– Это Ашотик Полуянц, царство ему небесное! – перекрестилась бабуля. – В «Герое нашего времени» ему почти дали эту роль…

– В роли, значит, – пробормотала я. – Артист, значит. Герой, значит, нашего времени.

Меня трясло.

– Ты чего трусишься, милая? У тебя жар? – заволновалась добрая бабуля. – Вот беда, с этой погодой все хворают, у кого грипп, у кого ангина! У нас половина труппы на больничном, как утренник отыграем, даже не знаю.

– А я, кажется, знаю! – сказала я, вполуха слушая разговорчивую бабулю и думая о своем.

Этим утром я узнала много интересного и теперь чувствовала, что количество наконец-то переходит в качество. Белые пятна в истории с кинжалом таяли быстро, как лужицы разлитого ацетона.

– Ты, ежели больная, лучше домой ступай, – дернула меня за рукав общительная старушка. – Вишь, люди кругом, дети, не ровен час, еще кого заразишь!

– Идиотизм – он не заразный! – сказала я и устремилась к выходу из фойе.

Трясло меня главным образом от злости.

Из Индии Кузнецовой сделали идиотку? Ну, я им всем покажу!

– Поедем куда или так постоим? – спросил таксист, не выдержав минуты молчания.

– А? – Я спохватилась, что залезла в машину и сижу в ней, не сказав, куда хочу ехать. – Ой, простите, задумалась!

– Тяжелый случай, – пробурчал водитель.

Это прозвучало как клинический диагноз, но я не стала обижаться. В последнее время так много людей держат меня за дуру, что впору подумать: в этом что-то есть.

– Домой! – сказала я таксисту.

– К тебе или ко мне? – сострил он.

– Ко мне, – я не приняла игривый тон, назвала адрес и откинулась на спинку сиденья, чтобы с комфортом предаться раздумьям.

Итак, никакого Заура, сводного брата Томочки, в природе не существует. Это была еще одна роль артиста Полуянца. А «семейное» фото, на котором Ашот Гамлетович присоседился к Томочке и ее маме, это фотомонтаж, результат соединения двух снимков, один из которых я только что видела в фойе ТЮЗа. Стало быть, Томочка и Полуянц были знакомы – это раз, зачем-то выдавали себя за брата и сестру – это два. Примем это как факты.

Теперь предположение, доказать которое я пока ничем не могу: убийства Томочки и Ашота Гамлетовича как-то связаны между собой.

– Сама бы убила этих артистов, да? – не без ехидства подсказал мой внутренний голос. – За то, что тебя дважды разыграли: Ашотик прикинулся трупом с кинжалом в груди, а Томочка выдавала его за своего брата Заура.

Я не стала спорить, по примеру художника Вани подняла глаза к потолку и с чувством сказала, обращаясь к покойникам:

– Честно говоря, это просто свинство!

– Ну, ладно, ладно, сброшу полтинник! – пристыженно ответил таксист.

– Отлично, – безразлично сказала я и продолжила более интересный разговор с внутренним:

– Полагаешь, Томочку с ее липовым братцем мог убить кто-то, кого они с непонятной целью водили за нос, как меня?

– Нет! Их мог убить кто-то, кого они хотели водить за нос ВМЕСТО тебя!

– Вместо?

– Ты тупица! – обругал меня внутренний голос. – Подумай тем местом, где у других находятся мозги: кто должен был войти в квартиру Полуянца в тот момент, когда Ашотик изображал из себя покойника с кинжалом? И кто должен был увидеть липовое братско-сестринское фото в доме Томочки? Вовсе не ты, ты и в том, и в другом случае совершенно случайно оказалась там, где не надо было. Паспорт Полуянца должен был занести ему Куконин. Томочку из больницы привез домой тот же Куконин. По всему выходит, что шоу разыгрывалось для него!

Я подумала, кивнула и совершенно искренне похвалила своего внутреннего собеседника:

– Ты гений!

– Настоящий ас, – без ложной скромности согласился польщенный водитель. – Видела, как его сделал на светофоре?

– Кого? – очнулась я.

– Тот джип.

– За нами едет джип? – я насторожилась. – Случайно, не черный «Лендкрузер»?

– Нет, зеленый «Чероки». А что? – таксист тоже напрягся. – У тебя проблемы с братками?

– Браток у меня только один, единокровный, вполне интеллигентный, дизайнер по интерьеру, и с ним у меня никаких проблем нет, – заверила я пугливого водилу.

Он еще пару раз поглядел в зеркальце, убедился, что никакие джипы нас не преследуют, а я снова задумалась. У меня были основания полагать, что убийца или убийцы Томочки разъезжают на черном джипе марки «Лендкрузер». Интересно, много ли в нашем городе таких автомобилей? Надо это выяснить.

«Куконин ездит на красной легковушке, – напомнил внутренний голос. – Хотя он дядька не бедный, вполне может иметь еще один-другой автомобиль. С Кукониным надо разбираться».

«Сейчас и начнем», – пообещала я. И попросила водителя:

– Давайте сменим курс и ненадолго заедем в другое место. Тут рядом. – Я назвала адрес нашей конторы. – Подождете меня минут пять, а потом дальше поедем.

– Заплатишь, что уже должна, и еще полтинник за ожидание, тогда постою, – выдвинул условие водила. – Знаю я эти штучки! Сбежишь, не расплатившись, черным ходом!

– За кого вы меня принимаете? Я порядочная девушка! – обиделась я, торопливо отсчитывая купюры. – А вы параноик, если вам всюду погони и подставы мерещатся!

– Порядочные девушки в девять утра спиртным не пахнут! – не остался в долгу таксист. – А у параноиков в наше время больше шансов стать долгожителями, поняла? Жду пять минут и уезжаю!

Я не ответила, глянула на часы, засекая время, вылезла из машины, захлопнула за собой дверцу и двинулась в офис «МБС».

В конторе сидел один шеф. Он был помят и перекошен, как плюшевый китайский медведь после долгого переезда с исторической родины в слишком тесной коробке.

– Доброе утро, Михаил Брониславич! – вежливо поздоровалась я.

– В гробу я видел такое доброе утречко! – огрызнулся он и поднял на меня красные глаза. – Ты на работку вышла или как?

– Или как, – я развела руками и собралась уже объяснять причины отсутствия трудового энтузиазма, когда Бронич махнул рукой и апатично сказал:

– И правильно.

– Почему? – Такой реакции я от шефа-трудоголика не ожидала.

– Какая работка? Томочку убили, меня с утра пораньше милиция вопросиками терзала, Катенька с гриппом лежит, Зоенька дома сидит… А ты-то чего бегаешь? Чего тебе не сидится и не лежится?

– У меня дела, – отговорилась я. – Шеф, расскажите мне, пожалуйста, про Куконина.

Пушистые брови Бронича выгнулись, как ползущая гусеница.

– Теперь, когда у нас нет Томочки, кто-то должен будет ее заменить, – объяснила я. – Куконин весьма выгодный клиент, и мы не должны его потерять. Я готова подхватить знамя из рук павшего бойца, и все такое прочее.