Внезапно она справилась с собой, выпрямилась, вздернула подбородок, а взгляд ее сделался жестким.

— Лорд Блэквуд, мне нужны ваши услуги.

Финеас моргнул. Не очень похоже на страстный хриплый вскрик вожделения, на который он надеялся, но для начала сойдет. Финеас усмехнулся:

— Так, может быть, кушетка не настолько уж и плоха?

Изабель оглянулась на единственный в комнате удобный предмет мебели и поджала губы. Финеас шагнул вперед, взял ее под локти и привлек к себе. Она скользнула руками под сюртук, прижала ладони к тонкой ткани рубашки. Финеас склонил голову, приближаясь к ее губам с дразнящей мучительной неторопливостью. Изабель вздохнула, обвила его шею руками, приподнялась на цыпочки и с облегчением застонала, когда их губы наконец-то соприкоснулись. Она была такой сладкой на вкус, и Финеас прижал ее к себе сильнее, через темный шелк платья начал поглаживать податливую спину, бедра, ягодицы. Изабель потерлась о его восставшее естество.

— Господи, Изабель, почему с тобой всегда так?

Финеас посмотрел в ее подернутые страстью глаза и потянул Изабель к кушетке, одной рукой удерживая ее, а трясущимися пальцами другой пытаясь развязать свой галстук.

Она вырвалась из его объятий и метнулась через всю комнату, как можно дальше от него, зажав ладонью рот и зажмурившись.

— Изабель? — воскликнул Финеас, с отчаянным бессилием глядя на нее. — Во что, черт тебя подери, ты играешь? Хочешь ты этого или нет?

Она хотела. Он видел это в ее глазах даже через всю комнату.

— Мне нужно поговорить с тобой, пожалуйста, стой там, пока я не закончу.

Это прозвучало почти приказом.

— А потом? — спросил Финеас, не в силах ей отказать.

Изабель снова покраснела, и другого ответа ему не потребовалось.

— В таком случае говори.

Финеас прислонился к столу, скрестил на груди руки и внимательно посмотрел на нее.

— Может быть, я ошибаюсь на твой счет, Блэквуд, но не думаю, что это так. Ты вошел в мою комнату, каким-то образом сумев проникнуть в дом. А потом вылез в окно так, словно делаешь это постоянно, — начала она.

Тревога ткнула в спину, как холодный ствол заряженного пистолета. Изабель всматривалась в его лицо, Финеас постарался сделать его непроницаемым.

— Ты не единственная леди в Лондоне, у кого в спальне имеется окно, — произнес он, но Изабель замотала головой.

— Ты заметил, как Чарлз вышел из дома с теми людьми, вот почему ушел. Кстати, они вовсе не слуги Мейтлендов. Я никого из них раньше не видела.

— Было темно. Очень может быть, ты видела вовсе не то, о чем подумала.

— Да? И еще я не видела, как ты поскакал за ними следом? — возмутилась она.

Финеас прищурился и посмотрел на нее, нахмурившись. Изабель отвела взгляд и заметалась по комнате, делая короткие нервные круги по ковру.

— Слушай, я знаю, что Чарлз занимается чем-то, что можно делать только под покровом ночи. Не такая уж я глупая, как им кажется. Может быть, Онория и не догадывается, но я точно знаю, что происходит что-то плохое, что-то зловещее.

— Каждый джентльмен в Лондоне уходит куда-то по ночам, Изабель, и большинство из них не рассказывают дамам, что у них на уме. Это может казаться зловещим, но на самом деле…

— И многие ли джентльмены загружают в свои кареты тяжелые ящики, чтобы посетить клуб или бордель? — сердито осведомилась она.

Насколько знал Финеас, ни один. Он ждал, продолжая смотреть на нее бесстрастно.

Изабель кинула на него молящий взгляд.

— Если ты тот, кто я думаю, то очень надеюсь, что ты мне поможешь.

— И кто я по-твоему, Изабель?

— Вероятно, сыщик с Боу-стрит. Человек, который расследует подозрительные дела других людей. — Изабель резко перевела взгляд на его лицо. — Если ты именно такой человек, Блэквуд, то я хочу нанять тебя, — закончила она.

Финеас стоял, почти не дыша. Она поразительно проницательна! За все те годы, что он этим занимался, никто даже не подозревал, что он вовсе не наглый гуляка и кутила. Финеас пытался подобрать нужные слова, что-нибудь банальное, чтобы развеять ее подозрения, прогнать страхи, заткнуть ей рот, но его мучило любопытство.

— Ты хочешь нанять меня? Зачем, Изабель?

Она прикусила губу, и в ее глазах вспыхнул страх.

— Чарлз… ммм… предположил, что если Робин умрет, он сам станет графом Эшдаун. Он считает, что сможет жениться на Мир… ммм… жениться на той девушке, на которой захочет, если у него будет титул.

Финеас увидел, что в глазах ее заблестели слезы, но она сморгнула их и свирепо посмотрела на него.

— Я не хочу, чтобы ты как-то вредил Чарлзу. Просто хочу, чтобы ты выяснил, чем он занят, чтобы у меня появилось… появилась возможность пригрозить ему — и спасти сына.

Финеас всмотрелся в ее лицо и понял, что она верит в то, что говорит, верит, будто сможет спасти сына, сообщив Мейтленду, что ей известно о его прегрешениях.

Изабель представления не имеет, что человек, безжалостный до такой степени, что может убить ребенка, даже глазом не моргнет, убив вместе с ним и его мать, если она ему помешает. В груди словно возникла дыра, заполнившаяся отвращением к Чарлзу Мейтленду.

— Прочему бы тебе просто не забрать Робина и не уйти из Мейтленд-Хауса? Разве это не проще? — спросил он.

— Робин находится под опекой Чарлза. Я никуда не могу его увезти.

В ее голосе звучала безысходность.

— Но ведь ты его мать! Когда умер сэр Алан Денби, он оставил тебе деньги и несколько имений, так?

Изабель подняла на него широко распахнувшиеся глаза.

— Почему не забрать Робина и не уехать в одно из этих имений? Мейтлендов наверняка можно подкупить.

В ее глазах гордость боролась со стыдом.

— У меня нет денег.

Его брови взлетели вверх. Изабель должна быть одной из самых богатых женщин в Англии! Разве только Чарлз проиграл ее состояние вместе со своим.

— В таком случае как же ты собиралась нанять меня? — мягко спросил он.

Она прикусила губу и вспыхнула.

— Я бы на некоторое время стала твоей любовницей.

Финеас едва не свалился со стола. Вот так просто? Не нужен ни дом, ни драгоценности? Он напомнил себе, что следует быть очень бдительным, в особенности сейчас.

— И надолго?

На ее лице промелькнуло раздражение.

— Полагаю, мы бы смогли договориться, но ты мне поможешь?

Финеас медленно пересек комнату, почти ожидая, что Изабель убежит, но она стояла на месте.

Изабель начала что-то лепетать, и чем ближе он подходил, тем быстрее вылетали у нее слова: