Я решительно захлопнула тяжелый том, лежавший у меня на коленях. Слишком мало я знаю для того чтобы разобраться во всем этом. Тут нужен настоящий чародей. И он есть. Жаль только не могу рассказать ему о своей беде.. Что же делать?.. Как же быть?..

Ох, а за окном-то уже темным-темно. Сколько же времени я тут просидела?

Желудок жалобно заурчал. Мышцы ноют от долго сидения. Пойду прогуляюсь в сторону кухни. Как говорила тетушка Аделия, если не можешь изменить ситуацию, то пойди поешь. Самое время последовать совету престарелой мудрой родственницы.

Разложив все книги по местам, я выскользнула из библиотеки. Конечно, можно было бы позвать служанку и попросить ее принести чего-нибудь перекусить, но мне все еще неуютно лишний раз утруждать слуг. В конце концов, руки и ноги у меня на месте, я и сама могу о себе позаботиться.

Я шла по уже знакомым коридорам в сторону кухни. Спустилась по лестнице, открыла видавшую виды дверь.

Кухня вновь освещена теплым и ярким светом, но на сей раз здесь не только Анатоль. Уже знакомый мне дворецкий Чарльз восседает на стуле у очага, а рядом на табуретах, скамеечках, или просто на подоконниках и огромных кастрюлях, сидят слуги и служанки. В общей сложности где-то человек десять-двенадцать. Молоденькая горничная, помогавшая мне с обустройством, лакей, которого я видела в коридоре, парочка розовощеких служанок, подававших обед, и другие, те, кого я еще не видела. Все они как один обратили свои взгляды на меня.

- Добрый вечер, - выдавливаю я, немного смущенная столь пристальным вниманием. – Я немного проголодалась и решила, что лучший способ раздобыть еды – отправиться прямиком на кухню.

- Ах, бедняжка! - всплеснула руками пухленькая женщина с очаровательными ямочками на щеках и сединой в густых темно-каштановых волосах. – Корин заглядывала несколько раз в библиотеку, но вы были так поглощены книгами...

- Да, я немного зачиталась, - объясняю я.

- Неужели что-то может быть интереснее, чем ростбиф, салат из свежих овощей и яблочный крамбл? - раздался откуда-то из дальнего угла недовольный голос. – Никак не пойму, что сегодня за день такой: все пренебрегают чудесным ростбифом, который сделал бы честь самому королю! А крамбл? Ооо, эти яблоки не зря были сорваны с веток! Нежный и рассыпчатый, сладкий, но с кислинкой, ради такой еды и существует человечество!

Длинный и худой как палка повар, преисполненный благородного негодования, вышел из кладовой. Глаза его метали молнии.

- Ну, что вы скажете в свое оправдание, юная леди?

- Анатоль, не набрасывайся ты так на девочку, - вступилась за меня толстушка. – Милая, не обращайте на него внимания, он расстроен из-за того что никто не стал ужинать, - объяснила она мне.

- Разве господин Морт и лорд Хартманн?.. – растерянно начинаю я и она понимающе подхватывает мысль.

- Пригласили вас к ужину, но вы отказались, - отказалась от еды? Я? Надо же, как зачиталась! - а им вообще не до того. Заперлись в кабинете и беседуют о чем-то. Жутко серьезные. Марк, ну совсем как в детстве, когда о чем-то переживал. Тоже ведь ничего не ел и…

Она была похожа на обеспокоенную наседку. На добрую милую нянюшку.

- Хелен, мы не обсуждаем работодателей, - спокойно заметил Чарльз.

Голос его был тихим и дружелюбным, но обладал какой-то странной властью над окружающими. Вот и пухлощекая Хелен, немного смутившись, пролепетала, что ничего такого не имела в виду. Видимо как Анатоль был полновластным хозяином на кухне, так и Чарльз царствовал в остальной части замка.

- Ну же, не стой бестолково на пороге, - подстегнул меня Анатоль. – Садись.

На столе уже ожидала меня тарелка с горячим ужином.

- Спасибо большое.

Он только фыркнул, всем своим видом показывая, что разочарован моим поведением.

- Очень вкусно, - попыталась я растопить лед.

- Разумеется, - холодно ответил он, но лицо его смягчилось.

- Вы ведь лучший повар по эту сторону моря, - добродушно рассмеялась молоденькая горничная.

Видно, что эти слова – что-то вроде старой шутки в их компании. Вообще все они больше похожи не на штат прислуги, работающей в одном замке, а на семью, собравшуюся у домашнего очага. И хотя определенные границы в их общении никуда не делись, атмосфера в целом царила довольно непринужденная.

- Ну и каково это – быть ученицей у нашего господина Морта? – интересуется Хелен.

- Хорошо. Он прекрасно разбирается в своем деле, - немного неловко промямлила я, не понимая, чего собственно она ожидает от меня – горячих сплетен? жалоб? пикантных подробностей интимной жизни чародея?

- Не волнуйтесь, - ласково улыбается давешняя горничная, кажется, Корин. – Хелен чувствует некую ответственность за господина чародея, поэтому и спрашивает.

- Ответственность? – от любопытства я даже перестаю есть, на что мне тут же указывает Анатоль, недовольный таким вопиющим отсутствием внимания к его кулинарным шедеврам.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

- Корин, - укоризненно хмурится Чарльз. – В прошлом году господин Морт в течение нескольких месяцев гостил в замке и сумел вызвать дружескую привязанность у некоторых его обитателей.

- Да, чародей определенно знает толк в хорошей еде. Умеет оценить шедевр истинного мастера, - поднимает голову повар, измельчающий какие-то специи в ступке. – И шоколад пьет достойный. А то бывает с виду человек серьезный и положительный, а по шоколаду видно, что поверхностный тюфяк он и все тут. Шоколад всегда знает. Его не проведешь.

- Он вылечил мою маму, - тихо вздыхает откуда-то из дальнего угла молоденький безусый поваренок. – Доктор сказал, что уже ничем не помочь, а господин чародей сумел сварить какое-то зелье.

- Не сочтите это за проявление назойливого любопытства, однако.. – начал издалека Чарльз.

- Он в порядке? – нетерпеливо перебила его Корин, чем тут же заслужила еще один укоризненный взгляд, однако, как ни странно, больше никаких санкций не последовало.

Я озадаченно моргнула. С чего бы это Атрею быть не в порядке? Странные они тут все какие-то. Девушка, не дождавшись ответа затараторила:

- Он, конечно, не говорил, ну еще бы, кто станет обсуждать такие вещи с прислугой, но в прошлом году господин Морт приехал к нам в ужасном состоянии. Выглядел как после тяжелой болезни. Как человек на пороге смерти.