– Я практически не спала прошлой ночью, думая о том, что ты сказала. Эта часть моего алиби верна.

Она по-матерински похлопала меня по щеке, хотя была недостаточно зрелой, чтобы сойти за мою мать.

«Она отважная, безбашенная сестра, которой у меня никогда не было».

Мысль была ужасной и несправедливой. Делия старалась изо всех сил. Никто не смог бы сделать больше.

Рита вложила пузырек в мою руку.

– У тебя тридцать таблеток после того, как примешь сегодняшнюю дозу. Один месяц, а потом ты должна вернуться. Я не знаю, что будет, когда ты это сделаешь…

– Я тоже не знаю, но прямо сейчас мне плевать.

Я без воды проглотила утреннюю таблетку и сунула пузырек на дно рюкзака. Пока Рита копалась в моей одежде в поисках предметов первой необходимости, я оделась и нырнула в ванную, прихватив туалетные принадлежности и косметику, а также противозачаточные таблетки, которые они мне дали, чтобы следить за менструацией, потому что я сама не могла этого делать.

Джимми врезался в мои мысли при воспоминании о том, для чего еще нужны эти таблетки, но я его вытолкнула.

– Запиши мой номер, – велела Рита. – Дай мне знать, как ты. Сказать номер Джима?

– Я не знаю. Пока нет. Мне нужно сначала выбраться отсюда, а потом разобраться, как я к нему отношусь.

Рита кивнула.

– Ты едешь в Нью-Йорк?

– Да, черт возьми. Где-то там есть билет на автобус на мое имя.

Улыбка мелькнула на ее лице, но быстро исчезла.

– Готова? Хорошо. Дерьмо. Пошли.

– Мы?

– Мы должны пройти мимо Джулс на стойке регистрации, а потом я собираюсь переправить тебя наружу в своей машине. Скажу службе безопасности, что мне нужно съездить домой за телефоном или чем-то еще.

– Ни за что, – отрезала я. – Это плюс пропавшие лекарства? Тебя наверняка арестуют.

– Как ты собираешься пройти мимо них?

– Разберусь, – сказала я, чмокнула ее в щеку и обняла. – Люблю тебя. Словами не выразить, как я тебе благодарна.

Рита крепко обняла меня.

– Будь осторожна. Пожалуйста. Если начнешь чувствовать головокружение или дезориентацию, звони мне. Или вызови «скорую». Обещаешь?

– Обещаю.

Мы вместе шли по тихому коридору, каждый скрип половиц пугал как сирена. Мы остановились на лестничной клетке на первом этаже.

– Джулс с минуты на минуту пойдет на свой первый перекур, – прошептала Рита. – Она обычно выходит из боковой двери, которая ведет к парковке.

– Да уж, я знаю, – скривилась я.

– Это значит, что тебе придется выйти через парадную дверь.

«Именно так я и должна уйти отсюда. Провальсировать прямо через главный вход».

Я выдохнула.

– Хорошо, поехали.

Рита сжала меня в объятиях в последний раз.

– Удачи.

Ее шаги стихли на лестнице, и я осталась одна.

Я смотрела через маленькое окошко в двери между холлом и фойе, готовая нырнуть в шкаф для швабр, если кто-нибудь придет. К счастью, Джулс выбежала на перекур всего несколько минут спустя. Я подождала двадцать секунд, затем пересекла фойе, глянув на красивую масляную картину – кучу фруктов. Открыла дверь и вышла в яркое утро Вирджинии.

«Твою мать, получилось».

Я шла по обочине дороги, что вела к контрольно-пропускному пункту, и время от времени поглядывала через плечо, дабы убедиться, что Джулс все еще за углом и не собирается выпрыгнуть на меня и поймать во второй раз.

Дорога повернула, и впереди появился контрольно-пропускной пункт. Я нырнула за дерево.

Что теперь?

Охрана была не слишком строгой – за исключением меня, резиденты находились здесь добровольно. Но в отличие от стоянки, здесь, в лесу, по верху забора шла колючая проволока. Забор стоял сплошной кирпичной стеной по обе стороны сторожки. Красно-белый шлагбаум перекрывал путь, если только его не поднимал охранник. Лес был вырублен на добрых десять ярдов по обе стороны дороги, и еще больше ограждений спускались вниз по его склону. Даже если мне удастся пробраться через охрану, я буду как на ладони.

Я сжала губы, наполовину жалея, что отвергла план Риты по вывозу меня контрабандой. Выйти из входной двери было самой легкой частью.

Мой собственный план всплыл в голове. Спрячься на виду.

План не очень, но другого у меня не было. Я сунула кусочек жевательной резинки в рот, надела солнцезащитные очки и присела на корточки. Мое сердце стучало в груди, и я молилась, чтобы охранник устал после ночной смены. Дремал. Может быть, читал газету.

Двигаясь так быстро, как только могла, я пригнувшись бросилась к будке охраны и прижалась к ее левой стороне. Зажмурилась, ожидая услышать, как открывается дверь, и парень бросается, чтобы схватить меня.

Ничего такого. Только приглушенные звуки маленького телевизора. «Взгляд».

«Господи, это шоу все еще идет? Я думала, эти девчонки давно уже поубивали друг друга».

Затаив дыхание, я промчалась вдоль контрольно-пропускного пункта и заглянула в окно. Охранник сидел спиной ко мне, закинув ноги на стол, и не отрывал глаз от шоу.

«Вперед».

Я нырнула под шлагбаум, прокралась вдоль кирпичной стены, затем просто развернулась и пошла вперед. Непринужденно, будто все это время прогуливалась по дороге.

«В сторону санатория. В семь утра. Как и все».

Охранник аж моргнул, когда меня увидел, его глаза расширились, а ноги упали на землю.

– Привет, – сказала я, щелкая жвачкой.

– Как… – Охранник оглянулся через плечо, затем снова посмотрел на меня. – Могу я вам помочь, мисс?

– Может быть, – ответила я с кокетливой улыбкой и сложила руки на окне, приподняв грудь.

«Черт, а у Эрин Брокович это работало».

– Кажется, я заблудилась. Я приехала в город для участия в благотворительном забеге против бешенства. Они сказали, все должно начаться здесь.

Я задержала дыхание. Если парень фанат «Офиса», мне крышка, но это все, что мог придумать мой мозг на лету.

Охранник прищурился.

– Что?

– Не слышали об этом? Облом. Вай-фай здесь дерьмовый. Мой джи-пи-эс, должно быть, отправил меня не в ту сторону.

Его глаза подозрительно сузились.

– Далековато вы зашли не туда.

«Помедленнее. Спокойнее. Веди себя естественно».

– Кому вы рассказываете. – Я улыбнулась шире, наклонилась ближе. – Что это вообще за место?

– Санаторий «Голубой хребет», – ответил он. – Лечат травмы головного мозга.