Тот всепрощающий парень тоже подходил мало. Чем он поможет? Советом? Предложением подставить вторую щеку и повисеть на кресте? В бездну такие советы! Тут побеждать нужно, а не раздавать пожертвования.

— Черт… — тихо буркнул Всеволод, — никто в голову не приходит… черт… черт… черт! О! А почему, собственно, нет?

Сила молитвы в той энергии, которую ты вкладываешь в нее. Простую болтовню боги не слышат. А вот если приносишь при этом жертву — голос твой становится громче. И чем больше жертва, чем больше энергия, которую ты вкладываешь в свою молитву, тем лучше тебя слышно, сильнее и отчетливее. Иной раз и сквозь Вселенные клич может дойти.

Разумеется, черта звать он не стал. Просто вспомнил рассказы новоприобретенной сестры Луриэль… или, скорее теперь уже Халиши, о том, какие были боги древней Некехары. О войне с ними. О взаимоотношении. И вообще. Поэтому он закрыл глаза, стабилизировал дыхание и постаравшись визуализировать образ чудовищной анаконды мысленно позвал «Ас-с-саф! Ас-с-саф! Ас-с-саф!» Вкладывая в каждое слово ману.

Это было странно… необычно… непривычно… Он впервые в своей жизни звал божество. Он не доверял никому из них. Но королевский дом Некехары считался детьми Ас-с-саф, а он теперь был частью его. Во всяком случае так говорила Халиша. Риск. Огромный. Просто чудовищный. Тем боле, что эта богиня давно уже заснула, погибла или ушла. И ее не услышала даже Халиша. Но сестренке резко изменила свое поведение буквально через день после пробуждения и стала вести себя более уверенно. Да и эти шаги по пробуждению демигрифонов и древней армии. Шаги с очень большой степенью риска. Однако…

От этих мыслей его оторвал какой-то едва различимый шорох… шелест… Он повернулся мысленно на него и обомлел — прямо перед ним была змея поистине мегалитических размеров. Чуть довернув голову, она смотрела на него бесстрастным изучающим взглядом.

«Ас-с-саф?»

«Халиша о тебе говорила…» — прошелестел бесцветный голос.

«Я…» — хотел было сказать Всеволод, но ему словно свело мышцы челюстей.

«Я знаю…» — прошелестел голос змеи. — «Ты не кровь от крови. Ты душа от души. Ты слишком самонадеян, если ждешь моей помощи…»

«Тогда зачем ты пришла?» — Раздраженно бросил Всеволод. И усилием воли открыл глаза. Темные жрецы уже обошли его укрытие и теперь окружили. Вперед вышел один из них.

— Сдавайся.

— Зачем?

— Ты проиграл. От тебя отвернулись боги. Теперь ты в наших руках. Сдайся и твоя участь будет легче.

— Сдаться для чего? Чтобы перенастроить домен графства Ро на вашего бога?

— Для этого тоже.

— Для чего еще? Чтобы мучатся в ближайшую вечность под пытками Дол-Гула?

— Нет. За тебя заплачено. Живым лучше, но и душа подойдет.

— Ллос?

— Шар.

— Много заплатила?

— Много. Тебе не перебить цену.

Всеволод усмехнулся… скорее даже перекосился с каким-то едва сдержанным отвращением. Глаза его вспыхнули ярким фиолетовым свечением и из них побежала туманная дымка. Он опустил руку на вываливший из сумки амулет иллюзий. Секунда. Вторая. Он убрал ладонь с кристалла и зазвучала музыка… Ничего хитрого и необычного. «Марш Смертников» в исполнении Юрген Криг.

— Выживут те, кому повезло, а нам остается лишь одно — не сдаваться… — Прозвучало в композиции, и Всеволод применил плетение — то самое, что позволяло создать резкий, шквалистый порыв ветра, которым обычно он бросал пыль в глаза противников. Только в этот раз «дунул», а под себя. В грунт. В землю. Да намного сильнее, чем обычно. Из-за чего тело его подбросило, резко оторвав от земли и швырнуло вперед. Прямо на темного жреца, что вел переговоры.

Меч он ухватил, но замахнуться и не пытался — так «яблоком» под капюшон и ударил. С хрустом. А туда, где он только что сидел, прислонившись к камню, прилетело несколько стрел. Опасных. Страшных. Но опять мимо.

Падение. Перекат. И новый рывок в сторону. Теперь уже сгруппировавшись и более осмысленно применив плетение воздушного порыва. Так, что за Всеволодом поднялся целый столп густой, почти непроглядной пыли.

Темные жрецы не пользовались луками. К счастью. Они применяли арбалеты, довольно легкие с большими дугами и простой перезарядкой крюком. Но все же арбалеты с их невысокой скорострельностью. Что открывало определенное окно возможностей. Вот Всеволод и решил им воспользоваться.

Рывок. Взмах. Удар. Поворот. Отскок. Свист стрелы. Именно стрелы. Они почему-то применяли именно их, а не короткие, жесткие болты. Новый рывок. Удар плетением импровизированного «воздушного молота». Еще один. В этот раз в уже почти зарядившегося темного жреца, который от неожиданности улетел в кусты весело кувыркаясь.

Несколько стрел пролетело сквозь пыль. Вроде по азимуту Всеволода. Но он уже успел сместится. А темные жрецы нет. Так что парочку зацепило, и они опали прошлогодней листвой.

Рывок. Удар. Удар. Рывок. Плетение. Еще плетение.

И подхватив свою сумку, Всеволод решил удрать.

Мана его не бесконечно, как и везение. Поэтому хочешь не хочешь, а случайная стрела могла зацепить в любой момент. И это был бы конец.

Ничего не забыл. Даже артефакт иллюзий, что, вроде бы как выкатившийся, закинул обратно. И бег. Быстрый. Стремительный. Как у Остапа Бендера в Новых Васюках. За тем исключением, что преследовали его отнюдь не возмущенные шахматисты.

Рядом просвистела пара стрел.

Но мимо.

Всеволод постоянно менял направление, стараясь укрываться за деревьями и прочими препятствия от преследовавших его жрецов. Бежать в доспехах было сложно, тяжело и громко. Но это было лучше, чем оставаться на месте и ждать своей участи.

— Стой! Безумец! Ты не уйдешь! — Крикнул кто-то из темных жрецов.

Всеволод ничего им не ответил и не повелся на уловку. Это они нежить. Это им дышать не требовалось. А ему-то как раз очень даже. Поэтому он не стал сбивать дыхание из-за примитивной провокации. Даже мысленно, полностью сосредоточившись на движении…

Уже изрядно запыхавшись, Всеволод приметил какие-то старые руины. Усадьба не усадьба, а полуразрушенный каменный дом. Крыша его давно обвалилась, но второй этаж еще стоял. Вот туда он и полез. Можно было бы и на первом остановиться, но очень уж много окон. Слишком неудобная позиция. А так — большие потолки великий плюс этой старой постройки. Метров пять — не меньше. Так что — с земли не допрыгнешь. Вход один — по лестнице. И такой узкой, что только по одному можно входить. Причем находясь в крайне уязвимом положении.

Всеволод забрался туда. Завалил проход древним, чудом сохранившимся шкафом и развалился прямо на камнях. Отдыхать. Очень уж запарился бегать и драться. Все слишком неожиданно на него навалилось. Вот — он уже почти победитель. Раз. И загнанный зверь. Четверти часа не прошло…