хочется.

─ Н-например? ─ нет, мне не было интересно, но так я хотя бы немного могла потянуть время.

─ Например, я не могу забрать твою невинность. Пока не могу. ─ Услышав это признание, я начала понимать все прелести того незавидного положения, в котором оказалась. Этот урод хочет не только мою кровь – он хочет меня всю, полностью и без остатка. ─ Но это не означает, что мы не сможем повеселиться!

Острым когтем он провёл вдоль внутренней части моего бедра, и я могла ощутить выступившую там кровь. Я было дёрнулась, но вампир пошевелил пальцами и, к моему вящему ужасу, откуда-то из недр и трещин дома прямо подо мной возникли ветки тёрна, извивающиеся, как чёрные змеи, и ластящиеся ко мне.

─ Откуда у тебя магия? ─ спросила я, с ужасом глядя и ощущая, как крепкие жгуты надежно обвивают мои лодыжки и запястья, сковывая и раня острыми шипами, не давая возможности свободно ими двигать.

─ О-о, милый мой мотылёк, это всё благодаря тебе и твоей крови, ─ погладив меня по щеке указательным пальцем, с блаженством произнёс он. ─ Это произошло не сразу. После твоего ужасного поступка, когда ты сбежала, и я пришёл в себя, я вдруг осознал, что стихии снова мне подвластны. Ты не представляешь, сколько времени я работал над тем, чтобы т’аррхары вновь могли пользоваться всем, что украл у них этот убогий мирок!

Он коснулся холодной ладонью моей коленки, поднимая подол платья наверх, а я не могла даже пошевелиться. Почему я так слаба перед ним? Почему никак не могу помешать? Неужели так для меня всё и закончится?

Рука тем временем оголила мои бёдра полностью, заставляя меня не только гореть от стыда, но и с прискорбием осознавать, что, возможно, если мне и удастся каким-то чудом выбраться отсюда, я уже никогда не буду прежней.

─ Не надо… ─ взмолилась я почти на грани слышимости. Голос куда-то пропал, и я могла лишь хрипеть, как при болезни.

─ Не бойся, Вишенка, я буду нежен с тобой, ─ прошептал он, улыбаясь, а затем я почувствовала, как вампир слизывает кровь с кожи, удерживая мои ноги раздвинутыми. Скользкий язык прошёлся сначала по лодыжке, где терновник оставил след, а затем и по бедру мучительно-медленно, как огромный мерзкий слизняк, которого ты никак не можешь стряхнуть. ─ А я и забыл, какая ты потрясающая на вкус! Как же я скучал по этому... ─ я не успела даже опомниться, как его клыки вонзились в саднящий порез, а жадный рот начал всасывать мою кровь, прямо как в детстве. Я отстранённо отметила, что в этот раз Роланд пил яростнее, чем обычно, был напористее – будто старался насытиться впрок, и понимание этого заставляло меня бояться сильнее. Чего ещё можно ожидать от этого безумца? Я, видимо, подзабыла, на что он вообще способен…

Когда он рванул на мне бельё, я запаниковала, но сделать всё равно была ничего не в силах. Спустив с моих плеч лямки платья, вампир стал прокладывать дорожки из медленных, обжигающих льдом поцелуев от шеи к груди, обводя холодным языком то один, то второй сосок, прикусывая их и с силой всасывая, в то время как пальцы его уже давно поглаживали меня между ног. Он касался меня там, где я сама даже боялась к себе прикоснуться, делая это очень умело, и что самое отвратительное – моё тело начало отвечать в какой-то момент, хоть разум и боролся до последнего. Он знал, казалось, все точки, куда стоит надавить чуть сильнее, а где убавить напор.

─ Какая сладкая, ─ восхитился монстр, облизывая пальцы. ─ Никому, кроме меня не позволяла себя трогать? Умница моя, ─ он вновь пристроился между моих бёдер, но в этот раз не стал использовать руки, а начал исследовать всё ртом, прохаживаясь по чувствительной коже языком и губами. В то момент я понимала, что не нужно быть волком, чтобы выть – так отчаянно мне хотелось выплеснуть всё то, что ощущала.

Лучше бы он был жестоким и грубым, лучше бы рвал мою плоть клыками и избивал! Тогда у меня хотя бы была сила и повод дать должный отпор, но вместо этого я чувствовала злость и ненависть лишь к самой к себе от того, какая я слабая и ничтожная в руках монстра. Охотница? Не смеши! Ты всего лишь жалкая неудачница, не способная бороться за свою никчёмную жизнь.

Раньше я считала, что моё детство закончилось, когда я проснулась в доме этого упыря, но теперь я чётко осознавала: сейчас именно тот момент, когда я резко и неотвратимо повзрослела. Я просто лежала и смотрела в потолок со старыми балками и занавесями паутины, ощущая, как внутри меня разливается пустота, на смену которой приходит нечто новое, доселе мне неизвестное и этим пугающее, пока вампир делал своё дело. Это нечто готово было в любой момент лопнуть, как огромный плотный мыльный пузырь или туго натянутая струна, и в какой-то миг так и произошло. Нельзя долго культивировать в себе какие-то чувства, запирая их на замок – однажды они вырвутся на свободу, погребая под собой тех, кто находится рядом. Мне повезло, что в момент моего срыва, поблизости не оказалось никого из родных, потому что я не могла себе даже вообразить, какой опасности подвергла бы их…

Дом затрясся, будто поблизости сходила лавина. В этот же момент послышался жуткий треск со всех сторон, а затем и без того хрупкие, чудом уцелевшие стёкла в оконных рамах, лопнули, разлетаясь на мелкие осколки, полетевшие прямо в сторону Роланда, который не успел ничего понять, как и я. Ветер стремительным порывом ворвался в комнату, затушив все свечи одним своим вздохом, а вампир со всё возрастающим удивлением ощупывал своё лицо, пострадавшее от стёкол. Странно, что в темноте дома я могла это разглядеть, но в тот момент меня это не волновало вовсе. Мысленно я просила, сама не зная, какие силы, чтобы помогли освободиться, слабо надеясь, что выйдет, но всё же уповала хоть на какую-то, даже малейшую возможность. И мне её предоставили. Не знаю, правда, кто или что помогло, но путы из терновника, которые сдерживали меня, вдруг отпустили руки и ноги, возвращаясь обратно под дом, будто им кто-то вновь приказал.

─ Хм, а вот этого я ожидал меньше всего, ─ задумчиво глядя на пальцы с собственной кровью, которая была не только на его лице, но и на одежде, произнёс вампир, а затем, прислушавшись, обратился ко мне, сверкнув алыми глазами: ─ Вишенка, мы обязательно встретимся снова.