В смысле, подобные книги как бы недопустимы, а я собственноручно отдала сборник магистру. Сама бросила тень на свою репутацию в его глазах! Но ведь до появления Варкроса я подобными вопросами и не интересовалась, так что это пятно на его совести. Пусть только попробует что-нибудь про мою репутацию сказать!

* * *

Рэйнер Варкрос

Утром, входя в столовую, я невольно обратил внимание на странную картину – Грэгс Акстер стоял напротив четвёрки первокурсников с нашего факультета и воинственно сжимал кулаки.

О причине назревающего конфликта догадался сразу и, конечно, поморщился. Ещё одно доказательство тому, что женщина в рядах боевых магов – проблема. Они только отвлекают и толкают на глупости, а помощи, если объективно, никакой.

Короткий взгляд на виновницу заварушки, и я едва не споткнулся. Потом ухмыльнулся – ну надо же, что это с ней? Адептка Тизар и так была хорошенькой, а тут совсем уж расстаралась. И волосы, и макияж, и платье…

Хм… а что это у неё под мантией? Неужели декольте?

Я ухмыльнулся снова и поймал себя на мысли – а ведь Эрика старалась не для Акстера. В памяти тут же всплыл вчерашний разговор и блестящие гневом глаза. Неужели я так сильно её задел?

Опять улыбка, и совсем уж неожиданное – я вдруг понял, что если Эрика начнёт проявлять интерес к моей персоне, то одёргивать её не стану. Интерес со стороны Ирмы и прочих был неприятен, а тут… даже любопытно посмотреть, что предпримет Тизар.

Подхватив поднос, я добрался до стола раздачи. Затем проследовал к преподавательскому столу, поздоровался с коллегами и сел. И теперь нахмурился, сообразив, что хорошего письма для Джиффилин можно не ждать, если Эрика и напишет что-либо, то это будет сборник пронизанных ехидством подколок.

Тяжело вздохнув, пришел к выводу, что всё-таки придётся писать самому, и начал есть.

День пролетел быстро, а едва занятия закончились, я отправился в кабинет в учебной части. Задерживаться не планировал, хотел лишь забрать геральдический сборник со стола. Намеревался вернуться к себе, чтобы написать письма в Цитадель – генералу и Брэндеку. Возможно, на границе началась какая-то активность? Ну раз кинжал алларина добрался аж до нас?

Я взял книгу, а потом вспомнил кое-что, и сам не заметил, как зарылся в бумаги. За этим занятием меня и застал осторожный стук в дверь.

Я поднял голову и с удивлением увидел ассистентку. – Эрика?

– Добрый вечер, магистр, – натянуто улыбнулась она.

Без приглашения прошмыгнула в кабинет, закрыла дверь и направилась прямиком к моему столу – от дел пришлось отвлечься.

Едва девушка приблизилась, я не выдержал и, окинув её взглядом, сказал:

– Вы сегодня невероятно хороши.

Не обрадовалась. Заподозрила неладное, а я едва не рассмеялся. Ну-ну, малышка, давай посмотрим, что ты мне приготовила. Какой повод придумала, чтобы посидеть тут и помозолить мне глаза?

Я расслабился, улыбнулся, а она… неожиданно запустила руку в сумку и достала обёрнутую в газетный лист книгу.

– Что это? – не понял я.

– Моя часть сделки.

– То есть?

– Сборник писем к возлюбленной, – Эрика улыбнулась поистине хищно. – Письма на любой вкус. Можете переписать какое-нибудь из них, или составить собственное письмо из нескольких. Это достаточно легко.

Я заломил бровь – что значит «сам»? Нет, я знал, что придётся самому, но где уже готовый, пропитанный ядом экземпляр? Я хочу прочитать. Мне интересно. Я…

В общем, я всё же забрал эту дурацкую книгу.

– Вы только верните, ладно? – добавила адептка. – А то книжка не моя.

Ничего не понимаю. Эрика что же, решила просто проигнорировать задание? Если б мне нужен был какой-то там сборник, я бы так и сказал, но я же просил готовое письмо! Только озвучить всё это… нет, это было слишком, и я кивнул, решив, что вернёмся к вопросу её лени позже.

Эрика, как ни странно, задерживаться не стала – тут же развернулась и поспешила прочь, добавив напоследок:

– И не показывайте никому, пожалуйста! А то… Ну, в общем, вы поймёте почему.

А вот это было уже интересно, и я напрягся. Как только дверь захлопнулась, открыл книгу и прочитал первый попавшийся абзац. Тут у меня не то что брови подпрыгнули, а глаза на лоб полезли – куда-куда автор письма свою даму целует? Я аж вперёд подался! Прочитал еще строчку, и еще парочку, а потом откинулся на спинку кресла и выдохнул:

– Ну, вообще…

От написанного даже меня, опытного мужчину, в жар бросило. Откуда у Эрики такое… вопиющее неприличие? Да подобные книги только ночью, под одеялом, под чутким руководством мужа читать!

Я отбросил томик с неожиданным раздражением, сцепил пальцы в замок, развёл руки до хруста в суставах и выдохнул. Так, ладно, об аморальном поведении Эрики подумаю как- нибудь потом.

Ещё один вдох, выдох, и стало ясно, что все планы катятся в пропасть. Ощущение накатило резко, вырвав мучительный стон и заставив вскочить. Я встал, но тут же согнулся, опершись рукой о стол, а перед глазами закружился огненный вихрь с чёрными комками пепла.

Но вихрь – ладно, холодящая боль в левом боку была гораздо неприятнее. С момента того ранения прошло уже несколько лет, а рана сказывалась до сих пор.

Несколько минут в состоянии близком к безумию, и я заставил себя разогнуться. Открыл сейф, запихнул в него все бумаги и книгу Эрики в том числе. А потом, стиснув зубы, отправился к ректору, чтобы получить разрешение ненадолго покинуть стены академии…

Просто, если рана «оживала», то приступ мог длиться до нескольких дней, и только один человек был способен вернуть меня в строй.

Захолустный Тесгард встретил холодом и ветром. Я привычно купил огромный букет для Джиффилин, и в лавку с деликатесами тоже, разумеется, зашел.

Цветочница опять что-то говорила, да и в лавке вроде обрадовались – словно уже отчаялись вновь увидеть выгодного клиента. Я не слушал, только сдержанно улыбался, берёг силы, опасаясь, что в любой миг могу опять угодить в неприятный водоворот.

Когда подошел к дому моей сладкой девочки, дышать сразу стало легче. Стук в дверь, удивлённо-радостное лицо слуги, и я вошел в неприглядный холл. А Джифф словно почувствовала – она появилась сразу, буквально в ту же секунду.

– Ох, Рэйнер! – всплеснула она руками.

И устремилась навстречу, позабыв обо всех приличиях, но в последний миг всё же опомнилась. На шею не бросилась, а остановилась в двух шагах и сделала глубокий реверанс.

До встречи с Джиффилин, я и не предполагал, что реверансы могут быть настолько чувственными – соблазнительнее любых поцелуев. Скользнув жадным взглядом по декольте, я улыбнулся и расстегнул плащ.

А передав одежду слуге, услышал: