Руслан издали приметил эту старую живописную башню и привел ее туда. Сбоку вдоль стены полукругом уходили вверх ступеньки. Нижнюю не видно было в траве.

- Осторожно, не споткнись, - проговорил он и вдруг подхватил ее за талию.

А потом усадил на окно. И медленно, плавно вдвинулся между ее ног, одновременно приподнимая платье.

- Лесик моя, Лесик...

А у нее вырвался вздох. Глаза закрылись, по горлу прокатился комочек... Он тут же стянул с нее верх платья и стал водить губами по груди, задевая дрожащие горошнки. Она обхватила его голову руками, прижала к себе и всхлипнула:

- Прошу тебя...

Дальше терпеть было нельзя.

- Ты... хочешь? - он отстранился, поддерживая ее под спину.

Она шевельнула губами и едва слышно выдохнула:

- Да...

А в глазах понимание, что не будет как раньше, будет по-настоящему. Решимость и страх. Он не хотел видеть страх.

- Подожди, Лесик.

Чуть подался назад и резким движением расстегнул рубашку на груди, а потом и вовсе скинул все до пояса. Золотой родовой меч извлек осторожно, потому что слишком близко. Чиркнул себе по груди. Порез мгновенно набух, полновесными тяжелыми каплями потекла кровь. Она испуганно ахнула, приоткрыв рот, а он улыбнулся:

- Так надо, малышка.

Отложил меч в сторону, смочил пальцы в своей крови и коснулся ее губ:

- Прими меня, ИматАани.

У нее дыхание сбилось, взгляд затянуло поволокой. А у него сладкий яд потек в легкие. И понимание - даааа, исчез страх, осталось только жаркое ожидание того, что между ними будет!

- Потерпи, еще немного, и я дам тебе всссе, что ты захочешь! - рвалась наружу его внутрення сущность. -  Всссе, ИматАани.

Потом он отведет ее в древний зал, в котором священное озеро, а по стенам цветущий ашхи, и там свершится обряд. А пока хотя бы так. Привязать ее к себе, подарить радость.

- Теперь ты, - шумно выдохнул он и потянулся, чтобы взять родовой клинок...

И вдруг ее глаза широко раскрылись, а лицо исказилось резкой болью.

- Нет! - выкрикнула она, сгибаясь вдвое. - Не подходи!

***

Чувство, словно вскипела кровь. Алекса знала, что это. Вернее, кто. В такой неподходящий момент! Как она могла забыть, их же предупреждали, что лучше подождать с обрядом.

Но ведь это не обряд! Это просто...

Отвратительный хохот старой гиены стоял в ушах:

«Думала, сможешь меня обмануть? Нет, милая! Я знала, что так будет и заранее обо всем позаботилась».

Сразу встало перед глазами, как старуха быстрым змеиным движением перехватила ее руку и чиркнула острым как бритва ногтем по тыльной стороне ладони. Порез тут же набух кровью. А та собрала ее кровь на кончик длинного красного ногтя, медленно убрала руку и сказала:

«Это залог, дитя мое. На тот случай, если ты вдруг передумаешь».

Кровь горела огнем, но Алекса крепилась изо всех сил. Не подчиниться, не выполнить того, что эта злобная старуха от нее требует. Не подпустить ее к Руслану.

А древняя магисса бесновалась:

«Давай, сделай то, что должна! Отдай мне его! Всего-то надо дать ему твоей  крови! Давай, это же так просто, ты сама этого хочешь! Просто. Сделай это. Проклятая идиотка!»

НЕТ.

- Лесик! - кричал Руслан, тряс ее за плечи. - Что с тобой! Тебе плохо?!

Не трогай меня, любимый.

Ничего, она сможет. У нее хватит сил сдержать старуху.

Не трогай, любимый, я справлюсь...

***

Господи Боже... Как он испугался, когда она ушла в глухую боль и перестала реагировать. Руслан был в шоке, неужели ее отравила его кровь? Это было ужасно, лучше пусть он умрет! Его трясло, он кричал, сам себя не слыша:

- ИматАани, живи! Живи, прошу тебя, слышишь!

Потом схватил девушку на руки и помчался наружу, проламывая стены.

За некоторое время до этого произошло сразу несколько событий.

Гаруд Амар получил то, что заказывал у магиссы.

Обычно секретарь задействовал сложную схему логистики, но в этот раз он доставил амулет лично. Когда передавал сверток, завернутый в тряпицу, несчасный ракшас трясся. Он панически боялся бессмертного орла, который одним своим дыханием мог его испепелить, безумно боялся, что дознается его хозяйка и окончательно превратит его жалкую жизнь в ад. И все же.

- Ты что, в исподнее свое это завернул? - брезгливо проговорил Гаруд Амар, глядя на сверток.

- Да, господин, - закивал ракшас. - Прости меня...

- Фу, - поморщился мужчина в безукоризненном сером костюме, однако руку к свертку протянул.

- Я посмел спрятать, господин, прошу, не сердись...  - ракшас зачастил, затравленно озираясь по сторонам, и наконец прошептал едва слышно: - Я принес ТО, что ты велел. ОНО там.

И затих, нервно сглатывая от страха. Расслабленности орла как не бывало. Гаруд Амра подался вперед, разворачивая тряпицу, увидел внутри измазанный темной кровью амулет. Тут же вскинул на раба взгляд. А тот кивнул и смежил веки. Да.

Орел накрыл сверток ладонью, подхватил его, сунул в карман и резко поднялся из-за стола.

- Господин, я должен получить плату, - склонился секретарь.

Бессмертный орел хмыкнул. Плата была стандартная - одно перо. Выдернул огненно-красное перо из крыла и протянул секретарю. А сам полез в стол, в ящике которого у него хранились разные безделушки, и вытащил второй неиспользованный амулет. Теперь, получив кровь старухи, можно было действовать наверняка.

Когда он поднял голову, демон так и стоял в униженной позе.

- Чего тебе? - удивился бессмертный.

А тот сглотнул, судорога пробежала по красивому женственному лицу, глаза наполнились слезами.

- Не забудь обо мне, Кашьяли.

В другое время Гаруд Амар просто прогнал бы его. Грязный низший, паладьщик, неприкасаемый. Но сейчас он вдруг понял, что это все означало для ракшаса. Ведь он сделал это с риском для своей никчемной жизни. Но он раб. И ничего не стоит теперь его, как люди говорят, кинуть. Бессмертный орел вспомнил, что говорила София Карловна про гештальты, и торжественно сказал:

- Я обещал тебе, что ты получишь свою жизнь обратно. А за то, что сделал все быстро, можешь рассчитывать на благодарность.

Хотел сказать: «Знал бы ты, какие силы тут замешаны», но не стал. Строго посмотрел на раба и мотнул головой:

- Все, иди, пока не разозлил окончательно.