– Я считаю, что это ваша история, мисс Марпл, –сказал Краддок.

– О что вы, мой мальчик! Я лишь капельку помогла вам.Но вы были в курсе всех событий, вы вели расследование и знаете куда большеменя.

– Ладно, рассказывайте вдвоем, – нетерпеливоперебила старушку Банч. – Каждый по кусочку. Только пусть начинает тетяДжейн, потому что мне нравится, как она путано рассказывает. Когда вы в первыйраз заподозрили Блэклок, тетя Джейн?

– Трудно сказать определенно, дорогая Банч. Конечно,мне с самого начала показалось, что самый подходящий человек для организацииналета – это мисс Блэклок. О ней единственной было известно, что она общалась сРуди Шерцем. Да и потом, устроить такую заваруху в собственном доме прощепростого. Возьмем, к примеру, отопление. Камин зажигать было нельзя: от негобыл бы свет. Но никто, кроме хозяйки дома, не может распорядиться включить центральноеотопление. Не хочу сказать, что я все время об этом думала… Однако порой у менявозникало сожаление, что разгадка не так проста. Впрочем, потом я, как иостальные, была введена в заблуждение, что кто-то покушается на жизнь ЛетицииБлэклок.

– Наверно, имеет смысл сразу уточнить, что же произошлов действительности, – сказала Банч. – Швейцарец узнал ее?

– Да. Он работал в… – Мисс Марпл нерешительновзглянула на Краддока.

– В клинике доктора Адольфа Коха в Берне, – сказалКраддок. – Кох был всемирно известным специалистом по удалению зоба.Шарлотта Блэклок легла в его клинику на операцию, а Руди Шерц работал тамсанитаром. Приехав в Англию, он увидел в гостинице даму, бывшую пациентку Коха,узнал ее и при случае заговорил с ней. Дай он себе труд задуматься, Руди,конечно, не стал бы этого делать, ведь он уволился из больницы, и над егоголовой сгущались тучи. Впрочем, это произошло спустя некоторое время послевыписки Шарлотты, и она могла этого не знать.

– Выходит, он не говорил ей ни о Монтре, ни об отце,хозяине отеля?

– Нет, она все придумала, – сказала миссМарпл. – Представляете, Шарлотта чувствовала себя в безопасности, и вдруг– на тебе, какое чудовищное невезение! Она встречает человека, который знал еене как одну из двух мисс Блэклок (к этому она была готова), а именно какШарлотту Блэклок, больную, которой удалили зоб… Но вы хотели услышать все попорядку. Итак, началось все – надеюсь, инспектор со мной согласится – тогда,когда у Шарлотты Блэклок, милой, очаровательной и беззаботной девчушки, началаувеличиваться щитовидная железа, именуемая в народе зобом. Это разбило еежизнь, она ведь была очень ранимой девочкой и слишком болезненно относилась ксвоей внешности. Многие девочки этим грешат, особенно в подростковом возрасте.Если бы мать Шарлотты была жива или если бы отец был более разумным человеком,она не оказалась бы в столь плачевном состоянии. Но никто не пытался отвлечь ееот грустных мыслей, не заставлял общаться с людьми, вести нормальный образжизни и не зацикливаться на своем недостатке. Конечно, если бы Шарлотта росла вдругой семье, ей бы сделали операцию гораздо раньше.

Однако доктор Блэклок был мракобесом, деспотичным и упрямым.Он не верил в такие операции. И, вероятно, убедил Шарлотту, что ей ничто непоможет, кроме йода и других подобных лекарств. Шарлотта ему верила. Думаю, онис сестрой переоценивали медицинские познания своего папаши. Шарлотта любилаотца слащавой, покорной любовью. Отцу, считала она, видней. Зоб рос, становилсявсе безобразнее, и она постепенно замыкалась в себе, теряла связь с людьми.Хотя вообще-то она была очень добрым, привязчивым созданием.

– Странная характеристика для убийцы, – хмыкнулЭдмунд.

– Ничего странного, – возразила мисс Марпл. –Слабые и добрые люди часто оказываются предателями. А если они в обиде нажизнь, это лишает их и тех немногих душевных сил, которыми они обладают.Летиция Блэклок была, конечно, совсем другой. Белль Гедлер отзывалась о нейочень хорошо, и я полагаю, вполне заслуженно. Она была удивительно цельнойнатурой и, по ее же собственному признанию, искренне не понимала, как можно нераспознать, что честно, а что – нет. Несмотря ни на какие соблазны, ЛетицияБлэклок не допустила бы мошенничества… Она преданно любила сестру. ЧтобыШарлотта не теряла связи с миром, Летиция писала ей пространные письма, во всехподробностях расписывая свою жизнь. Ее очень беспокоило ужасное душевноесостояние Шарлотты. И вот доктор Блэклок умирает. Летиция без колебанийоставляет работу у Рэнделла Гедлера и посвящает себя сестре. Она повезла ее вШвейцарию, чтобы проконсультироваться со швейцарскими докторами по поводуоперации. Болезнь оказалась очень запущенной, но, как мы знаем, операция прошлауспешно. Зоб удалили, а шрам было легко замаскировать жемчужным ожерельем илибусами.

Потом разразилась война. Вернуться в Англию сестры не моглии остались в Швейцарии, работали в Красном Кресте и других организациях. Времяот времени до них доходили вести с родины… Наверное, дошел слух и о том, чтоБелль Гедлер долго не проживет. Конечно, любой человек на их месте начал быстроить планы, всем бы хотелось получить громадное состояние. Надеюсь, вампонятно, что это было куда важнее для Шарлотты, чем для Летиции? Впервые вжизни Шарлотта почувствовала себя нормальной женщиной, на которую люди смотрятбез отвращения или жалости. Наконец-то она вздохнула свободно… Она верила, чтовпереди у нее целая жизнь и оставшиеся годы будет чем заполнить! Она сможетпутешествовать, купить дом, прекрасное поместье… будет иметь наряды иукрашения, посещать театры, концерты… любая ее прихоть теперь может бытьисполнена… Она грезила наяву.

И вдруг Летиция, сильная, здоровая Летиция, подхватилапростуду. Вскоре эта простуда перешла в воспаление легких, и через неделюЛетиция умерла. Шарлотта потеряла не только сестру. Рухнули все ее планы набудущее. Знаете, я думаю, она даже обижалась на Летицию: дескать, с чего бы этоей приспичило умереть именно сейчас, когда они получили письмо о том, что БелльГедлер долго не протянет?! Подождала бы месячишко, когда все деньги перешли бык Блэклокам, а там могла бы и помирать… В этом как раз и проявляется разницамежду сестрами. Шарлотта не осознавала, что поступает дурно, искренне непонимала. Ведь деньги все равно должны были перейти к Летиции – и перешли бы вближайшем будущем! – а она считала себя и сестру единым целым.

Наверное, мысль об обмане не приходила ей в голову, покаврач не начал уточнять имя ее сестры. Тут она вдруг осознала, что почти всевокруг воспринимают их как «двух мисс Блэклок», пожилых благовоспитанныхангличанок, одевавшихся одинаково и очень похожих друг на друга. (А я ужеобращала внимание Банч на то, что пожилые женщины вообще удивительно похожи.)Почему бы, подумала Шарлотта, в таком случае Шарлотте не умереть, а Летиции неостаться в живых? Вряд ли это был стройный замысел, скорее – мгновенный порыв.Но тем не менее Летицию похоронили под именем Шарлотты. «Шарлотта» умерла, а«Летиция» вернулась в Англию. И тут ее природная предприимчивость, невостребованная столько лет, расцвела пышным цветом. Будучи Шарлоттой, она всегдаиграла вторую скрипку. Теперь она могла развернуться, в ней проявилисьначальственные задатки Летиции. Мыслили-то сестры очень похоже, а вот внравственном плане существенно разнились. Шарлотте, разумеется, пришлосьпринять меры предосторожности. Она купила дом в совершенно незнакомом месте.Впрочем, ей следовало избегать только кумберлендских знакомых (хотя и вКумберленде она жила уединенно). Ну и, конечно, ни в коем случае нельзя быловстречаться с Белль Гедлер, которая слишком хорошо знала Летицию. ОбманутьБелль было совершенно невозможно. Изменение своего почерка Шарлотта объяснялаартритом… И все шло как по маслу, ведь Шарлотту знала лишь жалкая горсткалюдей.