Я расширила глаза и опустила солнцезащитные очки, чтобы показать ему: мне нечего скрывать.

– Серьезно, что ли?

Он кивнул, и его взгляд с тоской вернулся к телевизору. Совершенно невосприимчив к моим чарам. И, видимо, моим буферам тоже.

– Серьезно, – пробормотал он. – Надеюсь, тебе понравится твоя гонка.

– Я тоже надеюсь. – Я надула пузырь и позволила ему лопнуть. – Хорошего вам дня.

Я погладила оконную раму, повернулась и побрела по извилистой дороге так быстро, как только могла, не вызывая подозрений. Когда поворот вывел меня из поля зрения охранника, я рванула со всех ног. В любую секунду охранник мог задаться вопросом, кто в здравом уме устроил бы благотворительный забег против бешенства.

«Майкл Скотт, вот кто…»

Смешок облегчения вырвался из моей груди и превратился в потрясенный вдох, когда я одолела последний поворот и подошла к тому месту, где дорога к санаторию выходила на главную трассу. Я замерла.

Джимми стоял у водительской двери старого зеленого пикапа, сногсшибательно красивый в своей кожаной куртке, джинсах и ботинках. Его волосы были влажными после утреннего душа. Он нервно проверил свой телефон, затем огляделся. Увидев меня, он расслабился.

– Что ты здесь делаешь? – спросила я.

Он оттолкнулся от двери.

– Я слышал, ты собралась в Нью-Йорк.

Я смотрела на него, и сердце разрывалось от счастья.

– Я думала, ты меня оставил.

– А я сказал, что никогда от тебя не откажусь.

Слезы грозили политься ручьем, и я скрестила руки, не желая разреветься.

– Как ты узнал, что я сбегу сегодня утром?

– Рита написала мне свой план прошлой ночью. Она не сказала тебе?

– Как-то не упомянула. – Мои щеки вспыхнули. – Думаю, она хотела сделать сюрприз.

Он улыбнулся одной из своих редких улыбок.

– Надеюсь, сюрприз вышел хороший.

– Самый лучший. – Я оторвала взгляд от него и посмотрела на пикап. – А где твой мотоцикл?

– Я его продал. Мне не понравилась идея ехать отсюда до самого Манхэттена с тобой сзади. Если у тебя случился бы приступ…

– У меня нет приступов, Джимми, – напомнила я.

Он пожал плечами.

– Я не рискую. Кроме того, если бы ты все время сидела позади меня, я бы не смог…

– Что? – спросила я, приближаясь. – Видеть меня?

– Говорить с тобой.

Его слова согрели мое сердце лучше, чем любой комплимент. Высочайший комплимент от Джима Уилана.

– Боже, это намного лучше, чем мой план с автобусом, – сказала я. – Но я не могу тебя просить…

– И не нужно. Я здесь.

Мои глаза щипало от его тихого смирения. Я не знала, как поблагодарить его за все, что он для меня сделал. Я знала, что разрыдаюсь, даже если просто открою рот. Я огляделась, моргнула, изо всех сил стараясь придумать, что же сказать.

– Ты продал свой мотоцикл ради меня?

– Вчера.

– Сразу после того, как тебя уволили?

Он кивнул.

– Ты потерял из-за меня работу, поэтому обменял свой любимый мотоцикл на этот грузовик?

Грузовик был старым, с помятым крылом и царапинами на краске, а значит, Джим отдал свой мотоцикл задешево, вероятно, чтобы побыстрее управиться.

– Меня уволили, потому что я нарушил правила, – сказал он. – Но по всем остальным пунктам – да.

Я кинулась ему на шею. Он держал меня на весу, мои ноги болтались над землей, а тело мгновенно отреагировало. Я всем существом хотела его. Всего.

Это он. Он то, чего я хочу. Во всех смыслах.

– Спасибо, – прошептала я ему в шею, которая была мокрой от моих слез. – Я должна повторить это сто раз…

– Не надо, – сказал он мне в волосы. – Тебе не нужно.

Я сползла по его телу, пока мои ноги не коснулись земли, но оставила руки на его шее. Затем поднесла одну к его щеке, и мой палец коснулся уголка рта Джима.

– Джимми…

Он напрягся в моих руках.

– В чем дело? – Я фыркнула от смеха. – Не хочешь больше меня целовать? Конечно, сейчас я немного сопливая, но это все ты виноват.

– Я… Смысл поездки вовсе не в этом. Ты мне ничего не должна.

– Должна? Я…

– Тихо.

Его взгляд метнулся поверх моей головы, на дорогу, ведущую к «Голубому хребту». Глаза Джима расширились. Когда я повернулась туда, куда он смотрел, то услышала медленный хруст шин по гравию.

Я посмотрела на Джимми.

– Вот дерьмо.

Он посмотрел на меня.

– Еще какое. – Дернул пассажирскую дверь. – Забирайся. Ложись.

Я присела на пол кабины, а он промчался к другой стороне грузовика и запрыгнул внутрь. У меня в животе вспыхнула приятная паника, как чувство, которое испытываешь перед тем, как рухнуть вниз на американских горках. Трепет передался в сердце, усиливая прилив адреналина, который уже бежал по моим венам.

Джим спустился ниже уровня окна, и мы слушали, затаив дыхание, как машина санатория медленно проезжает мимо. Когда стало тише, он рискнул чуть высунуться, а потом проследил за машиной взглядом.

– Проехали, – сказал Джим. – Не думаю, что они знают о твоем побеге, иначе нас бы взяли. – Он рассмеялся, глядя, как я свернулась на полу кабины. – Готова?

Я показала ему большой палец.

– С рождения.

Я уселась на пассажирское сиденье, Джим снял с себя куртку и бросил ее в маленькое пространство позади наших сидений, а затем включил зажигание. Он наполнил грузовик запахом джинсовой ткани и своим свежим, непритязательным одеколоном. Я откинулась на спинку сиденья и просто упивалась им.

Большие руки Джимми сжимали руль. Его предплечья были совершенны, и у меня чесались пальцы от желания погладить мышцы под загорелой кожей. Я перевела взгляд выше, к его бицепсу, который растягивал короткий рукав черной футболки. Вверх, вверх, к мышцам мощной шеи, к сильной челюсти, покрытой щетиной.

«Он как крепкий алкоголь или наркотик, слишком хорош, чтобы быть легальным».

Я с радостью приветствовала страсть. Медленный поток желания пробирал все тело, заставляя меня чувствовать себя живой. Я годами его не ощущала, и он никогда еще не был настолько сильным. Никогда.

Джимми ехал с уверенной точностью, везя меня именно туда, куда я хотела. Он дал мне так много и никогда не просил ничего взамен, и на земле не было другого места, где я хотела бы оказаться. Только с ним.

– Еще семь часов езды, – сказал Джимми. – Полагаю, если мы поедем прямо, остановимся только на ланч и заправку, то быстро доберемся до места. Как, неплохо?