Драться за волшебные амулеты спорщикам всё равно не пришлось. Царь Берендей распорядился вернуть волшебные диковинки, которые Кощей собрал по Руси и спрятал в саду возле дворца. Ворота раскрыли настежь, и каждый приходил и забирал своё. Это распоряжение повергло в ужас того очкастого и зеленоволосого эльфа, который когда-то записал Толю и Риту на приём к Доброму Кощею.

– Но ведь нужно учитывать приход и расход предметов? – плакал он. – У меня все записи есть: какие вещи и у кого были изъяты и когда. Кощей отбирал вещи, следуя спискам. Возвращать тоже надо по спискам. Это же беспорядок! Почему на Руси всё делается как по щучьему велению?

Неожиданно ему ответил бывший обер-секретарь Синицын:

– Дружище, закон и порядок – важная вещь, но вот что я тебе скажу… садись за стол и отведай пиццы с грибами.

– С грибами? – Эльф поднял очки на лоб и потёр руки. – С грибами – давай.

Когда эльф жевал, его острые уши смешно шевелились. Толя, сидевший рядом с царём Берендеем, поинтересовался:

– А почему эльфа не судили вместе с остальными приспешниками и шпионами Кощея?

– Да ты что? – удивился Берендей. – Финион Тинвел уже целый век служит главным летописцем и архивариусом[6] Стольного Града. Он был до меня, будет и после. Предки Финиона служили всем царям Стольного Града, начиная с Ярилы.

– До тебя были правители? – удивился Толя.

– Много веков назад, – начал Берендей, – а сколько именно – никто не знает, с неба спустился бог Ярило…

Ярило полюбовался природой.

«Красиво, спору нет, – сказал он. – Но у меня есть несколько поправок…»

Первым делом Ярило создал древоходов. Ему показалось, что деревьям скучно расти и умирать на том же месте, где родились.

Ходячие деревья тут же отправились в путешествие, а Ярило отправился вместе с ними. И везде, где он видел необходимость изменений, он их создавал. Так появились рыбо-киты, размером с остров, и трёхглавые змеи размером с гору. И много чего другого.

Долго ли он шагал, коротко ли, но скоро обнаружил племена людей, живущих без цели и смысла. Некоторые даже не умели огонь использовать. А некоторые вместо одежды носили большие листья деревьев.

Ярило принялся за работу.

Одни племена обучил ремёслам, научив делать одежду, обувь и оружие. Эти народы стали ремесленниками. Другим рассказал тайны жизни животных и как правильно использовать оружие, которое создали ремесленники. Эти племена стали охотниками. Третьим он рассказал о связях земли и растений, научив выращивать пшеницу и другие злаки, и они стали земледельцами…

– Кстати, Анатолий и Маргарита, – вмешался в рассказ дядя Иван. – Обратите внимание, эта легенда похожа на наши легенды о происхождении цивилизации. Например, народы Австралии верили…

– Ах, – обиделся царь Берендей, – раз вы, Иван, знаете всё лучше меня, то и рассказывайте легенды про свою Австралию. А я рассказываю правду.

Толя знал, как обижался Берендей, когда прерывали его сказки, поэтому успокоил:

– Пожалуйста, рассказывайте. Главное, не показывайте.

Царь Берендей продолжил.

Ярило обучил людей грамоте и раскрыл им тайну того, как солнце управляет миром. Ведь в каждой травинке, в каждом камушке или живом существе есть частица солнечного света. Любой, кто ухватит эту частицу, может менять её, как захочет. Может превращаться в кого угодно или вызывать себе на помощь все силы природы.

Обойдя весь мир, Ярило вернулся на то место, с которого начал путешествие. И воздвиг на этом месте дворец, в котором мы сейчас пируем. Люди всех племён начали собираться вокруг дворца, строить свои дома, кузницы, лавки или вспахивать окружающую землю. Так и появился Стольный Град – первое государство.

Однажды к Яриле, который стал первым царём, явилась семья эльфов, предков Финиона Тинвела. И попросились к нему на службу.

«Но кто вы такие и откуда взялись? – спросил Ярило. – Во время своих странствий я создал много существ, но таких, как вы, не упоминаю».

«Не важно, откуда мы пришли, – сказал старший эльф, – важно, что мы не хотим идти дальше».

Эльфы имели склонность к наукам, книгам и сохранению знаний, поэтому они стали первыми летописцами и архивариусами во дворце Ярилы. Но откуда они пришли, так и осталось тайной…

– Прошу меня великодушно простить, царь-батюшка, – навострил уши Финион Тинвел. – Но я точно знаю, что мои предки прибыли из погибшего мира.

Царь Берендей недовольно засопел, мол, опять прервали! Осознав оплошность, эльф поправил очки:

– Правда ваша, царь-батюшка. Мы прибыли так давно, что забыли и название нашего мира, и почему он погиб. Помним лишь то, что нас спасла любовь к наукам. Именно она помогла нам переместиться между мирами, избежав погибели.

Тут не удержался дядя Иван:

– Ваши предки, Финион Тинвел, построили такой же портал, какой построил я!

Эльф смахнул крошки пирога с губ:

– Не могу не отметить, что когда мои предки построили первые волшебные врата, ваши предки, уважаемый дядя Иван, ещё находились в зверином состоянии первобытной дикости.

– Не будем мериться предками, – миролюбиво сказал Иван.

Царь Берендей засопел ещё громче и продолжил:

Шли годы. Ярило царил на троне Стольного Града, а люди осваивали земли и строили новые города и княжества.

Те люди, которые посвятили себя изучению волшебства, помогали другим людям. Лечили их от болезней или защищали от непогоды или других напастей. Но там, где есть свет, как водится, всегда есть тьма. И во тьме тоже есть силы, равные свету. Некоторые люди стали изучать тьму. Они ушли в Мутные Земли, где стали улучшать своё колдовство, создавая противных существ или гибельные явления.

Чем больше у людей накапливалось богатства, тем сильнее они опасались за его сохранность, тем сильнее желали отобрать богатство у других, чтобы увеличить своё. Так возникли ссоры, раздоры и войны между княжествами.

Ярило призвал людей вернуться к простым временам прошлого. Но люди стали шибко грамотные. Настолько грамотные, что засомневались в добрых намерениях Ярилы. Они всё чаще ссорились друг с другом, собирались в отдельные государства и княжества и воевали, воевали и воевали…

Тогда Ярило создал Законы Справедливости, в которых попытался запечатлеть свою мудрость. Он завещал народам жить мирно и не грабить друг друга. И особенно просил не делать это, прикрываясь справедливостью.