Черт! Ну почему его семья была не такой дерьмовой, как у меня. Он мог привести ко мне в квартиру все подразделение ФБР, полсотни агентов ЦРУ и долбаную Нэнси Дрю, но никто бы не догадался, что там живу я. А Дин в своем доме разместил фоток семьи больше, чем висело в любом семейном ресторане Америки.

Мне потребовалось десять минут, чтобы избавиться от всего этого хлама. Но когда я, запыхаясь, ввалился в спальню, то увидел, что Эмилия развалилась на матрасе, раскинув руки, словно собралась делать снежного ангела, и посапывала.

Посапывала.

Не просто лежала. А посапывала.

Она заснула!

Черт подери!

– Большое спасибо, Коул, – пробормотал я, прикусывая собственный кулак, чтобы подавить крик разочарования.

Этот день закончился ничем. Мы не станем трахаться. Ну, во всяком случае, сегодня. Не то чтобы этот день прошел ужасно – нет, по большей части мне все понравилось, – но я согласился на эту прогулку лишь потому, что знал, что ожидает меня в конце.

На долю секунды в голове возникла мысль разбудить Эмилию «случайно». Уронить что-нибудь или включить музыку и сделать вид, будто я «не знал», что она спит. Но видимо, даже мое мудачество имело свои пределы.

Накрыв Эмилию одеялом, я зашагал к гардеробной и вытащил одежду для тренировок. Ночь только началась, а сон, как обычно, не входил в мои планы.

Позанимавшись в тренажерном зале, расположенном в том же здании, что и квартира Дина, я вернулся в пентхаус, где все еще спала Эмилия, и принял душ. Натянув джинсы и простую черную футболку, я босиком направился в гостиную и решил просмотреть документы по работе. Мне предстояло составить два соглашения до Нового года. Проще простого. Ведь вряд ли мне предстоит провести время с семьей.

В четыре часа утра, все так же сидя на диване и просматривая документы по одному из клиентов, я почувствовал, как по плечам скользнули руки Эмилии.

– У тебя бессонница? – прошептала она мне на ухо и, чтобы поддразнить, слегка подула на него. – Ты никогда не спишь. Никогда. Может, ты не человек?

– Мачеха, кажется, тоже так считает.

Я поставил ноутбук на кофейный столик и, встав, повернулся к ней лицом. Она выглядела так же, как и я. Чертовски уставшей.

– Ну, так что? – продолжала допытываться она.

– Нет, – солгал я. – Еще только четыре утра. Возвращайся в кровать.

– Я больше не хочу спать, – запротестовала она. – К тому же татуировка просто горит.

– Уверен, в этом нет ничего необычного. Ты можешь отправиться спать или позволить мне трахнуть тебя, но на сегодня с меня достаточно разговоров.

– Знаешь что, Вишес? Я пыталась. Действительно пыталась принять тебя таким, какой ты есть. Но иногда меня просто бесит, насколько ужасно ты себя ведешь, – выпалила она и, развернувшись, зашагала в спальню.

Я пялился на ее задницу, пока Эмилия не скрылась в коридоре. Но через несколько мгновений она вернулась оттуда со своим шоппером сумкой, которую перекинула через плечо. И в туфлях. Какого хрена она надела туфли?

– Спасибо за бездарно проведенный день. – Она собрала свои волосы в высокий хвост, а затем свернула в непритязательный пучок. – Увидимся завтра в офисе.

Она собралась уходить?

Я чувствовал себя девчонкой. Ну, или как называют тех мужчин, которых поимели и бросили? Обычно именно мужчины вызывают такси девушкам, которых недавно оттрахали. Но Эмилия… Эмилия просто решила уйти после того, как раскрутила меня на самое длинное свидание в истории свиданий.

Я обхватил ее задницу и притянул к себе, пока наши носы не соприкоснулись.

– Куда это ты, черт побери, собралась? – выдохнул я ей в лицо.

– Домой, Вишес. Я собралась домой.

– Знаешь, Эмилия, я чувствую себя немного обманутым. Не догадываешься почему?

Она пару раз моргнула, не сводя с меня взгляда.

– Ты кончил мне в рот.

– А ты на мои пальцы, – возразил я. – Но я все еще, по твоим же словам, остаюсь практически девственником. И жду, пока ты сорвешь мою вишенку.

Она слегка запрокинула голову и рассмеялась, демонстрируя мне свои ровные белые зубы.

– Тебе нужно лечиться, – успокоившись, прошептала она. – Я очень устала. И собираюсь лечь спать. В своей кровати. Так что – до встречи.

Не раздумывая, я уперся плечом ей в живот и поднял, словно пожарный, а затем потащил в спальню. Именно это я хотел сделать с ней бесчисленное количество раз, когда видел на трибуне во время своих футбольных матчей. Я обхватывал больших потных парней, хотя на самом деле мне хотелось, чтобы на их месте оказалась симпатичная веселая девушка.

Чтобы я мог подхватить ее и утащить в свою постель, как пещерный человек.

Я неторопливо зашагал в спальню, вдыхая ее запах и прижимая ладонь к чувствительной коже под ее коленями. С ее губ сорвался гортанный смешок.

Я понимал, что перед ее глазами сейчас оказалась моя задница. А еще знал, что не выпущу ее из квартиры. Не сегодня. Это наконец произойдет.

– Отпусти меня, Вик, – выдавила она.

Лжет. Снова. Она не желала уходить, и мы оба это знали. Поэтому я не стал ей отвечать.

– Я не собираюсь спать в твоей кровати.

На самом деле в кровати Дина, но ей не стоило знать об этом сейчас.

Бросив ее на постель и прикусив губу, я смотрел, как она растянулась на простынях с широко раскрытыми глазами. Ее светло-пурпурные волосы разметались вокруг головы, взывая сжать их в своем кулаке.

– А вот сейчас мне действительно стало больно от татуировки.

Ее руки инстинктивно потянулись к шее, прежде чем она вспомнила, что не стоило прикасаться к повязке. Поэтому просто потерла ладони и бедра.

– Разденься, – похрипел я с нотками отчаяния в голосе. – Сейчас же.

– А можно попросить не как последний придурок, пожалуйста?

Она опять за свое?

– Ладно. Пожалуйста, сними свою одежду, – стиснув руки в кулаки, попросил я.

Я бы даже встал на колени, если бы она меня попросила. Мне не хотелось раздевать ее самому. Мне хотелось, чтобы она сделала это добровольно. Чтобы попросила о том, чего явно хотела еще десять лет назад.

Чтобы перестала лгать.

Впервые мне захотелось не ворваться в ее двери, а дождаться приглашения войти.

– Нет, – разбивая мои фантазии вдребезги, ответила она.

– Нет? – Я приподнял бровь. – Что ж, видимо, мне придется сделать все самому.

– Только будь осторожнее, – кивнув, сказала она.

Чертова татуировка.

Я опустился на кровать и, ухватившись за край ее бордового свитера, медленно, сантиметр за сантиметром, стянул его с Эмилии. Каждый кусочек сейчас казался важным. Как алкоголь в конце напряженной недели, как еда после нескольких дней голодовки.