И я не хотела думать, что будет потом, когда Алла родит, когда трудности закончатся. Захочет ли Ян развестись и быть со мной? Возможно нет. Возможно я дана ему только на этот отрезок жизни, чтобы он помог мне, а я помогла ему. Возможно наша любовь не вечна.

Но сейчас я чувствовала, что правильно быть с ним, принадлежать ему, дать ему ту разрядку, которую он не получит нигде, ни с кем. Уж в этом я была уверена.

— Ой, Ян…

Он моментально отпрянул.

— Я давлю? Я слишком спешу?

Я только улыбнулась от его обеспокоенного тона.

— Нет, не в этом дело. Просто мне нужно купить таблетки. Ты же не хочешь вместо удовольствия получить еще одну беременную на свою голову?

Я шутила, но реакция Яна меня обезоружила:

— Хочу. Я ничего не хочу так сильно, как стать с тобой настоящей семьей. С детьми…

Улыбка немного перекосилась. И как бы мне не было приятно от его планов на меня, я осторожно напомнила:

— Но мы не будем спешить. Давай сначала решим возникшие проблемы. Хорошо? Твоей жене нужно родить, а мне выиграть шоу и купить квартиру маме…

Ян кивнул и отступил.

Мне совсем не понравилось, что он снова все понял не так.

Я взяла его за руку и потянула к себе:

— Сейчас с Аллой твой помощник?

— Да.

— Значит ты свободен? На все ночь?

Ян подозрительно прищурился и кивнул.

— Значит, мы можем отсюда поехать в отель, а по пути заскочить в аптеку.

Он засмеялся, притягивая меня к своему напряженному телу, но с удовольствием поцеловал, обещая незабываемую ночь любви.

Нашу первую, сознательную ночь без ботинок.

— Ты уверена?..

— Да. Поехали.

Глава 18. Счастье сквозь слезы

Ева

От его прикосновений пробивало током. Я настолько накрутила себя, что к моменту, как мы попали в номер отеля, меня подбрасывало от предвкушения. Я не отпускала Яна ни на миг.

А он держался за нас обоих.

Но как только дверь захлопнулась и мы остались одни, слетели все предохранители.

Ян не церемонился, получив мое разрешение. Его трясло не меньше моего, но в каждом жесте сквозило благоговение, словно он дотрагивается до коллекционной вазы! Хотя сама ваза, то есть я, звенела от нетерпения, чтобы ее разбили и склеили вновь.

Дикий крик вырвался, когда я дотронулась своей обнаженной кожей до его пылающей. Он горел. От нетерпения, напряжения. Я чувствовала, что о размеренном сексе не может быть и речи. Не сейчас. Не сегодня.

— Ева…

В этом имени было все: призыв и голод, несдержанность и невозможность больше терпеть, а еще он заранее просил прощение, что будет немного груб и поспешен.

— Да, шеф, — успела выдохнуть я и мгновенно взвилась, почувствовав его распирающую полноту внутри себя.

Он брал меня в прихожей, прижав к стене.

Дальше мы просто не смогли дойти. Я билась лопатками в стену при каждом его ударе, обвивала голый торс Яна бедрами и стонала, принимая его дикую ярость.

Ян вколачивался в мое тело не думая об удовольствии. Это просто был побег от действительности и я принимала. Мой пёс рвал цепь, чтобы сбежать на свободу и это было наше обоюдное решение.

Но даже при таком спринтерском сексе, при жесткой сцепке, внутри меня стали накручиваться жгуты. Я чувствовала его удары всем нутром, и теперь это не было неожиданной выходкой шефа. Нет. Это было ожидаемой страстью влюбленного мужчины.

В какой-то момент его внутри стало так много, что он проталкивался, стискивая зубы, чтобы не рычать. Но для меня спусковым крючком стал неожиданный укус в плечо.

Я ахнула от неожиданности и взвыла, скручиваясь в многократных спазмах удовольствия.

Ян задрожал рядом, сдержанно кончая в меня и поддерживая мое сползающее по нему тело.

— Я люблю тебя…

Признание прозвучало неожиданно. Одно дело готовится к сексу, к целой ночи любви… Другое, получить в дар душу любимого. Вот так, на раскрытых ладонях.

— Т-ты не пожалеешь об этом, Ян?

— Никогда…

Ну конечно я заплакала.

Плакать — это вообще мое любимое в последнее время занятие.

Второй раз Ян был более сдержан и нежен. Мы мучительно долго целовались. Он изучал мое тело губами, нанося быстрые поцелуи там, где до этого гладили его руки. Я что-то пыталась делать, но от разнеженности не могла контролировать ни руки, ни их движение.

Ян тихо надо мной посмеивался и продолжал измываться. Обхватывал грудь ладонью и прикусывал сосок, наблюдая, как я выгибаюсь от этой ласки.

— Почему ты такой? — скулила я.

— Какой?

— Невыносимый!

— Но ты согласилась выносить меня столько, сколько придется, — сразу посерьезнел он. — Не передумай. Я не переживу.

Я обняла моего нежного шефа и прижалась к его губам.

— Постарайся не обмануть меня. Сделай так, чтобы я не пожалела.

Я приняла его внутрь, теперь спокойнее отнесясь к размерам. Как же быстро приспосабливается тело! Вот бы и душа была такая же эластичная.

Мы двигались в унисон, поднимая друг друга все выше и выше.

Описывать можно как угодно, но такого наслаждения, как с Яном, я не испытывала ни с одним мужчиной. А ведь тогда я верила, что тоже любила.

Но нет…

Я никого и никогда не любила так, как Яна. Никто не сподвигнул бы меня на такое решение ждать чужого мужа. Ведь никаких гарантий Ян не давал. Я могла его не дождаться.

Но сейчас мы были вместе, мы были рядом. Настолько рядом, что я вздрагивала от его толчков, волосы на холке шевелились от его протяжных рыков, и я хотела, чтобы на утро у меня было сотни синяков от его пальцев, как подтверждение, что это не сон.

— Эй, соня, нам пора. Поднимайся, Булочка. Я завезу тебя на кухню и поеду сменять Кира. Ему тоже нужно отдохнуть.

Я неохотно заворочалась, чувствуя во всем теле приятную ломоту.

Господи, ну почему Заславскому мало быть просто крутым шефом, а обязательно еще быть крутым и неутомимым любовником?

— Так ты не преувеличивал, когда сказал, что следите за ней круглосуточно?

Я распахнула глаза и чуть не ослепла от наготы Яна. Он вышел из душа, но полотенцем вытирал мокрые волосы, а не бедра.

И он был божественен! Я бы смотрела и смотрела. А еще бы трогала…

При воспоминании о прошлой ночи я нахмурилась.