litbaza книги онлайнПриключение60 дней по пятидесятой параллели - Виктор Николаевич Болдырев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 78
Перейти на страницу:
Сделаем, сделаем!

Кивают черными, словно обугленными, головенками, прощаются. Застучали пятками по бочке, подхлестнули верблюда.

— Ач! Ач, шайтан!

И верблюд, и бочка с казашатами растаяли в бурой мгле. Осторожно проезжаем селение. Выбрались, наконец, в степь — и словно в другой мир попали. Тихо, ясно вокруг. Унеслась буря. Только клубящаяся шапка пыли осталась над поселком.

Промчались мимо старинного мусульманского кладбища с куполообразными мулушками, похожими на туркменские мазары в миниатюре.

Навстречу по дороге едет всадник, закутанный в суконный плащ. Голову тесно облегает брезентовый капюшон, похожий на шлем. Скуластое, горбоносое лицо, иссеченное морщинами, острая седоватая бородка. Старик сидит на коне цепко, не оторвешь от седла. Чем-то средневековым веет от костюма всадника. Молодежь такие костюмы не одевает. Это кусочек прошлого. Монгольский всадник XVIII века…

Перевалили пологий увал — и очутились у стойбища из войлочных юрт. Юрты поставлены вокруг травянистого лимана. На лимане пасутся спутанные кони, стадо коров и телят. Желтеют кучи земли у ям. Женщины несут оттуда ведра воды. Это колодцы; грунтовые воды залегают в лимане совсем близко от поверхности.

У ближней юрты сидят на кошме, вокруг самовара, казахи.

— Селям алейкум! — приветствуем их. — Как проехать в Тастинский совхоз?

— Куда ехать, солнце садится, ночевать надо, — ответил полный казах в тюбетейке. Ночуйте здесь, с людьми веселее…

И мы остаемся. Быстро ставим палатку, разводим под таганком огонь, готовим щи: нарезаем капусту, свеклу, морковь. Из соседней юрты женщины приносят охапки топлива. Присели на корточки, улыбаются, смотрят, как мужчины готовят травяное кушанье. Скотоводы-кочевники не привыкли к овощам.

Стойбище называется Орамкуль, здесь живут совхозные чабаны. Совсем недавно тут был животноводческий колхоз имени Абая. В несколько месяцев он превратился в мощный совхоз с площадью пашни в тридцать тысяч гектаров, с многотысячными отарами овец и стадами скота.

Смеркается, вдали мерцают, как звезды, огни строящегося совхозного поселка, а у нас пылает костер, из юрт подымаются к вечернему небу синеватые струйки дыма. В стойбище расхаживают женщины в кафтанах, похожих на старинные душегрейки.

Два мира сошлись на южном рубеже. Мир с новым бытом, хозяйством, с тракторами, комбайнами, автомашинами, многолюдными селениями, клубами, яслями и школами и мир уходящий, замкнутый войлочными юртами, пустынными кочевыми тропами, протяжной песнью кочевника, обычаями, пережившими столетия.

К палатке подъезжает на коне совхозный бригадир, молодой казах Жакья Аскаров. Приглашает на сеанс кинофильма. В стойбище только что прибыла киноустановка. Разговорились.

— Закипела жизнь точно в котле, когда в совхоз переходили, — говорит бригадир. — Много разных мыслей путалось, некоторые люди на юг укочевали, послушались дурных советов: боялись, какая будет новая жизнь? А в совхозе, оказывается, совсем хорошо. Парни на тракторы пошли, на строительство, девушки на сеноуборку. Зарплату каждый месяц получаем. Школьники на сеноуборке за лето по нескольку сот рублей зарабатывают. Да и кочевники пригодились — нет лучше чабанов!

Новые кошары, фермы строим, в хороших домах будем жить. Машинами сена много заготовили, корма хорошие посеем, а если снег занесет пастбища — снегопахи пустим. Овец и скота теперь много расплодим, много мяса дадим…

Стемнело. Где-то на дальнем конце стойбища застучал мотор кинопередвижки, вспыхнул белым светом экран. Бригадир взмахнул нагайкой, гикнул и ускакал в темноту. Женщины принесли парного молока, попробовали наши щи.

— Ой, совсем пустой еда! — сказала одна из них, — завтра бешбармак делать будем, гостить приходите…

Утром явился полный казах в тюбетейке — Мухамед Галиевич Мадьяров, пригласил на бешбармак. Собрались у него в юрте, расселись в круг на белой кошме, со всей его семьей. Жена его, подвижная, уже немолодая женщина, поставила большое блюдо с дымящейся бараниной и лоскутьями тонко раскатанного вареного теста. Помыли руки в тазике, вытерли белоснежным полотенцем. Бешбармак — вкусное блюдо. Потом пили наваристый бульон — сарпу и терпкий хмельной кумыс в пиалах.

Мухамед Галиевич учительствует в школе. На совхозной ферме сейчас каникулы, и он отдыхает на Орамкуле. Здесь же живут и многие школьники — помогают убирать совхозное сено. После завтрака посадили семью учителя в машину и отвезли за сорок километров повидать родных. Ну и радости было у казашат — сыновей учителя!

Валентин остался в стойбище. Вокруг него собрались ребятишки, девушки в праздничных нарядах, женщины в кафтанах и монистах. Пришел веселый бабай и всех рассмешил:

— Слушай, сынок, — сказал он, — что ты рисуешь юрты да коней, да молодых девчат. Рисуй, пожалуйста, меня. — И сел позировать, как заправский натурщик.

Тепло прощались мы с орамкульцами. Долго махали девушки разноцветными платочками; высунувшись из окошка, Валентин взмахивал беретом. Наконец машина ушла за пологий увал, стойбище скрылось, и все осталось позади.

Примолкли, задумались. Хорошо встретить в пути гостеприимных людей, грустно расставаться с ними…

Дороги расходятся, безлюдна степь, куда ехать — неизвестно. Забираем на север, к Желдоме — среднему притоку Тургая, дальше поведет сама речка: усадьба Тастинского совхоза поставлена на ее берегу. Вдали зачернела цепь кустов. В воздухе над кустами плавают белые дворцы, один даже бирюзовый. Интересно, что это такое? Подъезжаем ближе…

— Да это же палатки целинников среди приречных кустов, одна из них голубая!

Бот и Желдома, синяя-синяя; приподнятая плотиной, разлилась вровень со степными берегами. Дунул ветер, потемнела, взволновалась речка, синие волны побежали, вскипая пеной, зашумел тростник, закивали золотые метелки. У воды рядом с палатками стоят верстаки. За верстаками — молодые люди в трусах, загорелые до черноты. Строгают рубанками, звенят пилами. Трава усыпана стружками. Трое парней грузят машину изготовленными здесь дверями, оконными рамами, дверными косяками.

Останавливаемся у верстаков. Окружают машину парни. Русые и черноволосые, шатенистые и рыжие. Тут русские, украинцы, кавказцы и латыши. Все они строят ферму Амангельдинского совхоза. Интересуются — откуда путь держим.

Белобрысый веснушчатый паренек спрашивает, нет ли крючков рыболовных — рыбы полно в Желдоме, щуки полутораметровые, все крючки пообрывали, ловят теперь на загнутые гвозди. Отдали ребятам все крючки. Фотограф-любитель в красных спортивных трусиках озабочен отсутствием проявителя. Снимки редкие сделал — диких гусей, журавлей, дроф наснимал, новые дома на совхозной ферме, ребят вот этих снял, а проявить

1 ... 53 54 55 56 57 58 59 60 61 ... 78
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?