отложений на разных береговых линиях. А это наш климатологический эталон за полтора века, и самый надежный притом…

Профессор указывает на огромные деревянные диски под столом. Все это похоже на сказку, и мы с любопытством заглядываем под стол.

— Что это?

— Спилы вековых сосен, — басит профессор, — три старейших сосны разрешили мне спилить на заповедных дюнах. Из-за них я и пожаловал сюда на самый южный остров вековых реликтовых лесов. Полюбуйтесь: более широкие годовые кольца отложились в более влажные годы, узкие — в сухие. По этим спилам составили мы кривую колебаний климата за полтора столетия. Сравнили ее со своей картой — точно сошлись волны кривой с изменениями береговых линий озер. И главное: Наурзумские озера ведут себя так, как будто связаны с озерами Целинного края, Западного Казахстана и всего северного полушария незримыми подземными каналами. Они усыхают, то уменьшаясь, то увеличиваясь, одновременно с Челкаром в Западном Казахстане, Тенгизом в Целиноградской области, Лоб-Нором в Монголии, Аралом в Туране или с озером Чад в Африке…

— Но почему же, почему?

— Вот тут и зарыта собака…

Профессор воспламенился, бегает в палатке, жестикулирует.

— Причина этих колебаний общая! Понимаете: об-ща-я!

— Но какая?

— Жизнь солнца! Светила, управляющего нашими планетами; помните, на Волге я вам кривую солнечной активности показывал, вот она за два последние века! — Профессор разворачивает свиток. — Видите, как похожи ее волны на кривые колебания Наурзумского климата и уровня Наурзумских озер. Похожи, а?

— Да, похожи…

— В этом и беда, черт подери. Похожи, но не совсем, слишком много необъяснимых исключений. О! Если объяснить их — долгосрочные и вековые прогнозы очутятся у нас в кармане. Ведь астрономы уже предсказывают поведение солнца. Понимаете ли, друзья, что это такое?! Предсказать наступление череды засушливых и прохладных лет на десятилетие, знойных и более влажных периодов на века вперед. Безошибочно маневрировать сортами сельскохозяйственных культур, сроками сева, агротехникой, правильно решать дальние перспективы!

Профессор сжимает огромные кулачищи. Потрясает над блестящей лысиной, грозит небу…

— Наша карта и эти кривые дали пока общий прогноз: в ближайший век преобладать будут засушливые годы.

— Но это же очень важно, профессор, судьбы большого орошения связаны с вашим прогнозом!

— Не только связаны, батенька, определяют их, — рокочет профессор, — орошение — главная задача нашего времени, вернейший путь к изобилию.

— К сожалению, не все так думают, дорогой профессор, строительство каналов требует слишком больших капиталовложений.

— Э-э, друзья мои, все требует капиталовложений. Важно, что даст каждый вложенный рубль и быстро ли! Деньги, затраченные на большое орошение, возвратятся сторицей и достаточно скоро. Если, конечно, не волынить с каналами, с артезианскими скважинами, строительством водоудерживающих плотин, своевременной подготовкой плацдармов орошения. И главное: эти капиталовложения дадут народу вдесятеро больше продуктов питания, чем мы получаем с сухих земель, и, заметьте, дадут в любой год, независимо от погодных условий и климатических колебаний. Общество, наконец, освободится от власти стихийных сил природы!

— А деньги откуда взять — миллиарды на строительство большого орошения?

— Деньги есть, их надо разумно тратить. Вот, полюбуйтесь…

Профессор вытягивает из кипы бумаг пестро раскрашенный лист.

— Это пояс наших степей с почвенными зонами. Здесь лежат главные пахотные земли и пастбища страны. Из десяти лет шесть-семь тут засушливые. Миллионы людей неутомимо трудятся, обрабатывают земли, сеют, убирают, пасут скот, работают сотни тысяч сельскохозяйственных машин, жгут горючее, ремонтируются, изнашиваются, а урожаи в эти сухие годы получаются обидно малые, скот страдает от бескормицы. Человеческий труд, огромные материальные затраты, миллиарды рублей в сухие годы летят на ветер, к чертовой бабушке!

Профессор стукнул кулаком по столу, жидкий походный столик валится на песок. Подбираем рассыпавшиеся карты, таблицы, кривые.

— Те же люди, те же машины дадут уйму продукции, если на поля пустить воду; каждое движение пальца, каждый оборот колеса принесут огромную пользу. Во сто крат увеличат экономическую мощь страны. А мы тянем, тянем с большим орошением. И хуже всего — разбазариваем часто, на местах, водные запасы, не заботясь о соседях, о комплексном использовании этих бесценных ресурсов, о водном балансе страны…

Профессор роется в бумагах, извлекает новую карту с заглавием: «Генеральная схема водоснабжения Казахской ССР». Интересно: на ловца и зверь бежит!

— Эту схему составили многие проектные и научно-исследовательские институты страны во главе с Гидропроектом. И знаете ли, друзья, к какому выводу они пришли?

Для снабжения только существующей промышленности и городов Казахстана в ближайшие годы потребуется в восемь раз больше воды, чем нынче, а для производства намеченных объемов сельскохозяйственной продукции необходимо увеличить площадь орошения в Казахстане с полутора миллионов гектаров до четырех миллионов, оросить лиманов три с половиной миллиона гектаров, обводнить десятки миллионов гектаров пастбищ. Только сельскому хозяйству дополнительно потребуется тридцать с лишним миллиардов кубических метров воды. Нужно строить оросительные и обводнительные системы, каналы, водохранилища, водопроводы…

— Находимся мы с вами тут, в центре Большого Тургая. Посмотрите, как один уважаемый проектный институт собирается решить водоснабжение Тургайской степи. Он предлагает проложить канал из Иртыша, от Омска, через Ишим-Иртышский водораздел на Ишим и дальше в верховья Тобола.

С первого взгляда все как будто хорошо получается: электрические насосы поднимут воду из Иртыша, вода пройдет через целинные совхозы Омских степей; промежуточные насосные станции поднимут воду на Ишим-Иртышский и Ишим-Тобольской водоразделы, канал подбавит воды в Ишим и выйдет в верховья Тобола к железорудному бассейну Большого Тургая.

Но посмотрите, что получается: выше Омска Иртыш собирает воду главным образом из горных долин и ледников Китайского Алтая. Иртыш пересекает знойные долины Северного Китая, предгорья Алтая и между Семипалатинском и Омском — сухие Прииртышские степи.

Иртыш у Омска ежегодно проносит тридцать кубических километров воды. Пройдет несколько лет, и воды Иртыша выше Омска пойдут в дело: семь-восемь кубических километров воды ежегодно заберут строящиеся сейчас оросительные системы Северного Китая, три-четыре кубических километра в год уйдет по каналу Иртыш — Караганда на питание промышленных предприятий Экибастуза, Бозшакуля, Караганды и Джезказгана; двенадцать-пятнадцать кубических километров воды в год будет уходить на орошение сухих Прииртышских степей