– Нам нужно поговорить, – сказал Артем, не глядя на нее.

Кая кивнула:

– Есть одно место неподалеку. Там тихо.

Молча, больше не держась за руки, они прошли к чайной извилистыми переулками. Кая жадно вдыхала морозный воздух, чувствуя, как больно делается горлу, подставляла лицо холодному солнечному свету – уже совсем зимнему, хотя снег пока так и не лег. Как она раньше не замечала, что свет может быть таким – плотным, густым? Кажется, такой свет можно пить, как парное молоко.

Такой свет невозможно нарисовать – только сохранить в памяти. Может быть, кто-то из мастеров, чьи картины хранит Дали в утонувшем городе, и мог бы – но не она.

Она была так близка к тому, чтобы никогда не увидеть такой свет опять, – если бы не Артем. Их с Мартой задержали бы раньше – может быть, стражи, может, на проходной… Они бы заметили, до чего сильно нервничает Марта, до чего сильно напугана она сама… Но она была с Артемом, и никто не обратил на нее внимания. Почему? Ответ был известен ей уже очень давно, она только притворялась перед Мартой и самой собой, что не знает.

Потому что Артем был одним из них – он предан Сандру, он полюбил Красный город, и все здесь видят это. Все здесь понимают его – сам Сандр, ученые, стражи, все… Кроме нее. Она чересчур увлеченно искала доказательства того, что с Красным городом что-то не так, и не заметила, как лишилась своего главного союзника… Своего друга.

И все-таки он выручил ее.

Они подошли к дверям чайной одновременно, и Артем пропустил ее вперед. Звякнул колокольчик, но старик за стойкой даже не посмотрел на них. Это было главной причиной, по которой они с Мартой выбрали эту чайную местом встреч, – здесь никому ни до кого не было дела. Они с Артемом разместились за самым дальним столиком в темном углу. Только тогда старик все же подошел к ним – для того, чтобы, не говоря ни слова, поставить на стол пару глиняных кружек с чаем и вернуться к себе.

Кроме них, в чайной не было посетителей – видимо, для этого было рановато. На месте старика Кая вообще еще не открыла бы двери чайной.

Над чашками клубился пар, и она обхватила свою, чтобы согреть раскрасневшиеся от мороза ладони.

– Я не смогу снова тебя вытащить, – сказал Артем так тихо, что ей пришлось наклониться к нему через стол, чтобы лучше слышать.

Некоторое время они молчали – Артем ждал, а Кая все еще не могла решить, что именно ему сказать.

– Я сказал Миле, что мы ночевали вместе, – вдруг выпалил он, как будто устав от молчания, и тут же залился краской.

– Чего? – Кая порадовалась, что не успела сделать глоток.

– Мне пришлось. – Артем опустил взгляд. – Она бы поняла, что тебя не было. Я не знаю, зачем ей сказали тебя найти… Я искал тебя утром… Я был на площади… И я знал, что на работе тебя тоже нет. Мила стучалась в твою комнату, потом зашла, потом встретила меня… И, в общем, я сказал, что ты спишь у меня.

– Ну… – Некоторое время Кая не могла решить, чего ей хочется больше: закричать на него или расхохотаться, а потом выбрала последнее. Очень уж абсурдным был этот разговор после всего, что случилось ночью, и очень уж смущенным выглядел Артем. – Спасибо.

– Пожалуйста, – произнес он с заметным облегчением и тоже улыбнулся – напряженно, и все-таки это была искренняя улыбка. – Я бы снова это сделал, и ты это знаешь, но… Кая, зачем ты туда ходила? Ведь ты просто могла… ну… спросить его.

Отголосок их смеха еще висел над столом, но Кая почувствовала, что улыбаться больше не хочется.

– Просто спросить? Артем, ты серьезно так думаешь или… – Она осеклась, сделала глубокий вдох и продолжила – уже спокойнее. – Вспомни, ты же сам говорил мне… Ну, помнишь, тогда, в Агано…

Почему-то Артем вздрогнул при упоминании Агано – как от резкого укола.

– …Да, ты говорил, что я отвлеклась, что я слишком сильно ему доверяю, хотя мы с тобой идем вместе… Разве ты не видишь, что сейчас происходит то же самое? – Она говорила очень тихо, то и дело поглядывая на старика, кажется, задремавшего у стойки. – Мы с тобой идем вместе. Но ты веришь ему, хотя там…

– Вместе? – На этот раз он не шелохнулся, но что-то в его глазах показало Кае: внутренне он опять дернулся, как от удара. – Разве?

– Угу, – пробормотала она, уже чувствуя, что попала в ловушку.

– Тогда почему ты пошла туда одна? Ты про Марту ничего не знаешь. Ты доверилась Марте, а не мне, у нас обоих могли быть серьезные неприятности, а ты…

– Здесь у всех серьезные неприятности, – прошипела Кая. В горле стало тяжело и больно – потому что она понимала, что в чем-то Артем прав. – Я была внизу, Артем. Я видела там…

– Ты не знаешь, что ты видела. Ты ничего не знаешь о лаборатории. Каждый раз, когда я тебе что-то рассказывал, тебе было даже не интересно… Ты вообще меня не слушала. Думаешь, я не замечал? – Его губы дрожали, и он снова стал похож на прежнего себя – себя десятилетней давности.

– Артем. – Кая постаралась сделать так, чтобы голос звучал мягче, потому что, кажется, успокоить его сейчас было важнее, чем подробно описать, что она видела в подвале. – Это не так.

– Так. Кая, я не идиот. Ты и ходила ко мне, только чтобы придумать, как пробраться в лабораторию. Скажешь – не так? А на прием ты зачем пошла – чтобы полетать на дирижабле или потому что хотела мороженого?

– Да перестань ты! – Старик за стойкой всхрапнул и заворочался в кресле, и Кая замолчала.

Она протянула руку через стол, коснулась Артемовой руки. Она сама не могла понять, что чувствует: ей было так жаль его и так стыдно за себя. Вдруг она подумала: узнал бы дедушка, как она себя вела, точно бы ее не похвалил.

Она положила на его руки вторую ладонь, сжала их:

– Артем, послушай… Прости…

Он наклонился так резко, что Кая ничего не успела понять, – и поцеловал ее. Его губы оказались очень горячими и сухими… А потом отстранился – быстрее, чем она успела отстраниться сама, и Кая увидела его глаза – карие, теплые – очень близко… И в этих глазах было что-то, отчего она не закричала на него, не оттолкнула.

Несколько мгновений они сидели молча, настороженно глядя друг на друга. Взгляд Артема лихорадочно метался по ее лицу, ища там что-то – и не находя.

– Если это не так, – сказал он наконец хрипло, простуженно, – тогда… Теперь давай идти вместе по… по-настоящему. Потому что ты знаешь, что я… То есть ты же знаешь, что мы…

Кая вскочила с места – одним рывком, как будто уворачиваясь от удара.

– Мне нужно идти, – пробормотала она, сама толком не понимая, что говорит. – Прости. Мне нужно идти.

Она бежала, как будто за ней гонятся, до самого дома – и только у дверей вспомнила, что забыла заплатить старику у стойки.

Ган

Красный замок, в который их привели, был огромен – Ган постарался запомнить все коридоры, повороты, залы, через которые они шли. Это было бы куда проще, не болтай Саша всю дорогу то с Артемом, то с Тошей, то с ним самим. Видимо, она уже не обижалась на него. Мраморные лестницы, высокие золотые потолки и другие чудеса замка заставили ее забыть обо всем на свете.