– Вы пробыли здесь всего-то несколько месяцев, а мои люди уже устроили против меня восстание, – констатировал он. – Это преступление, которое карается смертью, леммикки.

– Само собой. Как-никак это мой конек.

Эвандер соскользнул на землю и машинально протянул мне руку, чтобы помочь слезть. Отказаться было бы куда более неловко, во всяком случае так я себе сказала, поэтому положила руки ему на плечи, позволив себя снять. Хотя мне теснило грудь, а сердце стучало чересчур громко.

Я мучительно ощущала, что моя грудь едва не касается его торса. В памяти тут же всплыла комната в сторожке. Его руки на моей талии, на моем бедре. Прикосновение его губ к моим. Я судорожно вдохнула и задержала дыхание в ожидании. Но ничего не произошло.

Эвандер обернулся на солдат, удачно разрядивших обстановку, как дождь, наконец пролившийся из грозовой тучи. Напряжение прошло, но опасность никуда не делась.

Глава 63

Четвертый день принес с собой порывы ветра и снежные заносы. Хотя я надела самую теплую одежду и сказала Эвандеру, чтобы он тоже утеплился, ветру все же удавалось задувать под плащ, замораживая меня изнутри.

Когда я снова задрожала, Эвандер обнял меня покрепче. Становилось все труднее вспоминать причины, по которым эта идея была ужасной. Даже если бы я перешагнула через свое нежелание идти этим путем, Эвандер ясно дал понять, что не сделает этого. И даже если это неправда, между нами миллион препятствий, начиная с Эйвы и запутанного лабиринта сокэрской политики и заканчивая моим отцом, который ни за что не позволит мне остаться.

Жаль только, что предательское тело понимало это не так хорошо, как разум.

Не успела я почувствовать облегчение от того, что ветер задул сильнее, заглушая мои мысли, как Эвандер еще теснее прижал меня к себе. Я уже хотела предложить остановиться пораньше, если попадется ферма, как с вершины холма над нами просвистел камень. Время замедлилось, а я пыталась охватить взглядом все сразу. Летевший камень. Перепуганное лицо Дмитрия. Кровь, хлынувшую из виска Игоря, когда он медленно сползал с седла.

– Нет! – Я не смогла сдержать крика, а Дмитрий, спрыгнув с лошади, спешил ему на помощь.

Эвандер еще крепче обхватил меня и, проворчав, чтобы я пригнула голову, закрыл меня своим телом, как щитом.

С холма полетели еще камни. Лошади встали на дыбы и заржали от боли, когда несколько булыжников попали по ним, не задев нас. Кирилл вылетел из седла, когда его лошадь взбрыкнула и умчалась прочь, оставив его на земле.

– Туда! – сквозь свист ветра раздался голос Тараса.

Эвандер пришпорил коня, и мы помчались во весь опор, пытаясь уйти от опасности. Но не успели совсем чуть-чуть. Путь нам преградила шеренга вооруженных копьями людей. Развернувшись, мы попытались скрыться в другом направлении, но и там нас поджидал еще более многочисленный отряд.

Эвандер вполголоса выругался.

Мы были окружены со всех сторон: горами и изгоями.

Нас настигла еще одна банда, и на этот раз они были хорошо вооружены.

На память пришли слова Эвандера о том, что военному делу обучают всех. Каждый сокэрянин был обученным солдатом. Вдруг прежде мы одерживали верх лишь потому, что у изгоев не было подходящего оружия?

Едва я успела об этом подумать, как увидела, что Генрик с Дмитрием спешились и сражаются спина к спине, пытаясь загородить неподвижное тело Игоря. Их атаковали несколько изгоев. У каждого был меч и щит, и это сражение оказалось более равным, чем прошлое. Если не сказать, что ход событий полностью изменился.

У меня за спиной Эвандер выругался и, сунув мне в руку рапиру и взяв палаш, спрыгнул с лошади. Обернувшись, он на один безумный миг остановил на мне взгляд.

Не было никаких увещеваний поберечься или быть осторожнее. Только взгляд, сказавший куда больше слов, после чего он отвернулся и ринулся в бой. Я сидела верхом, зажатая между горным склоном и прикрытием, которое обеспечивали Эвандер, Дмитрий и Генрик.

Кругом был шум сражения и окрашенный кровью снег. Я не могла пошевелиться, глядя, как Эвандер кружит рядом, разя противников, сменяющих друг друга. Казалось, он всегда, даже стоя спиной ко мне, чувствовал, где именно я нахожусь, не подпуская ко мне изгоев. По долине эхом прокатился пронзительный крик, и я обернулась посмотреть, откуда он исходил.

Кирилл упал, из икры торчало копье. Тот, с кем он сражался всего несколько мгновений назад, неподвижно лежал на земле, но еще двое неслись к нему.

Недолго думая, я пришпорила лошадь и бросилась на помощь. Меня охватила паника, но я занесла рапиру над головой. Кирилл ждал, держа в каждой руке по мечу, пока противники приближались. Он что-то кричал, превозмогая боль, но все-таки удерживал их. Однако силы оставляли его, а из раны хлестала кровь. Долго ему не продержаться.

Конь Эвандера, казалось, точно знал, что поставлено на карту, и не сбавлял темп, пока мы не оказались рядом с Кириллом. Я покрепче ухватилась за луку седла и рубанула клинком, снеся голову одному из нападавших.

Мышцы спины громко запротестовали от этого движения, но я не собиралась сдаваться. Сделав круг, я была готова разделаться со вторым, но за это время Кирилл успел его прикончить.

Я соскочила на землю и помогла мужчине вытащить из ноги копье. Оторвав подол платья, соорудила импровизированную повязку, чтобы остановить кровотечение. Кирилл снял пояс, на котором висели ножны. Мне не требовались объяснения, я затянула его выше раны. В голове все время звучал голос Галлахера, как будто он был тут, объясняя, что именно делать в такой ситуации.

Каждые несколько секунд я осматривалась, просто чтобы убедиться, что мы не станем легкой мишенью. Когда нам удалось почти полностью остановить кровь, Кирилл сел на коня Эвандера. Он протянул мне руку, но я покачала головой. Он не сможет отразить нападение, если я буду стеснять его движения. А если он будет опираться на ногу, то долго ему в этом сражении не продержаться.

Я оглядывалась в поисках еще одной лошади, когда заметила мелькнувший, словно молния, отблеск стали на солнце. Клинок Эвандера взлетал быстро и неумолимо, опускаясь на противников. У его ног лежало уже два тела, но они с Генриком бились с превосходящим числом изгоев.

Я не позволяла себе заметить, что Дмитрия рядом с ними больше не видно. На это не было времени.

Между тем ноги уже несли меня по сугробам к Эвандеру. Он отбивался от двух противников одним мечом, другой рукой держась за грудь. Пальцы у него окрасились