– Очень просто, – пожала плечамиЛика, – официального следствия не затевали, уберегли Таню от унижений,Артема в камеру засунули. Антонио родителям нормальные условия гарантировал:бить парня не станут, унижать тоже, работой завалят, библиотека там есть, вкомнатах телики, нормально будет жить, но на свободу он не выйдет. А всемприятелям и соседям, кто интересоваться парнем станет, Егор сообщит: «Сын вАнглии учится, в университет поступил». Все шито-крыто! С одной стороны,посадил насильника, с другой – огласки избежал. Думаешь, таких, как Федосов,мало? Ошибаешься, родной. У нас со Славкой лист ожидания был!

– Но каким образом можно засунуть в лагерьмолодого человека, пусть даже и совершившего ужасное преступление, безсоблюдения официальных формальностей? – поразился я. – И что это заэлитное исправительное учреждение, более похожее на санаторий?

Лика начала расхаживать по кухне.

– Ты совсем дурак или прикидываешься? –зло поинтересовалась она.

– Нет. Я на самом деле не понимаю!

– Тюрьма частная.

– В России возможно подобное? Я думал, всясистема исполнения наказаний принадлежит государству.

– Нет, ты правда идиот! Антонио ничегоофициально не оформлял. Его зона считается коттеджным поселком из таунхаусов,там охраны полно. Естественно, за порядком следят, и вопросов ни у кого невозникает. Имеется огромный пищеблок. И что? Может, жильцы предпочитают не готовитьсами, а заказывать еду в местном трактире. Наличие больницы тоже не вызываетподозрений, пока «Скорая» из Москвы причапает, умереть можно, а так все врачипод рукой. Антонио супер все продумал, он якобы дома сдает, качает из нихарендную плату. Налоги государству платит, правила соблюдает, всякие разрешенияимеет, с землевладением полный ажур, ничего не нарушено, лес не вырубался! Авнутрь домов без приглашения хозяев или ордера на обыск не войти. Антониохитрый! Посторонние люди там показываться побаиваются.

– Почему?

Лика села.

– Говорю же, ловкий больно! Он, когда делотолько затевалось, слух пустил: мол, в деревне, на месте которой поселоквозводится, болезнь приключилась, инфекционная. Вот, дескать, почему жителисбежали. Много ли людям надо? Сплетня живо распространилась, чуть ли не о чумеболтать стали, до того дело дошло, что местная газета опровержение давала. Ну,вроде, прекратите глупостям верить, никакой оспы с холерой в регионе нет!

– Думаю, публикация лишь усугубилаположение, – покачал я головой, – подобные статьи, как правило,действуют наоборот. Наши люди привычно думают: раз нас пытаются переубедить,значит, дело нечисто, дыма без огня не бывает.

Лика кивнула:

– Точно. До сих пор, я думаю, эти Озерки всестороной обходят.

– Озерки? – вздрогнул я.

– Ну да, – ухмыльнулась Солодкина. –А ты ловко проверяешь, исподтишка выясняешь, что я знаю. Ха! Говорила уже, мнеСлава все рассказывал!

– Откуда Новицкий мог знать подробности обизнесе Антонио? Навряд ли человек, сумевший придумать столь необычный способзаработка, откровенничал с посторонними.

– А кто тебе сказал, что они чужие? –фыркнула Лика. – Родные братья как-никак, близнецы!

Я подпрыгнул на стуле.

– Близнецы?

– И что удивительного? – прищуриласьЛика.

– Следовательно, Антонио тоже Новицкий?

– Ну… наверное.

– А как его зовут?

– Антонио! Поглупей чего спроси!

– Это странно.

– И что тебе не понравилось? – скривиласьЛика.

– Одного сына родители записали Славой, адругого Антонио?

– Милославом, – поправила Лика, – апочему второму такое имечко досталось, я понятия не имею.

– Вы с ним встречались?

– С Антонио? Нет, но я хорошо представляю, какон выглядит, – хмыкнула Лика, – Слава запретил с ним видеться, он заменя боялся. Понимаешь, Антонио старший, он всю жизнь Славкой и руководил.

– Братья – близнецы, – напомнил я.

– И чего?

– Как среди них старшего определить?

– Кто первый родился, тот и главный, –абсолютно серьезно заявила Лика. – Хоть вместе в маме росли, да разныевышли! Слава честный человек, мягкий, нежный, а Антонио грубиян и хам. Онбуквально вынудил Славика ему помогать. Ясное дело, у следователя большевозможностей подыскать клиентов в такую тюрьму. Антонио Славу запугал, он его ссамого детства гнобил. На Елизавете силой женил.

– Это как?

Лика попыталась дрожащими руками разобратьспутанные волосы.

– У Лизки отец богатый, он на какой-то ерундепопался, подробностей я не знаю. Славка один раз обмолвился, что денежный мужикнапился и кого-то по башке треснул. Пара лет ему светила, за побои. Антонио обэтом прознал и живо свадьбу устроил, брата женил и начал из его тестя бабкикачать.

– Просто позитив и негатив получается, –тихо сказал я.

– Чего? – насторожилась Лика.

– Очень близкие родственники, а разнятся, какчерное и белое.

– Оно так часто бывает, – кивнула Лика, –я, когда работала, насмотрелась. Ну, допустим, в семье трое детей, двоеобычные, хорошие, а последний! Пляшите диско! Наркоман, вор и похабник. Вот и уНовицких так вышло. Слава очень боялся, что Антонио про меня разнюхает,скрывались мы, как могли. Я ему помогала, приводила клиентов для тюрьмы. Восновном в Озерки подростки попадали. Ну не поверишь, какие падлы встречаютсясреди деток. Девчонка одна была, Олечка! Такая милая, несчастная, потерянная.Знаешь, чего она сделала?

– Нет, – помотал я головой.

– Ее мать второй раз замуж вышла, –монотонно завела Лика. – Обычное дело, мужчина ей симпатичный попался, непьяница, работящий, все в дом, и к Олечке этой, подлюке, хорошо относился. Апотом у них еще одна девочка родилась. Так эта Олечка ну прям взбесилась.Ненавидела малышку, била ее исподтишка, щипала.

– Наверное, ревновала, – предположиля, – ничего странного.

– Угу, – согласилась Лика, – тыдальше слушай. Родители детей на природу летом вывезли, няню к ним приставили,а сами целыми днями на работе кантовались. Один раз возвращаются домой! Ужас!Катастрофа! Младшая упала, шею сломала, парализовало крошку.

Я вздрогнул, история, которую сейчасозвучивала Лика, добуквенно совпадала с рассказом Светика, вот только главнуюгероиню звали Олечкой.