Дело в том, что как только я вернулась на рабочее место, то сразу же проверила поступления новых образцов ДНК орматцев. Всё сошлось с рассказом альтерОлега: из Тамбольского лазарета поступили именно две пробы. И проба во флакончике имела совпадение цепочек ДНК с образцами моего мужа. А если сошлось, нужно копать глубже. Нужно искать рюкзак.

О, как я юлила перед полковником! Как я самоотверженно признавала, что зря не поверила патологоанатомам и поперлась сама искать следы укола. Как горячо доказывала, что отсутствие результата тоже является результатом, так как в следующий раз не буду такого делать, а просто поверю медикам на местах. Но вы же, генерал Куценко, ой простите, полковник, тоже на основе моей ошибки можете внести лепту в процесс. Теперь мы знаем что ищем, теперь мы знаем, что не нужно самой перепроверять, а достаточно разослать директиву от разведки о фиксации повреждений вен у пленных. Да, я больше не попрусь просто по зову души, но если надо, я готова хоть на край света для продолжения дела. И еще, генерал, ой простите еще раз, у меня есть отличная, да что уж греха таить, просто гениальная идея по поводу сбора образцов орматской ДНК. Если есть какие-то личные вещи, принадлежность которых нельзя идентифицировать, то я могу и с них снимать образцы. Это же применяется в нашей криминалистике при следственно-розыскных действиях. Почему не задействовать подобный механизм и в поиске совпадений цепочек ДНК?

Я была на высоте. Я была лучше актрисой того вечера. Я была и буду лучшей женой. Куценко не только перестал меня отчитывать, но даже похвалил меня за столь очевидное решение по поиску улик. Хотя сначала он хотел это поручить криминалистическим лабораториям, но я убедила его, что только Хранитель имеет доступ к тем данным, которые не стоит выпускать за рамки тайной операции моего мужа.

Через пару дней в нашу лабораторию начали поступать опечатанные пакеты и коробки. Мои коллеги могли бы возненавидеть меня за инициативность, которая привела к возросшей нагрузке. Но мне было всё равно. Я ждала рюкзак. К сожалению, большинство приходящих посылок были бесполезны, так как не являлись предметоносителями, то есть на них нельзя было собрать ничего. Такие подробности начальнику разведки было знать не обязательно. Мы старательно искали следы ДНК на всём, что поступало в лабораторию. Иногда это удавалось, чаще нет. Я тщательно отслеживала направления, откуда поступали предметы, и ждала посылку из Тамболя или хотя бы из тех окрестностей. Все образцы шли с восточного направления, но отправлялись чаще из мест, севернее Тамболя. Это и не удивительно, так как более активные боевые действия велись в направлении столицы Орматии. А южный фронт был в состоянии позиционной войны.

Когда пришла коробка именно из Тамболя, то открывала я ее дрожащими руками. И предчувствие меня не обмануло: в ней был кордуровый рюкзак в черном чехле. Тот провидец, экстрасенс, телепат и гипнотизер с побитой рожей и в парадной форме из парка в Камшарах рассказал всё именно так: двое пленных орматцев и его рюкзак. Удача не покидала меня, а это бывает только тогда, когда идешь по верному пути. Еще одним подтверждением моей удачливости оказалась зубная щетка в рюкзаке. Это был конкретный предметоноситель, с которого можно получить образцы ДНК. Правда, если ее не ошпаривали, не погружали в щелочи и кислоты. Эту щетку не погружали. Чистейшая проба, совпавшая с пробой из флакончика. Рюкзак альтерОлега.

На момент получения этого подтверждения все вещи из рюкзака были аккуратно разложены по моему столу. Я даже включила подсветку столешницы, что бы всё лежало аккуратной матрицей на белом фоне. Разная одежда, пухлая аптечка, предметы обихода, какие-то мелочи. Первым делом я распотрошила аптечку. Весьма занятное у нее было содержание. Почти ни один из препаратов не имел обозначений, зато они все здорово отличались формами и размерами, так что спутать было нельзя. Квадратные таблетки, треугольные таблетки, пилюли-шарики, ампулы цилиндрические и с несколькими гранями. Похоже владелец не только умел этим всем пользоваться, но и отлично помнил, какой препарат какой формы. Зачем? Наверное, что бы пользоваться на ощупь. Всё это я отдала химикам на анализы даже не надеясь получить пробу ДНК. Если только какая-то таблетка сделана из волос или ногтей. Фу, как мерзко звучит.

Затем я тщательно изучила одежду. Верхняя, нательная, всё в минимальном количестве. Маскировочном, но не армейском исполнении, всё орматского производства. Похожая на туристическую или охотничью. Пару волосков, что можно было собрать с неё, принадлежали тому же альтерОлегу. Мелочевка, рассыпанная по карманам и отделениям, тоже не дала результата. Я прощупала все швы рюкзака и даже в конце концов распорола его. Прощупала швы одежды, распарывать не стала, так как они были более мягкими, и позволяли достоверно определить, что в швах ничего нет. Тупик.

Потожировые следы с одежды не было смысла снимать, так как одежда принадлежала одному человеку — альтерОлегу. Хотя…

Я разложила всю одежду на отдельный стол и расправила ее. Вся одежда имела одинаковый размер. Кроме одной футболки. Если основным размером одежды был сорок восьмой, то выделяющаяся футболка была пятьдесят четвертого. Я нависла над этой тряпкой. Что в тебе не так? Вот она-то как раз была армейской. Точно созданной для военных нужд. У нас похожие технологии двойного шва, ткань плотнее. Всё, так сказать, на нужды фронта. Ну и пусть она просто черного цвета, пусть бирки срезаны как на всей одежде. Эта футболка другая! Мы, женщины, точно всё знаем про шмотки.

Самым простым способом определить свежесть футболки было бы просто понюхать её. Но еще не хватало нюхать футболку чужого мужика. Да и все вещи тут были не первой свежести. Нет, лаборантки к такому вопросу подходят иначе. Я схватила ножницы и вырезала два полукруга в области подмышек футболки. Потожировой след содержит генный материал только в части клеток эпидермиса. А значит в тех местах, где шло активное соприкосновение с тканью и более частое их обновление. Это область подмышек. Через полчаса у меня были смывы. А еще через полчаса терминал мне выдал полный анализ ДНК человека, который носил эту футболку. Это был не альтерОлег.

Я смотрела в экран терминала даже не думая удивляться или ликовать своей прозорливости, удаче или еще чему-то свыше. То, что я сейчас видела, был результат моей веры и верности идее моего мужа. Так и должно было быть, я должна была получить именно такой результат — четкий, определенный и конкретный. И