Моргнув, ягоню прочь это озарение.

–Если ты доверяешь мне, то поверь, что никому не удалось бы справиться сситуацией лучше, чем это делаешь ты.

Она опять хмуро смотрит на меня.

–Все не так просто.

–Нет, именно так просто.

–Не получится, просто настояв на этом, прогнать все мои сомнения.

Япосмеиваюсь.

–Ябы не стал этого делать, даже если бы мог. Мне нравится, когда ты упрямишься.

Персефона перекидывает ногу мне через бедра исадится верхом. Ее волосы растрепаны, атело освещено струящимся сзади приглушенным утренним солнцем, что проглядывает сквозь шторы, иоттого она похожа на какую-то весеннюю богиню, теплую иземную.

Она смотрит мне вглаза.

–И,раз уж мы заговорили одоверии, яхочу поговорить осредствах предохранения.– Она сидит неподвижно, будто не замечает, как мой член возбуждается под ней.– Аименно отом, что яхочу перестать ими пользоваться.

Уменя перехватывает дыхание.

–Ты не обязана это делать.

–Язнаю, Аид. Стобой не обязана делать то, что не хочу.

Она так легко говорит об этом, что уменя возникает чувство… Она попросту заставляет меня испытывать чувства. Много чувств. Яосторожно опускаю ладони ей на бедра.

–Ярегулярно прохожу обследования.

Она кивает, будто ничего другого не ожидала, иверит мне на слово. Ее абсолютное доверие слегка ошеломляет меня. Персефона накрывает мои ладони своими.

–Аяне была ни скем стех пор, как рассталась сбывшей девушкой, апосле нее тоже проходила обследование. Аеще использую противозачаточные– внутриматочную спираль.

–Ты не обязана это делать,– повторяю я. Сейчас мне больше всего на свете хочется оказаться вней без преград, но вто же время яне хочу, чтобы она соглашалась на то, кчему не готова на сто процентов. Но ивпрямь уже стоило бы знать Персефону.

–Аид.– Она не двигается.– Ты не хочешь? Ничего страшного, если нет. Язнаю, что вопрос контрацепции связан сдоверием, иесли тебе некомфортно, то все нормально. Честное слово.

Мгновение япросто потрясенно смотрю на нее. Когда кто-то впоследний раз принимал во внимание мой комфорт? Не знаю. Понятия не имею, черт побери. Впрошлом, когда ябыл спартнерами, то всегда брал на себя доминирующую роль, был ответственным за организацию ипроведение действа. Мне нравится эта роль, нравится, когда мне подчиняются, но яне осознавал, насколько устал от этого, пока Персефона не дала мне малейший повод задуматься.

Она снова хмурится.

–Обоги, япереступила черту? Прости. Забудь, что ясказала.

Ясильнее сжимаю ее бедра, пока она не успела слезть.

–Погоди. Дай мне минутку.

–Сколько угодно.– Она отвечает так робко, что ячуть не смеюсь.

Наконец, яберу себя вруки.

–Думаю, мы на одной волне,– медленно отвечаю я,следя за ощущениями.– Если вкакой-то момент ты передумаешь, мы продолжим пользоваться презервативами.

–Если ты передумаешь– тоже.– Она одаривает меня радостной улыбкой и,схватив за запястья, опускает мои ладони себе на грудь.– Когда лучше начать, если не сейчас?

–Не поспоришь.

Она поднимает брови.

–Правда? Ты совсем не станешь спорить? Какое разочарование.

Яобхватываю ее шею ипритягиваю ксвоим губам. Как бы мне ни нравилось обмениваться сней остротами, сейчас яне внастроении. Степень ее доверия потрясает меня ссилой, ккоторой яне готов. Это не обманчивая простота, скоторой мы открыли друг другу правду. Она верит на слово, что сейчас находится вбезопасности со мной.

Персефона тает уменя на груди, охотно отвечая на поцелуй. Потянувшись ей за спину, ясжимаю ее ягодицы ислегка приподнимаю, чтобы мой член оказался прямо уее входа. Застыв совершенно неподвижно, ядаю ей достаточно времени, чтобы передумать. Но мне пора понимать, что кчему. Она встала на этот путь иготова рьяно ринуться вперед вточности, как поступает во всем остальном.

Она медленно вращает бедрами, вводя внутрь головку члена. Наклонившись, Персефона шепчет мне на ухо:

–Ощущения такие развратные, правда? Ты так сильно возбужден, это сводит меня сума.

Она вновь вращает бедрами.

–Поговори со мной, Аид. Скажи, как приятно меня чувствовать. Мне нравится, когда ты шепчешь возбуждающие непристойности мне на ухо, находясь во мне.

Мне это тоже нравится. Яопускаю ладони на ее задницу ипоглаживаю местечко, где округлость ягодиц переходит взаднюю часть бедра.

–Ты такая тугая ивлажная, маленькая сирена. Мне кажется, тебе нравится быть развратной.

–Да.– Она неторопливо опускается еще на сантиметр.

–Не прикидывайся скромницей. Ты хотела мой член. Так возьми его.

Она стонет ирезко опускается вниз, принимая меня до самого основания. Сжав пальцами ее волосы, япритягиваю ее для очередного поцелуя. Он выходит небрежным ичертовски идеальным. Истановится только лучше, когда она начинает двигаться, вращая бедрами, стараясь при этом не прервать поцелуй. Яуже чувствую, что этого будет недостаточно.

Отпускаю ее и,упершись рукой ей вгрудь, заставляю сесть прямо.

–Трахни меня.

Она подчиняется, выгнув спину исовершая медленные, размеренные движения. Ясмотрю, как член исчезает вней, иизо всех сил стараюсь сдержаться ине кончить от одного только вида. Возможность ощущать ее без преград, ее безграничное доверие ко мне пьянят слишком сильно. Яне могу думать. Чувствую, будто покидаю собственное тело, потому что только имогу, что держаться за нее, пока она медленно иобстоятельно меня трахает.

Она золотая богиня, аяпростой смертный, который никогда не будет ее достоин.

Персефона снова хватает мои запястья иопускает руку между бедер.

–Прикоснись ко мне. Пожалуйста, Аид. Заставь меня кончить.– Вторую мою руку она кладет себе на горло иприжимается кней.– Не останавливайся.

Матерь божья!

Сжимаю ладонь, позволяя Персефоне сильнее прижать кней горло, самой контролировать нажим, асам большим пальцем вывожу круги на ее клиторе. Она закрывает глаза от удовольствия икончает, сжимая мой член. Это слишком. Вдругой раз ябуду двигаться медленнее, продержусь дольше, но сейчас яхочу лишь последовать за ней. Совершаю последний толчок вверх, именя окутывает удовольствие.

Персефона захватывает мои губы, захватывает меня впоцелуе, который все замедляет иклетку за клеткой возвращает меня всобственное тело. Яобнимаю ее икрепко прижимаю ксебе. Кажется, мое сердце истерзано иистекает кровью, иэто должно внушать страх, но отчего-то яиспытываю невероятное очищение. Не понимаю этого, но мне ине нужно.

Целую ее влоб.

–Давай примем душ ибудем собираться.