а в средневековье добрососедство было в диковинку. Отношения Москвы с Вильнюсом были не менее натянутыми, чем с Краковом. Князь ВКЛ и впоследствии король Польши Сигизмунд Старый в начале своего правления (1506–1544) надумал вернуть отобранные у Литвы земли, пока Москва завязла в Казанском походе, но тот быстро закончился. В это время под власть московского князя переходит ряд литовско-руських князей со своими землями и населением, что объясняется централизацией Польско-Литовского государства, неуклонно подавляющей местнические устремления. Начало этому положил князь Семен Бельский, брат злосчастного Федора. Он послал человека в Москву с жалобами на принуждение православных к латинству и просьбой принять его с Бельским княжеством (на границе со Смоленском) в подданство. Сей религиозный повод был, скорее всего, спровоцирован Москвой. И этот сигнал давно ждали! Следом переходят князья Хотетовские, Мосальские, бояре Мценские с Мценском, серпейские с Серпейском. Их принимают с распростертыми объятиями: «Как не принять нашего брата в греческом законе!» Потомки московских эмигрантов князья Семен Можайский и Василий Шемячич по тем же религиозным мотивам заявили о переходе под Москву со своими землями, которые получили их отцы от Казимира: князь Семен отдал Чернигов, Стародуб, Гомель и Любич; князь Василий – Новгород-Северский, Рыльск; князья Трубецкие – город Трубчевск. Как ни крути, получалась вся Черниговщина. Это было по душе царю Ивану Васильевичу, который решил ковать железо, пока горячо, и со словами: «За христианство стоять, тогда Бог поможет!» – объявил войну Литве. Незамедлительно посланное войско захватило Брянск, Почеп, Радогощ, Путивль. Потом войско повернуло на Смоленщину, взяло Дорогобуж и разгромило литовское войско, возглавляемое православным гетманом-князем Константином Острожским.

Литовские правители запаниковали, чем воспользовался царь, решительно заявивший, что его титул – царь «Всея Руси», поэтому подобру-поздорову отдавайте и другие руськие земли, и особенно Киев. Было заключено перемирие на 6 лет (1503–1509) на основе status possidendi. Этот договор был заключен благодаря дочке московского царя Елене Ивановне.

Смерть литовского князя Александра (1506) поменяла воинственные планы Москвы, после царя Ивана III поставившей на престол его сына Василия, который незамедлительно засыпал сестру Елену посланиями. В них он клялся, что всегда уважал латинскую веру и будет ее чтить. Пусть только литовские вельможи возьмут его князем, и он им даст больше льгот, чем покойный Александр. Литовская знать ответила, что понимает желание царя, но ему не верит, потому что борьба за защиту православия в пограничных землях не более чем политическая конъюнктура. Жажда власти стала причиной восстания князя Михаила Глинского, собравшего войско под Борисовом. Его поддержали в 1512 году московские войска под командованием великого князя Василия, вошедшие в Литву и обложившие Смоленск. Вскоре взяли его, и не без помощи Глинского. Теперь более подробно расскажем об этих событиях.

Битва под Оршей

Почти полтысячи лет тому назад, жарким июлем 1514 года, войско княжества Московского после длительной осады заняло город Смоленск. Король Польши, Сигизмунд I Старый, оказался в весьма щекотливом положении, поскольку царь московский Василий III вел активные переговоры с Максимилианом Габсбургом по поводу создания некоего военного союза, деятельность которого была бы направлена против Ягеллонов. Из Вильно 8 сентября выступила сборная армия Польской Короны и Великого княжества Литовского, главной задачей которого было возвращение Смоленска. Враждующие войска встретились под Оршей, и началось кровопролитное сражение.

Предыстория этих событий такова. Максимилиан Габсбург собирал вокруг себя огромную антипольскую коалицию, в которую входили Тевтонский и Ливонский ордена, князья бранденбургские, саксонские, молдавские и король Дании. Все участники этого союза планировали 23 апреля 1515 года нанести сокрушительный удар по Речи Посполитой и Литовскому княжеству, напав одновременно со всех сторон. Но самым опасным противником для Польши оказалось Московское княжество. Уже в июле 1514 года царское войско достигла Смоленска. Военный план Василия III и Михаила Глинского предусматривал отсечение от ВКЛ Смоленска, Полоцка, Витебска и Киева. И только случай позволил литовскому Сейму по привычке не отправить на защиту Смоленска земские войска, которые не отличались ни отменным боевым духом, ни достойным вооружением. В феврале того же года, предвидя негативное развитие ситуации, Сигизмунд приказал создать огромное военное подразделение, состоящее из 8 тысяч наемников, которое финансировалось исключительно налогоплательщиками. Смоленским отрядом командовал Юрий Сологуб, который клятвенно пообещал защищать Смоленск до последнего вздоха.

Войска Глинского окружили Смоленск. Однако стрельцы были слишком слабы, чтобы сходу взять город-крепость. На помощь Глинскому отправился князь Стрига-Оболенский со своим войском, а в конце апреля – личная охрана Василия III. Кольцо сомкнулось.

Король Сигизмунд был абсолютно уверен, что московиты не смогут взять Смоленск. И тут случилось непредвиденное. 31 июля 1514 года Юрий Сологуб сдает крепость и вместе с другими жителями Смоленска присягает на верность московскому царю. Это происшествие привело короля и его советников, пребывающих в то время в Менске, в настоящий шок. Сологуб объяснил свой поступок вполне прозаически: огромное московское войско, поддерживаемое профессиональными наемниками и артиллерией (подарок Габсбургов) могла запросто смести Смоленск с лица земли. Юрий Сологуб не считал себя предателем, но был арестован и доставлен к Сигизмунду. Изменник по решению трибунала был обезглавлен.

Владыка Смоленский Варсонофий (еще недавно встречающий Глинского, как «ангела небесного»), князья и бояре смоленские не хотели идьт под Москву, прекрасно понимая, что там им свободы не видать. Надумав вернуться под Литву, они послали Сигизмунду послание, что по прибытии его войска «люди смоленские ждут прихода Вашей Милости и всячески помогут возвратить Смоленск в лоно Короны». Но чернь их не поддержала, предупредив московского наместника князя Василия Шуйского. Тот предателей арестовал и приготовился к встрече войска.

После утраты Смоленска ситуация в польско-литовском государстве значительно усложнилась. Заручившись поддержкой своего брата Владислава II Ягеллона (короля Венгрии), Сигизмунд 16 августа начинает передвижение своей 30-тысячной армии из Менска в сторону Борисова. Командование армией возложили на опытного военачальника, «ревнителя православия», волынского князя Константина Острожского. Сам же Сигизмунд с 4-тысячным отрядом двинулся в сторону Вильно, чтобы в случае неудачи обеспечить его защиту.

Несмотря на то, что князю Острожскому противостояло большее войско, он успешно форсировал Днепр, оттеснил отряды московитов и стремительно приближался к Оршанскому узлу. 7 сентября 1514 года Острожский с 30-тысячным войском подошел к Орше. Князь прекрасно знал эту местность, поскольку дважды участвовал в сражениях, проходивших возле оршанской переправы. Острожский пошел на риск и придумал очень трудный, но весьма интересный маневр. Ночью вся многотысячная армия Польской короны и княжества Литовского переправилась на другой берег Днепра по огромным помостам, установленным на сотни плавающих бочек. Эта удивительная конструкция, созданная по идее некоего Яна Башты из Живца, была поистине гениальным изобретением, и уже в 9 часов утра следующего дня 30 000 польско-литовских солдат вместе с артиллерией, лошадьми и в полном обмундировании