в штанах. Ветер раздувал на них расстегнутые рубашки, обнажая гладкие мускулы и кубики пресса. Их лица были идеальны. Щеки гладкие, глаза томные, губы пухлые. Длинные блестящие волосы развевались, как на рекламе шампуня. Просто нашествие мужиков с обложек ромфанта, честное слово! Каждый из них мог бы запросто оказаться властным пластилином, превращенным драконом или ректором магической академии с порочными желаниями.

Но если при всей своей дикости визуальный ряд все еще можно было как-то принять, то звуковое сопровождение привело меня в абсолютную растерянность!

— Мы против несправедливости! — воинственно кричали демоницы.

— Требуем соблюдения прав суккубов и инкубов! — вторили им властные пластилины.

— Долой притеснения! — звонко раздавались голоса на опустевшей от обычных прохожих улице. — Каждому инкубу — по девице, каждому суккубу — по мужику!

— Мы тоже — божественные сущности! — повизгивали соплеменницы Лилит. — И мы против сегрегации по видовому признаку!

— Остановитесь!!! — гаркнул на всю деревню князь Дис, расстегивая верхнюю пуговицу своего зимнего плаща — похоже, он аж вспотел от увиденного. — Вы не смеете задерживать представителя королевской власти в этих землях!..

Ответом на его возглас был хулиганский свист.

Но делегация все-таки остановилась.

— Да плевать нам на вашу власть! — крикнула Дису курносая рыжеволосая дьяволица с пятым размером груди. — Захочу — и половина твоей делегации пойдет местных коз по сараям драть!

— Ну а девушек ваших мы сами развлечем, — промурлыкал высокий темноволосый инкуб с яркой серьгой в одном ухе.

— Вы в своем уме?! — раздался голос Ли. — Забыли кодекс? Порядки? Традиции? Позорище!..

Моя бывшая наставница, сверкая глазами, подобрала подол своей рясы, легко соскочила с лошади и двинулась к толпе своих соплеменников.

— Позорище — это демоница в наряде монашки! — рявкнула ей в ответ худенькая барышня с короткими платиново-белыми волосами.

— Да ладно, — возразил ей крепкий мужик с театральным гладким шрамом на щеке и забранными в хвост светлыми волосами, сальным взглядом смерив Лилит. — Как по мне, очень даже годится для тайных фантазий…

— Ублюдок, — прошептал я и двинулся в сторону нашего отряда, привычным жестом положив руку на рукоять меча. — Я тебе покажу фантазии…

— А ну умолкли все! — неожиданно громко и злобно прикрикнула на разбушевавшуюся демонстрацию одна из повстанок. Повстаниц. Повстанщиц. Короче, невысокая демоница с сиреневыми волосами и по-азиатски хрупким телом, на котором влажно поблескивали цветные татуировки. — Мы здесь не для того, чтобы устроить потасовку! Или забыли совсем?

Она вышла вперед и, повернувшись к князю, заявила:

— Ваш портальный у нас. Деревня захвачена и полностью в нашей власти. Как, собственно, и большинство из вас, потому что лишь несколько персон из всей этой толпы обладает иммунитетом к нашей энергии. Но мы не хотим творить зло, господин представитель королевской власти. Мы лишь хотим разумных переговоров и справедливости. Не так ли, братья и сестры? — вопрошающе взглянула она на своих.

И те, как по команде, громко ответили хором:

— Да!

Нет, ну так не бывает!

Это же не семнадцатый год, и не восстание декабристов и не первое мая в СССР. И передо мной не господа офицеры и не колонна трудящихся, а демоны похоти.

Разве им не положено жить в темноте людских пороков, скрывать свою сущность и упиваться собственной таинственностью? А этим только транспарантов не хватает!

Что происходит-то?

Я невольно еще раз протер глаза, не глючит ли меня после энергетического вливания.

Тут с обоза на меня глянула медвежья морда.

— Стой, где стоишь, — негромко приказал мне Та‘ки. — Не лезь, а то еще хуже сделаешь.

Я неуверенно сбавил шаг и остановился, в то время как демоница анимашной наружности принялась перечислять свои требования:

— Ваш король, следуя указаниям своего божественного покровителя, выдворил всех представителей нашего вида из столицы в преддверии предстоящего праздника, лишая нас данного природой права охотиться и удовлетворять свои потребности! Мы требуем отмены этого вопиющего указа! — звонко кричала она — видимо, для того чтобы и сам король в далекой столице услышал ее голос. — Нас внесли в черный список нежелательных божественных сущностей, и список этот был утвержден Великим Советом, хотя это нарушает все прежние договоренности и ущемляет наши права! Раз так, мы тоже можем наплевать на все правила и начать пожирать энергию у каждого встречного и поперечного, так, чтобы никому мало не показалось!

Дис развел руками.

— Послушайте, у меня нет полномочий решать вопросы такого рода!..

Я был так увлечен происходящим, что не сразу заметил, как со спины ко мне приблизился мальчик лет четырнадцати с небольшой тележкой в руках. Содержимое тележки, возвышавшееся какой-то странной горкой, было прикрыто мешковиной.

— Странные дела творятся, не так ли? — негромко спросил меня мальчик, заставляя обернуться.

И когда я встретился с пареньком взглядом, меня невольно пот пробил.

Его лицо казалось нарисованным. Удлиненный нос, ровные черные дуги бровей, шрам в виде полумесяца в середине лба и огромные миндалевидные глаза, опушенные очень длинными и густыми черными ресницами.

Но то, что смотрело на меня из-под ресниц, я бы не смог описать словами. У мальчика — или, вернее, у сущности, принявшей человеческий облик, не имелось ни белка, ни радужки, ни зрачка.

В его глазах была настоящая бездна. Космос. Пустота, в которой мерцали россыпи звезд и соцветия галактик. Лишь взглянув в нее, я потерял слух и голос, потерял счет времени и координацию собственного тела.

Я будто падал с огромной высоты в бездонную пропасть, пугающую и одновременно прекрасную.

— Какие причудливые формы может принимать безумие, когда оно касается бессмертных существ! — услышал я голос в своей голове.

— Это… это ты сделал? — то ли мысленно, то ли вслух спросил я, хотя даже примерно не мог себе представить, что именно здесь могло быть подстроено и каким образом. Но внутренним чутьем я уже заранее знал ответ.

— Да, — ответил мне голос. — Правда, весело?

Вот как? Ему весело?..

Мне невольно вспомнились слова Януса о том, что богам плевать на людей — их век слишком короток, чтобы бессмертные существа могли воспринимать их всерьез.

И я уже не один раз собственными глазами видел тому подтверждения. За редким исключением богам действительно плевать на людей. Мы для них — расходный материал. Источник подношений. Ну или на крайний случай — пивной кран в баре.

Но пренебрежение бессмертного к другим бессмертным? Это было