– А именно?

– Если скажу, не поверишь, – хмыкнул Демид.

– А ты попробуй, – добродушно подхватил Кузнец.

– Ну, хорошо, – пожал плечами Демид и продолжил: – Из Нижнего я, из Новгорода который.

– Ха! Да ладно! – воскликнул Кузнец, явно не поверив.

– Ну вот, говорил же: не поверишь! – обиженно протянул Демид. – А я меж тем доказать могу! Есть у вас в Москве мосты? Ну конечно, есть! Но таких, как в нашем Новгороде, нет и никогда не было. Только один Борский мост чего стоит! Полтора километра! Двухуровневый: снизу полотно для поездов, сверху для машин. Красота… Был, правда! Пять лет назад там какая-то группа выживших шла, ну и напали на них летающие ящерицы[9]. Разодрали весь мост, дьявольские отродья! Сам видел! Мост вместе с машинами так в Волгу и рухнул навсегда…

– Хм, – прокашлялся Кузнец, когда Демид закончил. Потом медленно заговорил, подбирая каждое слово.

– Друг у меня был, сталкер опытный и хороший, а у него, собственно, свой друг был. Звали, кажись, Маломальским. Так тот рассказывал, что на вичухе летал.

– На ком? – не понял Демид.

– Ну, ты же про летающих ящеров рассказывал? Ну вот… Вичухи. Ой, да брось прикалываться! Весь город их так называет! Ну и вот, как бы чудно тот сталкер ни рассказывал о полете на вичухе, следующая его история еще бредовее. Он встретил девушку на поверхности и проводил ее до Полиса, а она якобы говорила, что идет аж из Владимирской области.

Демид помотал головой, подразумевая, что не представляет, как девушка оказалась на поверхности, но Кузнец воспринял его отрицание по-своему.

– Вот и я не представляю жизни за МКАДом. И, больше тебе скажу, никто не представляет! О той девушке никто и никогда больше не слышал, а знаешь, почему? – Кузнец остановил Демида и развернул к себе, уставился прямо в глаза и тихо-тихо произнес:

– Потому что не надо было ей болтать. Понимаешь? И если ты не хочешь исчезнуть, как она, то НИКОГДА и НИКОМУ не говори ни о каком Нижнем, Новгороде который. Понимаешь?

Демид кивнул, а Кузнец, похлопав его по плечу, пошел дальше, бросив напоследок:

– Да не нервничай ты так! Вернем твою красавицу. И полюбит она тебя, как пить-дать полюбит! И не забудь, что крылатых демонов кличут вичухами!

Конечно, водитель странно возникшей и столь же странно исчезнувшей бронемашины не довез Шторма до самых ворот метрополитена. «Врата ада. Интересно, а написано ли на них «Оставь надежду»? Сейчас узнаю… Если смогу благополучно добраться», – думал Шторм, пробираясь через заросшую старыми на вид деревьями площадь Павелецкого вокзала в состоянии вечной – теперь уже точно вечной – реставрации. Сам вокзал на фоне светлеющего неба вырисовывался ломаным контуром не то крепостной стены, не то фасада замка. «Что за этим фасадом? Темные пустые залы, покинутые вечно спешившими обитателями? Или не пустые? И лучше не думать, КЕМ они сейчас могут быть присвоены».

Слизь, тут и там попадающуюся на пути, пришлось обходить и перешагивать – место явно не пустовало. Вячеслав искал вход в метро. И он сам выдал свое местонахождение, сверкнув вдруг под ослепительной вспышкой. Шторм не сразу понял, что случилось, но подождал, подобрался поближе и понял, что это был свет прожектора, идущий изнутри вокзала. Гермоворот на этой станции не было, дозорные ловили будущие мишени в прицел, определенного интервала между включениями прожектора не было, противника пытались застать врасплох. И застали – Вячеслава, осторожно спускавшегося по разделявшему провалы, образованные на месте лестниц эскалатора, поручню, цепляясь за лампы, уцелевшие и разбитые.

Снизу послышался металлический лязг, Шторм почувствовал на себе взгляд дозорного, удивленного увиденным: зажмурившийся от яркого света человек, будто червяк, сползает по грязному пластику. Но намного сильнее он ощущал сейчас перекрестье прицела, что-то очень крупнокалиберное было нацелено снизу прямо на него… Счастье, что «дежурным по эскалатору» оказался человек с крепкими нервами и явно опытный – он рассматривал мишень, прежде чем стрелять.

– Ты посмотри, какой «приезжий» сегодня к нам!

– Приезжий! – откликнулся Шторм, а сам подумал: «Приехал же. На броневике, прямо по городским улицам. Чудо. Не мешало бы сейчас случиться еще одному – чтобы не пристрелили на месте, вдруг они не ждут никого сверху, ни монстров, ни людей?»

– Сталкер?

– А кто еще к вам отсюда полезет?

Шторм решил отвечать коротко, да и не думалось ему отчего-то под этим ослепляющим лучом, который уже долго не выключался.

– Да, знаешь, есть вообще-то варианты… Спускайся быстрее.

Вячеслав едва разжал онемевшие руки, отпустив плафон, и заскользил дальше, останавливаясь, пробуя ногой прочность высохшего коричневого покрытия. Оно трескалось и трещало, угрожая проломиться. Под ним, конечно, был достаточно прочный материал, но и его годы не щадили. Ни годы, ни вода, ни твари, чьи следы, явно говорящие о вторжении, отпечатались здесь, в пыли. Металл внизу снова громыхнул, запустив эхо, которое принялось бродить по трубе эскалаторов. По звуку казалось, что это движется пулеметная лента. Хотелось просто скатиться вниз, как по горке, но это было слишком опасно. Внезапно раздавшиеся выстрелы оглушили, и с перепугу Шторм едва не свалился прямо в открытый механизм, когда-то приводящий в движение ступени. Сталкер не сразу сообразил, что стреляют не в него – трассеры были направлены куда-то далеко вверх, и он понял, что придется выбирать между двумя опасностями… И выбрал.

Когда Шторм свалился прямо перед будкой дежурного, тот лишь мельком взглянул на него, всматриваясь в освещенное прожектором узкое пространство.

– Готов вроде. – Свет погас, и Вячеславу показалось, что вся станция моментально погрузилась во тьму. Просто тусклые лампочки не были даже заметны после мощного луча с отражателем. – А ты куда пополз?! Дезактивация там.

Шторм пытался угадать направление, но, видно, не угадал.

– Леха, проводи сталкера, пусть отмоется. Вот лезут и лезут…

– А куда им еще лезть, когда открыто только у нас? – раздался из темноты второй голос – Лехи.

– И то верно.

Комкая в руках мокрый ОЗК, не зная, куда его сунуть, Шторм вышел на станцию. Теперь он уже мог разглядеть ее как следует. Но смотреть тут было не на что… Платформа была пуста и выглядела так, будто жители ее бежали в панике, побросав все нажитое непосильным трудом.

– Посиди до утра. В шесть переход откроют, – пояснил Вячеславу эту непонятную картину пулеметчик.

Пришлось присесть неподалеку. До утра было еще долго, и Шторм не заметил, как заснул.

Станция наполнилась людьми, шум разбудил Вячеслава. Но он не спешил присоединиться к толпе, решил понаблюдать. Несмотря на мощное вооружение, жили здесь бедно, не то, что на «Выставочной». Хоть и центр, да не «Деловой» – сразу видно. Только этот пост, оснащенный крупнокалиберным пулеметом и заменивший собой неведомо куда исчезнувшие гермоворота, и был самым лучшим местом на станции. Дежурившие ночью бойцы, видно, сменились, прожектор уже не шарил по грязно-серому ходу, ведущему наверх, днем оттуда, видно, никого не ждали.