— Хех, не жалуйся ту—

Сокрушительный удар. Ордиса снесло гигантской силой. Столкновение было слишком быстрым, фронтальная комета пробила защиту Ордиса, откатив его на множество футов по земле.

Когда он остановился, Яна вздрогнула. Она впервые видела Ирина в такой ярости. Все его тело светилось призрачным гневом. В рваных одеждах, он расправил свои горящие крылья. Его грудь вздымалась вверх и вниз под его яростным дыханием. Его светящиеся глаза были на оппоненте и больше ни на ком.

Ордис громко хрипел, пытаясь подняться. Он схватил когти, он открыл рот, чтобы что-то сказать, но Ирин врезался в него опять, прижав его к земле. Ордис порезал ребра Ирина слепым взмахом, Ирин прошипел и поднял лоб, вмазав его в нос другого экира. Ордис выронил когти, хрипя от боли.

Кулак Ирина вознесся над лицом оппонента — кулак в каменном кастете. Яна поспешила закрыть свое лицо, представляя, что будет дальше. С опозданием, она заметила, что ее больше не держали…

— Ирин! СЗАДИ!

Было слишком поздно, она не успела его предупредить. Ирин остановил кулак в полете, застыв, будто его ударили в спину, но ничего физического там не было. Глаза Мрико горели, и в своей руке он держал три сплетенных из эссенции лезвия. Его руны показывали то же самое.

Все было слишком быстро. Он бросил руку вперед, запуская три эссенцие-лезвия. Рыча, Ирин отразил их своих крылом и приготовился к рывку. Нахально, ухмыляясь, Мрико приготовился к еще одному броску, но Яна просто не могла ему позволить, пришло ее время помогать. Крикнув, она врезалась в его руку, она сбила лезвия с пути. Она пыталась закрыть Ирина своим телом, она пыталась наконец-то что-то сделать…

— Отвали, сука!

Громкий шлепок. Ее лицо ощутило тепло, и звезды танцевали в ее глазах. Яна упала на землю. Она вздрогнула под пинком в ее торс, она беспомощно кашляла, но, по крайней мере, она сделала достаточно. Мрико был больше не спокоен. Живая комета приближалась. В этот раз, она летела на него.

И снова что-то пошло не так. В этот раз, избитый Ордис был не причем, Ирин просто рухнул неподалеку от ног Мрико, будто бы его эссенция внезапно иссякла. Эссенцие-лезвия не были отражены его крылом — они застряли в крыле как паразиты. Его раны дымились зеленой дымкой, и аура Ирина таяла. Лезвия испаряли эссенцию Ирина. Он попытался подняться — еще одно трио эссенцие-лезвий поразило его ноги.

Девушку окатило холодное осознание.

Он больше не мог сражаться.

Это было слишком неправильно, чтобы быть правдой. Она смотрела на свою надежду, свой последний шанс, что втаптывали в грязь. Он был самым сильным, ему не было равных, и теперь он был побежден. Его крылья рассеялись, его аура исчезла. Снова на ногах, дрожащий и измученный, он был ударен сзади костяными когтями, и его кровь брызнула. Эхо, лихорадочное видение, но не настоящая кровь. Она не была настоящей, она не должна была быть такой настоящей… Смотреть на его агонию было невыносимо, и смотреть это все, что могла Яна.

— Я сказал тебе держаться подальше! — прохрипел Ордис, выплевывая красное изо рта.

— Я всего лишь остановил твою дуэль, когда все стало ясно, — ответил Мрико.

— Ничего не было ясно, я все еще мог победить!

— Как в тот раз с Тайрусом старшим?

— Сукин ты сын, не напоминай мне о…

— Джентльмены, джентльмены, спокойно. Вы справились безупречно.

Две другие фигуры в плащах с рукавами были здесь. Светловолосый лидер в бандане улыбался, как всегда приятный и вежливый. Буроволосый экир рядом стоически тащил груз.

Девушка побелела в лице. Это было тело.

— Этот бесчестный ублюдок прервал мою дуэль, Иеро.

— Я уверен, ты сражался храбро, Ордис. Конце концов, ты победитель. Что важно более? — сказал лидер.

— Я сражаюсь честно, не так вот. Что подумает народ?

— Народ увидит любую картину, что мы нарисуем, мой друг.

— Тоже нашел себе красивую кису, Гаурр? — сказал Мрико.

— Она до сих пор теплая, если хочешь, — сухо ответил Гаурр, бросив отвратный вес на траву.

— Ну серьезно, тебе обязательно было это делать…

Яна кричала в мертвой тишине, была ли она настолько громкой, или потеряла ли голос? Она не знала, ползущий адреналин заложил ей уши. Женское тело на земле смотрело в небо глазами как стекло. Каслин была бледной, как и обычно, она выглядела так же, но ни единое дыхание не сорвалось с ее губ. Ее шея была изогнута в жуткой форме.

— К сожалению, леди Каслин решила атаковать Гаурра. Ему лишь пришлось защищаться, — торжественно сказал Иеро.

— Еще одна картина, что художник Иеро рисует? — спросил Ордис.

— Что сделано, то сделано, в любом случае, — уклончиво сказал вечно улыбающийся лидер. Он остановился подле Яны, его ноги возле ее расширенных глаз. — Ты в порядке, Яна? То, что ты пережила, должно быть неприятно. Я, Иеро, хотел бы принести извинения от имени Братства. Шторм слишком затянулся, иначе мы спасли бы тебя от этого преступника раньше. Я понимаю, что он может быть убедительным, но Ирин не тот экир, каким кажется. Однако, он больше тебя не тронет. Ты свободна, Яна. Позволь нам вывезти тебя с этого опасного острова. Ты будешь в безопасности в Пламенном Дожде, до тех пор, как…

Слова Иеро катились вдоль ее ушей как эхо. Она не слушала. Ее взгляд вжимался в Ирина. В своих слезливых глазах, она сохранила самую последнюю, самую священную искру надежды. Пораженный тремя дюжинами эссенцие-лезвий, с раздробленными ребрами и уродливыми ушибами, Ирин был на коленях. Он громко хрипел, он не двигался. Он был повержен. Однако… он жил. И пока жил он, жила и священная искра.

— Ирин… Ирин, пожалуйста… это не может так закончиться… — девушка шептала в пустоту.

— Соберем мистера чрезвычайную опасность, Иеро? — спросил Мрико.

— О, разумеется. Гаурр, будь так добр?

— Мм.

Дикий экир подходил все ближе, и каждый его шаг был как звон судьбы, обратный отсчет конца. Яна отказывалась жить в этой реальности, она не хотела, чтобы это было правдой. Она желала обратить вспять время, изменить историю, остановить все это, это безумие… Но она была лишь маленькой бесполезной девчонкой, что даже не смогла спасти своих друзей, и она отказывалась проживать эту ужасную историю. Эта жизнь не могла быть, не могла происходить с ней…

Мозолистая рука схватила Ирина за дреды. Его угасающие зеленые глаза взглянули на Яну, на жуткий трепет ее тонувшего лица, в ее Раскованные индиго глаза. В самом конце, он не показал эмоций — он был полностью