Фитц поднял ружье, прицелился и выстрелил, пробив две спрятанные банки подряд.

– Что будет с Нани? – спросила Тейт. – Если мы уедем, она на целый год останется здесь одна.

– Вы не можете остаться здесь, – тихо сказала Нани. – Жить негде, работы нет. Вам придется уехать в Сидней.

– Но в восемнадцать лет мы получим наследство, – объяснил Вебб. – И купим полгектара земли у реки на этой стороне Джеллико-роуд. В доме будет три этажа, верхний – что-то вроде чердака. Там будет окно прямо в крыше, чтобы видеть все звезды галактики. Из окна первого этажа со стороны фасада будет вид на реку, и, когда мы все состаримся, то будем сидеть у окна и там же мирно скончаемся, куря трубки, разговаривая о всякой ерунде и обсуждая родичей… – Он перешел на американский акцент, и Нани хихикнула.

Пуля пробила третью жестянку, а через несколько секунда следующая попала в четвертую.

– Эй, рядовой Джуд, побьешь мой рекорд?

– Эй, чумовой Фитц, не хочется что-то.

– Хорошо сказал, – засмеялась Тейт.

– Так когда мы приедем строить дом? – спросил Джуд.

– Когда окончим университет. Вернемся сюда и год будем строить, а потом разбежимся кто куда. Но дом всегда будет ждать нас здесь.

– Разбежимся? – удивилась Тейт. – Зачем? Лучше останемся здесь. Зачем нам еще куда-то ехать?

– Потому что мы не сможем по-настоящему оценить это место, пока не уедем отсюда, – сказала Нани.

– Я каждый год все сильнее по нему скучаю, – признался Джуд.

– А ты ведь даже не отсюда родом, – заметил Фитц.

Джуд уставился на него.

– А что? – злобно спросил он. – Обязательно нужно здесь родиться? Или чтобы у тебя родители были здесь похоронены? Или чтобы здесь была родня?

Фитц снова прицелился и выстрелил. На секунду все замерли в ожидании звука пули, пробивающей консервную банку. Но его не последовало. Фитц посмотрел на Джуда и пожал плечами.

– Не, нужно принадлежать этому месту. И чтобы оно принадлежало тебе.

– По крови?

– По любви, – ответила Нани, не поднимая головы.

– Хорошо сказано, – с гордостью произнес Вебб.

– Значит, ты принят, Джуд! – воскликнул Фитц, запрыгивая на него. – Потому что я люблю тебя. Люблю тебя, Джуд! Ты мой герой! Чмок-чмок-чмок!

– И не мечтай! – Джуд сбросил его с себя, и они принялись по-дружески бороться на ковре из листьев. Вебб кинулся к ним, а следом и Нани, хихикая, а потом и хохоча, когда ее принялись щекотать.

А Тейт просто смотрела, слушала и впитывала все происходящее.

– Ты слышишь? – тихо спросила она, поглаживая живот. – Это место принадлежит и тебе тоже.

Потом они пошли до дороги, проводить Фитца и Джуда. Прощание, как всегда, заняло еще больше времени, чем их маленькие посиделки на вырубке. Они разошлись лишь тогда, когда солнце село, а над головой сомкнулись темные кроны.

– Ты так и не сбил пятую жестянку, – напомнил Вебб Фитцу, прежде чем они скрылись за деревьями.

– Не беспокойся, – отозвался тот, махнув рукой, – вернусь в другой день и подстрелю!

– Почему вы с Ханной больше не вместе? – сонно спрашиваю я, когда мы уже едем по окраине Джеллико.

– В каком-то смысле мы с ней всегда будем вместе. Но все это тяжело. К тому моменту, как мы потеряли Фитца…

Снова воцаряется молчание. Вечно это молчание!

– Я знаю, кто он. Но это все. И еще то, что Вебб мертв, а Тейт умирает. Но ведь это не все.

– Что еще тебе нужно узнать, Тейлор? Я твой опекун, Ханна тоже. Мы были твоими воспитателями, когда Тейт выпускала тебя из виду. Пока ты оставалась с Ханной, она была счастлива.

– А ты был счастлив, пока Ханна оставалась с тобой?

Он отрывает взгляд от дороги.

– Без тебя она проникалась чувством вины, отчаянием и сожалением. Она смотрела на меня, и я точно знал, какие мысли приходят ей в голову: что лучше бы на моем месте был ее брат, или Фитц, или Тейт. Мы с Ханной не должны были выжить. У нас было меньше всего надежды.

Мы выезжаем на Джеллико-роуд, и повсюду я чувствую присутствие моих пяти героев, но больше всего мне хочется сказать Джуду Сканлону, что он не неправ насчет того, что творится в голове у Ханны. Я хочу сказать, что всякий раз, глядя на него, она была благодарна, что рядом именно он. Потому что он сделал то, чего не смогли остальные. Он вернулся к ней.

– Что с ним случилось? – тихо спрашивает Григгс. – С Фитцем?

– Он немного свихнулся, но временами приходил в себя, – говорит Бригадир, помедлив. – Встретил хорошую девушку, у них родился ребенок, а потом она умерла. Рак. Думаю, Фитц решил, что он несет смерть всем, с кому прикасается, и сам отправил себя в изгнание. Как будто хотел изолировать себя от дочери, чтобы его проклятие не задело ее. Но беда Фитца, да и Тейт, была в том, что они слишком любили своих девочек и не могли их отпустить. Однако в конце концов он больше не смог бороться со своими демонами и…

Он не заканчивает предложение. Это и не нужно.

– А что стало с его дочерью? – спрашиваю я. – Мы должны найти ее.

Внезапно мимо нас пролетает пожарная машина, потом еще одна, и еще.

– Это еще что? – Я напряженно всматриваюсь в темноту.

Бригадир включает дальний свет и тут же выключает. Навстречу нам несутся еще две пары фар.

– Что происходит? – говорит Григгс. – Что все эти люди делают на дороге поздней ночью?

Мы проезжаем единственный освещенный участок Джеллико-роуд, и в этот момент по встречной пролетает еще одна машина. Я вижу лицо, прижавшееся к стеклу на заднем сиденье. Такое маленькое и испуганное личико, что меня почти парализует от шока. Это лицо одной из моих семиклассниц.

– Школа, – шепчу я. – Кажется, она горит.

Когда мы подъезжаем к школе, у меня внутри все тошнотворно сжимается. Я знаю, что мой мир вот-вот рассыплется на части, и меня охватывает такая слабость, что я едва дышу.

В другой ситуации я бы восхитилась цветом. Зарево весьма зрелищно. Есть и другие пятна света: фары машин, прожектора и пульсирующие мигалки. Самое ужасное в таком освещении то, что оно выхватывает лица людей лишь на секунду. Затем они снова исчезают, и ты вынужден думать в темноте о том, чем же вызван такой глубокий шок в чужих глазах.

Бригадир резко останавливает машину. Я дергаю дверь, выскакиваю наружу и бегу к школе. Сама не знаю, кого или что ищу, просто лечу на свет, все ближе и ближе к зареву. Горит мой факультет. Мой дом. Пожарные машины стоят прямо на лужайке, поливая водой первый этаж. Вокруг меня полный хаос. Люди повсюду, они хватаются за каждую девочку в пижаме, которую встречают. Главы факультетов и учителя отгоняют школьников от пожара, крича всем, чтобы возвращались в корпуса. Здесь и полиция, и скорая, и пожарные. Никогда в жизни не видела, чтобы здесь, в школе, было столько незнакомых людей. Я хочу, чтобы все они ушли. Тогда я смогу найти своих. Они мелькают передо мной, и я вглядываюсь в их лица, зная, что мне нужно мысленно проставить галочки напротив сорока девяти имен. Едва увидев, девочки с Локлана начинают звать меня или кидаются навстречу, чтобы крепко обнять. Поверх их голов я встречаюсь взглядом с кем-то из учителей, чье лицо выражает отчаяние.