— Я хочу сказать тебе это с глазу на глаз…

Ему удалось поколебать решимость Зои. Несмотря на обиду и ревность, она еще питала иллюзии, что он одумается и вернется к ней.

Она растерянно молчала, и Ренат поспешил закрепить успех:

— Давай встретимся в парке, в Кузьминках. Я знаю одно романтическое местечко. Тишина, летний сумрак и руины прошлого…

— Может, лучше ресторан? — оттаивала Зоя. — Заодно и поужинаем.

— Только парк!.. — с придыханием возразил Ренат. — Звездное небо, столетние деревья и синяя гладь пруда. Когда-то влюбленные пары катались там на лодках, украшенных фонариками…

— Ты собираешься меня утопить?

Это была мрачная шутка. Тем не менее, Зоя попала в цель. Женская интуиция давала ей подсказку, на которую она не обратила внимания.

— Мы утонем вместе! — подыграл ей Ренат. — Чтобы на том свете соединиться навеки!

— Прекрати…

— Ты согласна?

Он задал вопрос тоном жениха, с трепетом ожидающего решения своей судьбы. И Зоя не устояла.

— Так и быть. Уговорил…

* * *

Какая незначительная деталь иногда способна повлиять на ход событий! Если бы рядом с Эдиком в автобусе ехала не пожилая дама, которая своим храпом мешала ему уснуть, он бы не повернул назад. Впрочем, «роковые обстоятельства», по мнению Вернера, являются прямым следствием кармы, а вовсе не прихотью провидения.

Эдуард Терехин не был членом клуба, основанного бывшим скульптором, поэтому не слышал высказываний гуру. Однако незнание «космических» законов не спасает от действия этих самых законов.

Доктор дремал, откинувшись на мягком сиденье, и его дремота была полна противоречивых размышлений. С одной стороны, он побаивался возвращаться в свою квартиру. С другой — было необходимо навести там хоть какой-то порядок и заменить дверь. В то же время он помнил, что злоумышленник проник в гостиную через балкон, а значит, двери и замки для него не преграда. Квартира перестала быть для Эдика надежной «крепостью», и этот факт выбивал его из колеи. Неизвестно, примет ли его тетка… и если примет, то на каких условиях…

— Хр-ррр-рррррр!..

Рулады соседки периодически заставляли доктора вздрагивать и открывать глаза. Сообразив, что он сидит в салоне автобуса, Эдик снова погружался в беспокойную дрему.

— Хр-рррр-ррр!.. Хр-ррр!..

Громкий храп пассажирки сопровождался вспышками в утомленном сознании доктора, которые тот принимал за огненные круги перед глазами. Эти круги обретали форму сверкающих желтых камней, складывались в цветок, и…

— Хр-хррр!..

— Черт! — бормотал Эдик, злобно косясь на спящую пожилую даму.

«Брошка-то небось не простая, а золотая, — напевал ему на ухо незнакомый голос. — Такую драгоценность надо в банке хранить, а не на заброшенной даче. Зачем Лариса таскает ее за собой?»

Брошь, которую он держал в руках, а потом вынужден был отдать Ларисе, дразнила его воображение. Камни переливались и мерцали, словно алмазы на черном бархате. До Эдика дошло, что они ему напомнили. Экскурсию в Алмазный фонд!

У него захватило дух от смутной догадки, которая брезжила в его уме. Господи!.. Да ведь это — бриллианты!.. Им цена — миллион!.. Только почему желтые?..

Он слышал о синих бриллиантах, но о желтых — никогда. Это подтверждало редкость и уникальную красоту камней. Чудесная огранка, классическая простота оправы говорили в пользу его фантастического предположения.

— Как я раньше не понял?!

— Хр-хр-ррррр!.. — поддержала его недоумение спящая пассажирка.

— Осел!.. Мудак!..

— Хр-хххр-ррррр!..

Они словно «переговаривались» на разных языках. А где-то на пустынном берегу реки в жалкой развалюхе дрожала от страха Лариса. Обладательница бриллиантов баснословной стоимости, которые ей и не снились.

— Вряд ли она спит… — пробормотал Эдик. — У меня бы тоже сна ни в одном глазу не было… Ах, Лара, Лара!..

«Как ты мог оставить ее там, беззащитную? — гудел внутренний голос. — Ты трус и предатель! Но это еще не самое плохое. Ты — растяпа!.. Лох!.. Позор на твою голову!»

Желтые камни ослепили Эдика, взорвали его душу и мириадами осколков отравили кровь.

— Хр-ррррррррррр!.. — насмешливо раздавалось рядом с ним. — Р-ррррррррастяпа!.. Позоррррррр!..

Он сорвался с места и побежал по узкому проходу к кабине водителя.

— Остановите!.. Остановите…

— Здесь нельзя, — обернулся шофер. — Доедем до заправки, тогда.

— Умоляю вас…

— Что, так припекло?

— Мне плохо!.. Я… умираю…

В Кузьминском пруду плавал белый диск луны. Зоя засмотрелась, стоя рядом с Ренатом. На другом берегу светился фасад Конного двора. Воздух был чистым и влажным.

— Хорошо, что ты вытащил меня сюда…

— Люблю эти места. Вечером здесь особенно тихо, — сказал он, оглядываясь по сторонам. — Пройдемся?

Зоя была в темном деловом платье и на каблуках. Ноги устали за день, но она согласно кивнула. Давно она ни с кем не гуляла при луне, без цели, просто так.

Злость на Рената испарилась, едва Зоя его увидела. Она прекрасно знала, с кем затевает любовную интрижку. Разве ее вина, что мимолетное желание секса переросло в серьезное чувство? Ренат пренебрег ею ради молодой голенастой телки, оскорбил ее женское достоинство. Она не намерена отпускать любовника без сатисфакции.

— От любви до ненависти один шаг, верно? — уловил он ее мысли.

— Банальная фраза…

— Правда всегда банальна. Это ложь облачается в маскарадный костюм, чтобы заворожить свою жертву.

— Ты позвал меня пофилософствовать на природе?

— Не только…

У Рената был с собой крепкий шнур, который он перед свиданием с Зоей переложил из багажника «Мазды» в карман брюк. Несколько мгновений отделяли Зою от смерти, а она не подозревала об этом. На ее шее поблескивало жемчужное ожерелье. Ренат посмотрел на него и сглотнул.

— Каким образом любовь порождает жажду мести?

— Ты о чем? — нахмурилась она.

— Решила меня унизить? Сколько ты заплатила двум отморозкам, чтобы они…

Зоя повернулась и коротко, хлестко ударила его по лицу. Щека Рената запылала, но удар отрезвил его и спустил с небес на землю. Он вызвал Зою в темный парк, чтобы убить ее. Выяснение отношений запоздало и не к месту. Пожалуй, в процессе разговора Зое удастся разжалобить его. Этого нельзя допустить.