– Эй! – Кристина шутливо пихнула Антона в бок. – Я начинаю ревновать!

– Да ладно, – Антон улыбнулся чуть виновато, – не суетись. Действительно славная девушка.

День, когда все закончилось, начался как самый обычный: растворимый кофе, сухой паек на завтрак, проверка аппаратуры и снова к мониторам. Но сегодня хоть что-то интересное – прибывшие на вертолете военные пытались выставить зарвавшихся частников с объекта. Низенький подполковник брезгливо осматривал территорию базы. Молодой человек в модной ветровке что-то усиленно ему втолковывал, но подполковник только небрежно отмахивался. Антон с любопытством разглядывал молодого человека. На ученого не похож, но и не силовик. Какое-то начальство? А тот даже не пытался скрыть досаду и разочарование, но сдерживал себя, зато лохматый очкарик, который, похоже, был главным среди ученых, не стеснялся в выражениях, он размахивал руками, орал и истерил по полной. Очкарика Антон узнал – тот участвовал в ментальных «смотринах». Может, он и хороший ученый, но точно не годится для… А, собственно, для чего?..

Звуки камера не передавала, но о сути претензий догадаться было несложно. Короткий диалог – хотя диалогом назвать эту сцену никак нельзя, говорила и орала только одна сторона – закончился коротким покачиванием головы подполковника из стороны в сторону, что, безусловно, означало «нет». И тут все пошло по второму кругу – «модная ветровка» увещевал и втолковывал, очкарик размахивал руками и орал.

Другой монитор показывал девушку, она пряталась за стволом дерева в нескольких метрах от купола с Аномалией. Длинные черные волосы, немного раскосые глаза, пухлые губы. «Ого, – подумал Антон, – а вот и избранная». Девушка вся превратилась в слух, словно боялась пропустить хоть одно слово из обсуждения. Было любопытно наблюдать, как изменилось ее лицо, когда подполковник в очередной раз произнес «нет». Сначала на ее лице отразился ужас, как бывает с человеком, получившим страшное известие, потом полная безысходность, а затем ее глаза сузились: она приняла твердое решение.

Сама катастрофа застала Антона и Кристину в лифте. Внезапно сработал сигнал тревоги, подземные толчки следовали один за другим, в унисон с ними завывала сирена. Лифт, дернувшись, остановился, погас свет. Еще один толчок – лопнул один из тросов. Кабина покачнулась. Казалось, все рушится.

С трудом раздвинув двери – кабина остановилась между этажами – Антон подтянулся на руках и боком вывалился из лифта. Помог вылезти Кристине. Заработало аварийное освещение – дерганое, тусклое, но через несколько минут отключилось и оно, комплекс утонул во мраке. Но Антону хватило времени, чтобы понять: если каменные столбы, оставленные древними строителями пещер, еще выстоят, то современные металлические опоры кое-где уже начали прогибаться. Их угрожающе-протяжный скрип особенно нервировал в темноте. Пахло паленой проводкой и горелым пластиком, и ползла по коридорам, запечатывая двери, какая-то дрянь, больше всего похожая на обжигающе-горячую монтажную пену.

Лестница находилась в дальнем конце комплекса. Уворачиваясь от падающих с потолка светильников и искрящей проводки, Антон бросился к ней, таща за собой Кристину.

Когда он выбрался из комплекса, вместо привычной тайги перед глазами предстал жуткий апокалиптический пейзаж. Вздыбленные пласты земли, выкорчеванные корнями вверх деревья, дым, огонь, крики людей. И расползающееся над головой белое ничто.

Кристины нигде не было, хотя деться ей было некуда, она поднималась по лестнице перед Антоном. Он метался в этом безумии, кричал, звал ее, пока не свалился без сознания. А когда пришел в себя, оказалось, что образовалась Зона и он, Антон, стал ее неотъемлемой частью: выйти за границу белого морока он не смог. От прошлой жизни у него осталась лишь фигурка Тары, которую он машинально сунул в карман.

Каждый прожитый год оставлял в нем все меньше человеческого. Он изменился внешне, перестал разговаривать, почти не нуждался в пище, начал чувствовать артефакты и ловушки. Он больше не был Антоном Шахмановым, он стал Черным Шаманом.

3

Информация обрушилась лавиной. Олег пошатнулся и уперся рукой в стену, голова раскалывалась, к горлу подступила тошнота. Мысли неслись по кругу.

Ключ нужно изолировать…

Значит, тогда, на заимке, это был не сон…

Все-таки эксперимент…

Каково через восемнадцать лет узнать, что все эти годы любимый человек считал тебя мертвым?..

Ключ определенно нужно изолировать…

Казалось, голова сейчас лопнет, но он все же оценил подарок Шамана: наблюдать за происходящим глазами очевидца, увидеть катастрофу изнутри, оказаться в гуще событий, понять скрытую подоплеку – Олег и предположить не мог, что судьба предоставит ему такой случай. Он с благодарностью взглянул на фигуру в черном плаще, почти неразличимую в сумраке коридора.

«Сейчас пройдет. Слишком большой объем информации, но ты должен был знать».

Олег не сразу понял, что чужой голос, вторгшийся в сознание, прозвучал мысленно.

А как остальные? Их тоже потрясла история Шамана?

Нет, на лицах лишь напряженное ожидание, тревога, любопытство, смешанное со страхом, и ничего похожего на потрясение, пережитое им самим. Разве что в глазах Лешки мелькнуло что-то похожее. Получается, кроме него и мальчишки, никто больше не слышал рассказа Шамана. Не сумели или Шаман не захотел посвящать?

Сидевший у стены Меркулов вскочил на ноги. Луч его фонарика суетливо носился по стенам. Мелькнуло удивленное лицо Данте, Бучек схватился за оружие, Косорылый отступил назад, сжимая в руке нож. Долгая жизнь на грани с законом научила его: когда происходит непонятное, лучшая тактика – исчезнуть.

Лучи фонариков скрестились на высокой фигуре в темном плаще. Низко надвинутый на глаза капюшон не позволял разглядеть лицо, но в самой фигуре неуловимо проскальзывало нечто нечеловеческое.

– Кто здесь? – сдавленно выкрикнул Меркулов. Голос подвел его, сорвавшись.

– Не бойтесь, это Черный Шаман. – Лешка открыто подошел к Шаману.

– Что тебе нужно? – Меркулов уже пришел в себя и теперь стоял в обманчиво-расслабленной позе, настороженно следя за каждым движением Шамана.

– Вам. Нужно. Уйти. – Паузы между словами Шамана казались огромными, голос звучал тускло и безразлично.

Данте выдвинулся вперед и заговорил по-итальянски – горячо, яростно жестикулируя. В его пламенной речи – сначала на родном языке, потом на английском – то и дело звучали «обновление» и «вера».

– Уходите, – повторил Шаман и добавил уже мысленно: «Вы не найдете то, что ищете. Ключ – это не пульт управления Аномалией, как вы все тут считаете. Ключ лишь открывает дверь. С его помощью нельзя получить ни артефакты по заказу, ни власть над миром. Владельцу Ключа проблемы вашего мира безразличны».

– А мне только и нужно, что открыть дверь, – прошептал Лешка.

«Для всех будет лучше, если Ключ станет храниться в сейфе „Восточного Периметра”, там до него никто не доберется», – Олег очень старался, чтобы мысль прозвучала четко.

Ответ пришел моментально: «Нет. Артефакт