я потратила минут десять. Потому что блуждала в огромном количестве коридоров как в гребаном лабиринте минотавра. Не представляю, во сколько им обходится содержание всего этого великолепия. Но дом красивый, без преувеличений.

В итоге добраться до злосчастной кухни мне помог уже знакомый Виктор, так кстати оказавшийся в холле. Мужчина проводил меня и показал, что где находится в бесконечной череде шкафчиков и ящиков, а затем так же внезапно удалился.

Пока копошилась, звенела чашками и блюдцами, местный повар — Жерар (имя наверняка ненастоящее, ибо на француза он ни капли не похож) быстро показал мне, как варить этот чертов кофе. Впервые в жизни делала это так, как оно должно быть в идеале. И почему он не сделал его сам? Так бы и плитка чистой осталась и нервы целыми. Как его, так и мои. Мужчина весь процесс наблюдал за моими жалкими потугами со строгим видом учителя, но никак не комментировал происходящее. А когда я, наконец, закончила и еще плюхнула до кучи в маленькую чашечку две ложки сахара, повар как-то резко переменился в лице. В его выражении отчетливо читался испуг. Чего это он?

— Это ведь кофе для Яна Валерьевича? — осторожно поинтересовался этот Жерар.

— Ага, — кивнула я, помешивая душистый напиток маленькой чайной ложечкой. Бли-ин, запах просто невероятный! Не люблю кофе, но такой сама бы с удовольствием выпила. Только вот незадача, от запаха съестного мой организм внезапно вспомнил, что его не кормили с позавчерашнего дня. В желудке сразу появилось сильное сосущее чувство.

Когда я намылилась уходить, мне посоветовали взять поднос, но я лишь махнула рукой, сказав, что так донесу. Повар на это лишь недоуменно пожал плечами.

— Тебя только за смертью посылать, — мрачно констатировал Ян, когда я материализовалась в его кабинете, потратив на поиски еще минут пять.

— Ну, простите… — только и ответила я, ставя перед ним на письменный стол блюдце и чашку.

Парень сидел за ноутбуком, бойко клацал по клавиатуре, смежно проверяя какие-то бумаги. Я только в кино видела, чтобы так быстро печатали, при этом даже не глядя на кнопки. Через секунду он отложил бумаги в сторону, закрыл ноутбук, взял чашку и многозначительно посмотрел на меня, делая глоток.

Что-то мне не нравится его взгляд. Мне кажется, здесь есть подвох.

Он внезапно поморщился, а мне в душу закрались подозрения. Ян быстро поднялся, вышел из-за стола и подошел ко мне.

— Что? — какого чёрта на меня так…

В следующую секунду я изумленно всхлипнула на глубоком вдохе, потому что этот кретин вылил мне на голову содержимое чашечки. А кофе-то горячий!

— Ты совсем сдурел?! — возмущенно кричу.

— Я ненавижу сладкий кофе, — порицательно бросает Ян и выпускает чашку из рук. Конечно же, она разбивается.

— А раньше не мог сказать?! — я в бешенстве. Утро только началось, а этот козел уже успел меня довести. Сжимаю кулаки и изо всех сил стараюсь держать себя в руках. И почему этот гребаный повар не предупредил меня?

— Прибери тут, — игнорируя мой вопрос, сухо роняет парень, берет черный портфель в одну руку, какие-то бумаги в другую и направляется к выходу. Проходя мимо, он останавливается на мгновение рядом и вкрадчиво так прибавляет:

— И я бы рекомендовал тебе сейчас же застирать свои вещи, если ты не хочешь, чтобы на них остались пятна.

Затем он уходит, а я тихо матерюсь. Сукин сын! Он точно сделал это специально. Знает ведь, что вещей у меня сменных нет. Только то, что сейчас на мне. Ненавижу его! Ненавижу!

* * *

Конечно же, мне таки пришлось переодеться в… это. Черное простенькое платье чуть выше колен с дурацкими рюшами и оборками. Да еще и тапочки — «привет от бабули». Чувствовала я себя круглой дурой в этом наряде. После душа, стоя перед зеркалом в ванной (она, кстати, прилегала к «моей» комнате), я некоторое время разглядывала это безобразие. Никак не решалась выйти из комнаты.

Виктор сработал очень оперативно. Быстро предоставил мне сменную одежду и отдал мои вещи горничной, которая занималась стиркой. Как я поняла, тут вообще у всех свои обязанности. Все распределено до мелочей. Четко и слаженно. Такой дисциплины я еще нигде не видывала.

В конце концов, все-таки собравшись с духом и выдохнув, я прошмыгнула в коридор и рысцой направилась в холл. Именно там обещал меня ждать Виктор. Быстро спускаюсь по лестнице и останавливаюсь перед мужчиной. Сутулюсь, мну в руках подол. Ладно, Алёна. Спокойно. Нужно потерпеть всего ничего… Пока не высохнут вещи.

Мужчина оценивающе взглянул на меня и коротко кивнул:

— Очень хорошо. Размер подошёл, форма сидит на вас как влитая, — ободрил, блин. Спасибо. — Только волосы нужно убрать в пучок.

Выдавливаю кислую улыбку и киваю. Ладно, будет вам пучок.

— Идемте, я покажу, где находятся принадлежности для уборки, — конечно… как скажете. Тяжело вздыхаю и лениво плетусь следом за управляющим. — Ян Валерьевич распорядился, чтобы я все вам тут показал и рассказал о ваших прямых обязанностях.

— Моих прямых обязанностях? — эхом вопросила я.

— Да. Вы ведь теперь личная прислуга Яна Валерьевича.

— Это он так сказал?

— Да.

Вот же урод. Хочешь поиграть в хозяина и слугу? Ла-адно.

— Ян Валерьевич очень занятой человек и имеет ряд строгих предпочтений, нарушать которые не рекомендуется, — Виктор проницательно взглянул на меня через плечо, когда мы шли куда-то по коридору.

— Это вы о кофе? — догадалась я.

— Именно. Не знаю, что там произошло, и почему он выбрал себе в личную прислугу явно неопытного человека, но все же раз он отдал предпочтение именно вам, вы должны ценить это. Ян Валерьевич еще ни разу не удостаивал такой привилегией кого-то из уже имеющейся в этом доме прислуги.

Да я просто пищу от восторга. У меня на лице наверняка очень четко видно выражение безудержного счастья. Уверена, нет смысла даже пытаться обрисовывать ему всю ситуацию.

— И в чем же будут заключаться мои обязанности? — я задала этот вопрос и пожалела об этом спустя уже минуту. Как выяснилось, подъёмы ни свет ни заря и утренний кофе — это только полбеды. Теперь мне придется застилать постель этого ушлепка, прибирать в его комнате и кабинете, стирать его вещи, приносить ему завтрак, обед и ужин, если он изволит, выполнять различные мелкие поручения. Фактически я продала себя в рабство, когда согласилась сесть в его машину. Но самое обидное, в отличие от прочей прислуги, которая, конечно же, получает за работу весьма неплохие деньги, я не буду получать ни гроша. Хотя Ян и сказал, что мы после обсудим мое