Садясь на водительское сиденье, я еще раз взглянула на часы. К счастью, ворота школы оказались открыты, и вскоре я уже ехала по шоссе. Я сосредоточилась на том, чтобы не превышать скорость, хотя мне страшно хотелось вжать педаль акселератора в пол. Я доехала до большой автомобильной развязки, выходящей на автостраду, и сидела, барабаня пальцами по рулю и ожидая, когда в потоке машин образуется промежуток.

– Давай, давай, давай, – начала бормотать я, увидев шанс – промежуток между зеленым грузовиком и автофургоном, развозящим заказы на дом. Мне повезло – дорога в сторону Кью был почти пуста. Я нажала на газ, чтобы наверстать упущенное время.

Весь путь меня неотступно преследовали две картины: вот Грейс стоит с непонимающим и растерянным выражением на лице, в то время как незримая сила высасывает из нее все воспоминания о Джеке, а вот она лежит на земле с отсутствующим взглядом и непоправимо затуманенным разумом. Из-за холодного пота, выступившего на ладонях, они скользили, сжимая руль, когда я поворачивала на дорогу, ведущую прямиком к садам Кью. Мне оставалось ехать пять минут, потом пять минут на то, чтобы припарковаться, а затем еще надо будет обшарить триста акров садов. У меня упало сердце. Как я вообще могла подумать, что спасение Грейс возможно?

Но погодите, я же знаю, где именно их искать. Я вспомнила, что сказала Илоиз: они пойдут по подвесной дорожке, проходящей над кронами деревьев, а дорожка эта расположена в юго-восточной части садов, близко от того места, где сейчас нахожусь я. Я все еще могу успеть.

Я продолжала ехать по дороге, пока не увидела первые из ворот для пропуска посетителей. Несколько лет назад я сама проходила через эти ворота, но я была не уверена, что запомнила, куда именно надо идти. Вся обочина дороги была забита машинами, перемежающимися с большими междугородними автобусами – места для того, чтобы припарковать машину, здесь не оказалось. У меня почти не осталось времени, и нельзя было терять ни секунды. Я остановилась перед самыми воротами и, бросив машину, взглянула на часы. Три минуты.

Кинув виноватый взгляд на небольшую очередь на вход, я подбежала к турникету, перемахнула через него и со всех ног понеслась вперед.

Билетерша в будке вскочила со своего стула и заорала на меня, но у нее не было ни единого шанса меня догнать. Я бежала так быстро, как только могла. Когда я глотала воздух, боль обжигала легкие, как огонь, но я не смела остановиться.

Я уже видела впереди подвесную дорожку рядом с пагодой. Я взглянула на часы – одиннадцать ровно. Я опоздала. Где-то совсем рядом Кэтрин начинала высасывать воспоминания Грейс, ее чувства, мысли, забирая у нее то, чего она уже никогда не сможет вернуть. И Грейс начнет сопротивляться…

Я уже была готова рухнуть на землю, когда наконец увидела их.

Сгрудившись вокруг подножия пагоды, группа шестиклассников и шестиклассниц из двух школ слушала лекцию. Я заметила Роба – он со скучающим видом стоял, прислонясь к стене. Но я нигде не видела Грейс.

Я так задыхалась, что не могла кричать, но у меня хватило сил для последнего рывка. Я бросилась прочь от группы, за пагоду, туда, где должна была находиться Грейс. Я не могла терять времени на объяснения: чем скорее я доберусь до подруги, тем меньше она потеряет.

Наконец я увидела ее – она стояла в тени пагоды, этого странного здания, выстроенного в восточном стиле. Она была одна и стояла, прислонясь спиной к стене. Поначалу мне показалось, что я подоспела вовремя, но тут я заметила ее неестественную неподвижность. Она стояла так прямо, будто проглотила кол, держа руки на некотором отдалении от тела и задрав голову. Глаза ее остекленели.

Я опоздала.

Пробегая последние несколько метров, я заметила, как ее тело дергается, словно от ударов током. Я остановилась и схватила рюкзак, крича:

– Кэтрин, перестань! Ты нацелилась не на того человека.

Но толку от моего крика не было никакого. Я начала возиться с застежками рюкзака Грейс. Вот и конверт. Трясущимися руками я разорвала его, и амулет упал мне на колени. Я подхватила браслет, сразу же надела на запястье Грейс и, все еще держа его, закричала опять:

– Кэтрин, перестань! Тебе нужна я!

Крикнув это, я отпустила амулет, и Грейс тотчас рухнула на землю у моих ног. На мгновение меня охватил ужас: то, что случилось с Грейс, может теперь случиться со мной, но у меня не было времени как следует это обдумать. Я была уверена, что Грейс теперь вне опасности, ее защитит амулет, но за одну-единственную секунду я осознала: мой тщательно разработанный план по хранению амулета в надежном месте полностью провалился. Грейс никогда не узнает, что ей нельзя его ни носить, ни вернуть мне. Передо мной на траве лежала флешка, выпавшая из конверта, когда я разорвала его.

Но беспокоиться об этом уже поздно. Я ничего не могла остановить. В моей голове мелькнула утешительная мысль: скоро я получу прежнюю жизнь назад. В моем сознании, тесня одна другую, возникали мысли о Кэллуме, и я ждала, когда Кэтрин их заберет. Я думала о его прикосновениях, его улыбке, его смущении, когда я сделала ему комплимент. Воспоминания проносились в моем сознании, как быстро прокручиваемая видеозапись, растворяясь, прежде чем я могла их осмыслить. Ощутив слабый укол паники, я осознала: Кэтрин здесь и она вытягивает их из моей головы, разматывая самую важную часть моей жизни, как сматывают нитку с катушки.

Я старалась не сопротивляться, чтобы сделать этот процесс легким для нее и безопасным для меня. Воспоминания все прокручивались и прокручивались перед моим мысленным взором: я увидела, как стою на отмели у Темзы, разглядывая ослепительный голубой камень, украшающий браслет, но потом я осознала, что думаю о недавних экзаменах… о том, как мы с Грейс планировали привлечь внимание Роба и Джека… о Рождестве… о нашем семейном отдыхе в Испании в прошлом… Воспоминания мелькали все быстрее и быстрее, а потом исчезали. Я снова увидела себя: сначала я была неловкой девочкой-подростком, потом превратилась в ребенка. Я увидела себя на игровой площадке подготовительного класса начальной школы – длинная светлая коса летела за моей головой, отражаясь в оконном стекле, пока я носилась по площадке вместе с подругами; вот мои родители, совсем еще молодые, учат меня плавать в бассейне при начальной школе, в которой учится Джош; вот моя любимая мягкая игрушка – видавший виды щенок. Все эти воспоминания представали передо мной лишь на мгновение, а потом утекали прочь.

Вся моя жизнь исчезала. Я чувствовала, как из меня вырывают все, что делало меня мной. Я словно смотрела видеозапись, показываемую на стене туннеля, в то время как сама я неслась к черной дыре в его конце.

Слишком поздно я поняла, что меня обвели вокруг пальца. Сквозь туманный вихрь, в который превращалось мое прошлое, я чувствовала: рядом со мной стоит какое-то злобное существо, смеющееся от радости и торжества.

Черная кромешная тьма все приближалась, и теперь я помнила только одно: то, что кто-то любил меня. Я цеплялась за это воспоминание, но тут последнее из того, что я помнила, унеслось прочь, и я почувствовала, как падаю наземь.