– Бабочка научила тебя, как отвечать?

– Вроде того. Я была еще совсем ребенком. Потом мы с ней иногда виделись, выпивали вместе и разговаривали. Казалось, Бабочка – единственный человек на свете, который знает, кто я такая. Она стала моим новым кумиром. Что-то вроде старшей сестры. Мой герой. Богиня. Я обожала ее. Сама не знаю, как это случилось, но однажды, в 2001 году, мы решили переехать в Париж – и через две недели уже жили там. Год снимали вместе квартиру, а затем у каждой из нас началась своя жизнь, мы стали видеться реже, но по-прежнему встречались за кофе, а иногда за алкоголем. Кстати, я была у нее на одной вечеринке и видела тебя. Мы даже разговаривали.

– Что? Мы с тобой?

– Но недолго. Ты пришел поздно, а я уже уходила. Боялась, что ты узнаешь меня, когда мы встретимся здесь, но Бабочка сказала, этого не случится, потому что я буду вырвана из контекста, а у тебя вроде как болезнь, и ты никого не узнаешь в лицо.

– Прозопагнозия.

– Да, точно.

– Я предпочитаю думать, что это достоинство, а не болезнь. Даже не верится, что мы встречались в Париже!

– Ты был пьян. И мы поговорили всего минуту. Я собиралась уходить, и ты мне что-то сказал. Не помню, что именно, но мы рассмеялись. Я подумала, что ты забавный, и уже почти решила остаться и выяснить, кто ты такой.

– Я все-таки не понимаю, отчего Бабочка была так уверена, что я тебя не узнаю.

– Она, как ни странно, велела, чтобы я покрасила волосы и не признавалась, что мы знакомы – тогда якобы никаких проблем не будет. В общем, она оказалась права. Но я слишком спешу. Поначалу она просто попросила меня кое-что спрятать, сказала, что хочет устроить своему лучшему другу приключение, охоту за сокровищами. Потом она объяснила, кому именно, и я тебя вспомнила. Бабочка сказала, что будет здорово, если я немного с тобой пообщаюсь (при желании, конечно) и помогу тебе сориентироваться в Нью-Йорке, а затем ей пришло в голову, что я и сама могу стать частью приключения. Поначалу я не слишком-то рвалась, потому что, во-первых, подумала, что ты сразу же меня узнаешь, а во-вторых, это было как-то странно. Я толком не понимала, что она хочет. Но Бабочка заверила, что просто намерена развлечь тебя до своего приезда, день-другой, но, чтобы сюрприз удался, я ни под каким видом не должна говорить, что знаю ее. Честное слово, я не соглашалась. Согласилась только спрятать сокровище. Записку у статуи в Брайант-парк. И все. Я действительно шла в библиотеку работать. Бабочка отправила мне отсканированные записи, и я их сложила в конверт. И написала твое имя.

– О!

– Я спрятала записку утром, а когда отправилась обедать, увидела на лестнице тебя. Я не знала, когда ты появишься, потому что не стала обсуждать это с Бабочкой, но ты приехал, и я правда ничего не подстраивала. Понимаешь? Совпадения иногда бывают. Я тебе не во всем соврала. Короче говоря, попросив у тебя зажигалку, и ты, казалось, не узнал меня, я обрадовалась и немного испугалась. Я думала, что вот-вот все раскроется, но хотела посмотреть, как ты найдешь сокровище. Я чувствовала, что эта история мне не безразлична, и ты оказался забавный и добрый, и я не могла просто взять и уйти – то есть не хотела. Твоя охота за сокровищами меня заинтересовала, и я страшно заволновалась, когда ты сказал, что Бабочка умерла. Но ты, казалось, и сам был не прочь со мной пообщаться. Я не сумела устоять. Правда, я не хотела, чтобы ты думал, что Бабочка умерла; я решила, что так нельзя. Но сказать, что я ее знаю, значило признаться, что я врала с самого начала, и сделать именно то, чего просила не делать Бабочка. Поэтому я ограничилась намеками. Я хотела, чтобы ты сам узнал правду и чтобы я не чувствовала себя виноватой. Я невероятно обязана Бабочке. Она сдает мне огромную квартиру по цене гораздо ниже рыночной, потому что мы подруги, и сейчас у меня денежные затруднения, а она предложила сбавить плату, если я ей помогу. Но это было потом.

– Погоди, я уточню – ты живешь не в Уильямсбурге?

– Извини, я соврала. Ну… раньше я жила там, но давно. Бабочка тоже жила в Уильямсбурге, когда мы впервые познакомились. Я импровизировала, ведь пришлось быстро придумать адрес жилья, которым Бабочка могла бы владеть, а я снимать. И мне больше ничего не пришло в голову…

– Значит, ты живешь в доме номер пятнадцать на Чарлз-стрит?

– Да.

– В квартире, где раньше жили Бабочка и Комори?

– Да.

– Квартира сейчас принадлежит Бабочке, и ты ее снимаешь?

– Да.

– Значит, ты и есть Чарлз Стритни?

– Нет, это Бабочка. По крайней мере, я так думаю.

– Допустим.

– Позволь, я продолжу. Я пошла с тобой искать записную книжку в пианино и подумала, что это несправедливо – видеть, как ты искренне расстраиваешься из-за Бабочки, тогда как на самом деле она жива. И я рассердилась, что она тебе врет. Я немного опьянела, вот и подумала: а что, если я, никому не вредя, слегка наведу тебя на след? В конце концов, на следующий день она сама собиралась приехать, и я могла выйти из игры. Я шла домой, непрерывно думая о том, какой был безумный день. Не помню, когда я последний раз так веселилась. И тут позвонила Бабочка. Она хотела все знать, и я рассказала – ну, кроме того, что проговорилась тебе, что она хозяйка моей квартиры. А потом нити спутались окончательно…

– Ну ты и ловка врать.

– Спасибо. Но лично я предпочитаю думать, что играла роль. В любом случае тогда-то Бабочка и предложила слегка снизить квартплату, если я буду помогать ей и дальше. Честное слово, мне не хотелось, и в то же время это был большой соблазн, потому что я отлично провела время. Бабочка попросила показать тебе Нью-Йорк, и я подумала про заброшенную станцию метро, и про деньги, которые пришлись бы очень кстати, и я еще не совсем протрезвела… и сказала «да».

– То есть ты нанялась изображать моего друга.

– Пойми, мне и самой хотелось.

– Но Бабочка тебя подкупила.

– Отчасти.

– Продолжай.

– На следующий день я протрезвела, и ты сказал, что Бабочка убила человека, и я слегка встревожилась. Я придумывала для нее оправдания и старалась веселиться так же, как накануне, но ты был подавлен, что вполне понятно, и ситуация стала сложнее, потому что ты захотел побывать у меня дома…

– Что?

– Чарлз-стрит, пятнадцать.

– А, ну да. Точно.

– Короче говоря, я расстроилась, а потом ты еще попросил, показать тебе мою старую школу, где могло таиться очередное убийство, и я перепугалась, потому что вдруг подумала, что мое прошлое вот-вот выйдет на свет.

– Да, но ты же не думаешь, что Бабочка правда убила того типа?

– Откуда я знаю? Большую часть самостоятельной жизни я провела, пытаясь забыть о том, что случилось в школе. Я хотела жить нормально и оставить в прошлом все, что связано с Бабочкой.

– Кстати, о том, что связано с Бабочкой. Как именно ты ей помогла?