Это так называемое естественное погребение, отличающееся от традиционного полным отказом от бальзамирования, металлических и даже деревянных гробов и бетонных склепов. Словом, от всего того, что загрязняет почву. Кремация сторонников «зеленых похорон» также не устраивает, поскольку при сжигании останков выделяется монооксид углерода, очень токсичный газ. Еще одна причина, по которой экологичное погребение с каждым годом находит все больше сторонников по всему миру – дешевизна похорон по сравнению со стоимостью услуг, предлагаемых ритуальными бюро.

Эта практика во многом схожа с тем, как поступают с телами усопших на индонезийском острове Бали. Покойников там не предают земле и не сжигают, а складируют на открытом воздухе в специальных бамбуковых клетках и обязательно рядом с баньяновыми деревьями, чтобы отбить запах разложения. Правда, суть данного ритуала для местных жителей заключается вовсе не в заботе о природе, а в том, что таким образом живые сохраняют связь с мертвыми. Когда череп полностью избавляется от плоти, его помещают на каменный алтарь, где со временем он окончательно истлевает.

Впрочем, говоря о «зеленых похоронах» как об альтернативе дорогостоящих погребений следует иметь в виду, что воссоединение с природой – это идея, позволяющая не только отказаться от вредных для окружающей среды похорон, но и компенсировать убытки ритуальным агентствам, которые они несут из-за популярности кремации. На Западе экологичные похороны обойдутся примерно в 5000 долларов, что существенно дешевле стандартного погребения с бальзамированием, но в то же время намного дороже кремации. Поэтому неудивительно, что владельцы похоронного бизнеса агитируют именно за «зеленые похороны».

Вполне реально заставить трудиться смерть на благо живых. Можно разбивать парки, где зеленые насаждения будут расти благодаря мертвецам, чьи тела, превращенные в компост, дадут начало новой жизни. Или же на специальном кладбище для экологичных погребений сажать деревья, превратив погост в место для тихих и спокойных прогулок. Это станет возможным только после того, как люди изменят свое отношение к смерти. Пока что в России все еще с подозрением относятся к кремации (некоторые религиозные группы и вовсе открыто выступают против сжигания покойников, препятствуя строительству крематориев), а в Германии католическая церковь негативно воспринимает даже «зеленые похороны», считая их возвратом к язычеству.

Есть еще один вариант уйти не так, как все, – он связан со страшным словом «гидролиз», или, по-другому, ресомация.

В аппарат щелочного гидролиза (ресоматор) тело попадает через круглое отверстие, закрывающееся массивной крышкой, похожей на огромный иллюминатор. Как только останки оказываются внутри аппарата, люк плотно задраивается, и резервуар с телом заполняется водным раствором гидроксида калия в примерной пропорции 30 килограмм вещества на 300 литров воды (точные пропорции рассчитываются исходя из веса тела). Раствор нагревают до температуры 180 градусов по Цельсию. Благодаря давлению внутри камеры жидкость не закипает, а начинает постепенно растворять останки, на что уходит в общей сложности несколько часов.

Когда человек мертв, ему все равно, что станет с его телом, но не все равно сейчас, когда он жив.

Процесс биокремации полностью идентичен тому, что происходит с трупом в естественной среде, но позволяет значительно ускорить разложение. Плоть исчезает полностью, остаются лишь крупные кости, которые промываются при температуре 120 градусов по Цельсию и ополаскиваются. Использованную жидкость сливают в канализацию, а высушенные кости перемалывают в кремуляторе точно так же, как после кремации.

Ресомация медленно, но верно отвоевывает похоронный рынок в Канаде и США. Думаю, вы не очень удивитесь, узнав, что в четырех американских штатах законопроект о легализации биокремации провалился из-за активных протестов католической церкви, представители которой уверены, что у них есть право решать за других, как им следует поступать со своим телом после смерти. Не отстают от своих и православные, публикующие статьи о ресомации с такими заголовками: «Ресомация – насилие над человеческим телом», «Безумцы придумали новый вид погребения – ресомацию».

Избавиться от человеческих останков экологичным образом и не так, как это происходит в крематории или аппарате щелочного гидролиза, предлагают сторонники промессии. Тело помещают в камеру, где оно охлаждается и кристаллизуется под действием жидкого азота. Затем при помощи вибрации замороженные останки расщепляются и превращаются в порошок, из которого выпаривают воду и извлекают инородные материалы (зубные пломбы, протезы и т. п.). Далее родственники вольны делать с прахом все, что им заблагорассудится, или то, что завещал сам покойный: развеять по ветру, использовать при посадке дерева, похоронить в могиле или склепе и т. д.

В 2017 году в Россию приезжала создатель технологии промессии, шведский биолог Сюзанна Вииг-Масак. Представители РПЦ традиционно не упустили возможность прокомментировать с позиций религии новый способ избавления от человеческих останков. Руководитель Центра реабилитации жертв нетрадиционных религий им. А. C. Хомякова протоиерей Олег Стеняев сказал следующее: «Там, где людям представляется, что стало тесно из-за усопших и надо как-то сэкономить на пространстве погребения, со временем становится тесно и из-за живых людей. Наше отношение к усопшим в некотором смысле проецируется на отношение к живым. Мы, христиане, особенно бережно относимся к усопшим, потому что верим в воскрешение тела. У нас существует своя традиция погребения усопших, которая не совпадает ни с кремацией, ни с методом этой дамы. Мы придерживаемся библейского видения того, как погребать человека».

Когда человек мертв, ему все равно, что станет с его телом, но не все равно сейчас, когда он жив. Каждый волен покинуть этот мир так, как считает нужным. Конечно, в рамках закона, увы, нередко идущего на поводу у религиозных фанатиков и забывающего о том, что человек вправе сам решать, лечь ему в землю в гробу, завернуться в саван, сгореть в печи крематория, раствориться в щелочи или же завещать тело науке. Ни один из способов избавления от человеческих останков никогда не будет признан идеальным, который устроил бы всех – атеистов и верующих, борцов за экологию и приверженцев традиционного погребения с обязательным бальзамированием и помещением останков в бетонный подземный саркофаг. Просто потому, что в смерти нет ничего приятного.

Где-то там…

Высокая трава, почти полностью скрывающая покосившиеся надгробные камни, поржавевшие металлические кресты на фоне многоэтажек и в буквальном смысле гробовая тишина – это заброшенное кладбище на высоком пригорке недалеко от центра крупного города. Нельзя сказать, что все без исключения захоронения забыты живыми. То и дело встречаются относительно «свежие» пластиковые цветы, а возле одной могилы, которую явно облюбовали любители напитков разной степени крепости, на единственной здесь деревянной скамеечке кто-то в сердцах нацарапал мелом послание для ценителей кладбищенской романтики: «Хотя бы в следующий раз убирайте за собой, хрюши!» Почерк определенно женский. Текст почему-то заканчивается схематичным изображением сердца, пронзенного стрелой Купидона.