— Лаора об этом расскажет, — повторил Арно.

— Так, парень, никакого «Лаора расскажет», — отрезал Ирафзал. — Во что вы тут вздумали играть, подвергая мой народ опасности? А я смотрю, как летучая мышь, жмешься!.. Немедленно выкладывай все, я отправлю к князю самого быстрого гонца, он обгонит их! Сейчас же!

— Я… — неуверенно отступил Арно. — Мне не следовало и это говорить…

— Так ты платишь руэнцам, пригревшим вас и рискующих ради вас?! Арноал, каждая минута на счету! Дераал, — крикнул он одному из тоже присевших отдохнуть строителей. — Быстро гонца ко мне! И Юдаллу!

— Понял, — мигом рванулся к проему тот.

Ирафзал еле держался, чтобы не ударить молодого стража по лицу. Опасность, раньше только призраком вившаяся в сознании, обрела плоть и вес. Но куда страшнее был другой вопрос, который Ирафзал и вовсе боялся себе задавать: как так получилось, что опытнейшие стражи, никого не пускавшие извне и невероятно тщательно обычно проверявшие каждого пришедшего, так быстро, ничего не выясняя, расписались князю, что Седаар Карион безопасен?!

Почему он сам, как самый высокопоставленный на шестом уровне, не проверил Седаара Кариона или хотя бы не поговорил с ним?!

Назойливая, как мушка, тревожная мысль все время уходила от осознания. Что-то было не так. Ведь именно он, Ирафзал, тоже поручился брату, что альвиарец пришел с миром. Но когда? Если они даже не разговаривали...

Он недавно напился в одиночестве. Одиночестве ли?!

Оглушенный внезапной головной болью, Ирафзал осел на землю. Арно успел подхватить его, и мужчина не упал, а просто мягко опустился на твердый и колючий снег. Перед его мысленным взором горели золотые глаза врага, уши наполнял вкрадчивый шепот, звучащий громче вопля:

«Так пляшет пламя».

— Князя нужно предупредить, — в отчаянии выдохнул строитель. — Где же этот проклятый гонец?! Надо послать стражей, пусть перехватят черного герцога на пути… Демон уничтожит нас… Враг в Глубине…

Со всех сторон к ним бежали люди, увидевшие, что Ирафзалу плохо. Они что-то говорили, но строитель вслушался не сразу. Несколько невероятно долгих мгновений потребовалось ему, чтобы совладать с раскалывающимся черепом и поймать, наконец, за хвост ускользающую мысль:

— Враг в Глубине! — повторил он во весь голос, и руэнцы в ужасе отшатнулись.

Каждый сейчас думал об одном: эту словесную формулу использовали лишь в одном случае и лишь если не было и малейших сомнений. Выкрикнутое строителем взрывной волной разнеслось по замершей от ужаса толпе — а затем руэнцы, не занятые поддержанием завесы, ринулись ко входу.

Ирафзал же повернулся к Арно. Парень следил за происходящим с перекошенным лицом, не понимая, что своим безрассудством они с пришлой девчонкой обрекли на смерть тысячи людей. Ирафзал без жалости ударил парня воздушным плетением, и тот повалился на снег — ему и в голову не пришло защищаться.

— Сковать, в темницу, и чтобы ни одна душа не знала об этом, — отчеканил Ирафзал подхватившим Арно воинам. — И главного стража и знающих пути на поверхность.

Мужчины потащили Арно вниз. Ирафзал же присел на снег, дрожащими руками вытащил передающий послания артефакт — небольшую керамическую «восьмерку» — и нацарапал на ее периметре те самые слова, что должны были повергнуть в ужас каждого, у кого имелся схожий артефакт — то есть главу каждого уровня и, конечно, самого князя. Оставалось надеяться, что и у проводников Седаара Кариона были эти артефакты — обычным проводникам их не давали…

Затем, на пару мгновений поддаваясь отчаянию, обхватил голову руками: этот день вполне мог стать концом княжества Заката. По глупости шестого уровня, по вине беззаботных, заслуживающих смерти чужаков.

***

Все было куда хуже, чем Ирафзал думал: первое сообщение через артефакторную сеть прошло, а вот ответа князя уже не поступило. Вероятность, что Инзал не ответил бы спустя всего пару минут, была почти нулевой.

Как ни старался строитель написать еще что-то — символы не «впитывались» в гладкую поверхность. Как и любой потомок юе, Ирафзал был чрезвычайно слаб в артефакторике — это умение, такое необходимое в Глубине, было скорее подвластно несущим в себе демоническую кровь, да и то, большинство не могло создать даже простенького маскирующего камня.

С помощью рун особенно далеко удалось продвинуться в этом искусстве целителям, но и Юдалла не поняла, что с артефактом не так — только развела руками.

— Они не получают наших посланий, — упавшим голосом признал, наконец, Ирафзал. — А мы — указаний службы стражей. Не можем скоординироваться в эвакуации и борьбе.

— Ирафзал, — успокаивающе погладила его плечо врачевательница. — А ты не думал, что демон мог захотеть и правда заключить мир? Столько лет прошло. Лаора — чудесная и чистая девочка. Я верю, что она не стала бы ручаться за того, кто…

— А она ручалась?! — громко перебил Юдаллу Ирафзал. — Ты помнишь это? Мои воспоминания похожи на сыр. Я помню, как писал брату. Но я же не мог поклясться в том, чего не знаю!

— Лаора пошла с ним, — осторожно возразила врачевательница.

— Лаора может быть с ним заодно!

— Гонцы уже несутся вниз по второй лестнице, — мягко погладила по волосам Ирафзала женщина. Ее голос обволакивал. — Знающие пути уже доложили князю. Если он не послал их на поверхность — значит, решил, что можно справиться без этого. Ему виднее. Уровни уже выбираются наверх. Демон не знает, что нам все известно. Он ослаблен магией наших богов. Его поймают и уничтожат быстрее, чем он поймет, что мы знаем о... нем. Если бы он нес разрушения, Инзал послал бы знающих пути. Ты сделал все, что мог, Ирафзал. И вовремя.

— Вовремя! — с горьким смехом отозвался строитель. — Ты слишком добра, врачевательница. Мы все проворонили. И эти чужаки. Ласковые лисы, что Арно, что Лаора.

— Я уверена в Лаоре, — твердо ответила Юдалла.

— Я теперь ни в чем не уверен.

Небо потихоньку темнело. Там, за плотными серыми облаками, однородной, глушащей свет и