– Пока мне нравится, что она будет учиться не там, где я работаю, – мрачно сообщил Разумовский. Ему совсем не улыбалось нянчиться с незнакомой девчонкой, которая наверняка счастлива, что вырвалась из родительского дома и жаждет приключений на свою пятую точку.

– Так ты ее встретишь? Просто встретить и довезти до общежития. Все! Больше ни о чем не прошу, хотя не понимаю, почему такая реакция.

– Хорошо, встречу. Извини, не могу больше говорить. У меня самолет, мам.

В салон он вошел одним из последних пассажиров, когда уже почти все расселись по своим местам. Встретился глазами с Дианой и прошел дальше, радуясь, что избежал неприятного соседства. Самолет был набит под завязку, из трех мест в его ряду свободно было лишь его.

– Позволите? – Он посмотрел на платиновую макушку женщины, уткнувшейся в телефон. Та быстро подняла голову.

– Андрияш… Андрияш! Разумовский!

На женский визг обернулась добрая половина салона. Блондинка кричала так, что заглушала звук двигателя. А потом и вовсе повисла на шее мужчины.

Разумовский громко и очень неприлично выругался. Мысленно. Девицу он узнал. Это была Танюха, с которой он когда-то мутил, когда еще не встречался с Ладой.

Андрияш и забыл про нее, а вот Танюха, похоже, не забыла.

– Лада Сергеевна, спасибо вам огромное! Вы так выручили, просто слов нет!

Валерия стала быстро собирать документы со стола, словно боялась, что ее вот-вот застукают за этим постыдным делом. Опасаться, конечно, не стоило, ведь они сидели на кухне квартиры, принадлежащей Кулаковой. И никого, кроме них, здесь не было.

– Не за что, Лера, – как обычно, сдержанно ответила Лада. – Держи меня в курсе, если вдруг маркетинг опять начнет нести ересь.

– Конечно! Конечно! – Лера послушно закивала. – Вы только не выдавайте меня Олегу Константиновичу, ладно? Он всем запретил строго-настрого вас беспокоить.

– Не скажу, не переживай.

Лера работала в компании всего пару лет. Амбициозная и неглупая, она, не стесняясь, рвалась вперед, отодвигая в сторону всех, кто стоял рядом. Но и результат выдавала лучше всех. Поговаривали, что она со временем замахнется на место Кулаковой, но Лада не переживала по этому поводу. Дело даже не в безграничном доверии Бессмертного – Лера, «поймав звезду», начала совершать ошибки. Это было еще до аварии, поэтому, несмотря на всю свою перспективность, она так и осталась на своем месте, а Ладу на время болезни заменял ее зам.

Лера позвонила вчера в истерике, захлебываясь слезами, и Ладе пришлось постараться, чтобы понять, в чем дело.

– А когда вы вернетесь, Лада Сергеевна? – Валерия сидела за столом, как примерная ученица. – Если так дальше пойдет, то нас маркетинг съест просто. Сейчас с вашей помощью мы отобьемся от их претензий, а что потом?

Лада неторопливо пила сладкий чай.

Весной Бессмертный поменял начальника департамента маркетинга, который тут же стал доказывать руководству, что не зря получает свою шестизначную зарплату. И самоутверждаться решил за счет подчиненных Кулаковой. Конечно, будь она сейчас не на больничном, маркетолог быстро бы понял, что погорячился, а так… Так приходится помогать своему подразделению практически «нелегально».

– Я не знаю, Лера. Пока не готова работать на полную катушку. В сентябре точно не появлюсь в офисе. Скорее всего, уже в следующем году.

Девушка понуро вздохнула. Да, похоже, серьезно их прижал маркетолог.

– Понятно… У нас говорят, что вы из-за Андрея Ивановича не хотите возвращаться. Его «Аркадия» заняла один из этажей в «Игле», он часто бывает у нас. Вы извините, что я так…

– Это не так, Лера.

Лада бросила взгляд на часы. И этого оказалась достаточно. Валерия тут же засобиралась и уже через минуту юркнула за дверь.

Лада задумчиво покачала головой – ей не понравились «наезды» на ее департамент, и ведь Бессмертному ничего не скажешь, чтобы никого не подставить. Ладно, с этим разберемся. Главное, чтобы слишком много дров не наломали.

Кулакова очень любила свою работу, скучала по ней, но сейчас ей и правда совершенно не хотелось на нее возвращаться. Через неделю она улетит в Москву к Андрияшу, на целый месяц. Девушка улыбнулась.

«Пусть к черту катится этот маркетинг, разберусь с ним потом».

Рядом пискнул полученным сообщением ее мобильный.

«Привет. Надо поговорить. Андрей».

Номер был незнакомым – когда Лада жила у Марка, Мамаев бомбардировал ее звонками и сообщениями, так что она без особых угрызений совести его заблокировала. Но вот он снова проявился, и Лада понимала, что сама спровоцировала Андрея.

«Ок».

«Когда?»

«Сегодня, в три».

Подходя к ресторану, Лада увидела Мамаева сразу – он сидел за столиком на веранде, рядом алел букет ее любимых чайных роз.

– Привет!

Андрея она не видела с того самого дня, когда пришла навестить его в больницу. И сейчас, спустя почти три месяца, Лада видела изменения в нем – Мамаев похудел, черты лица стали резче и даже мужественнее. Что-то изменилось и во взгляде. Деловой костюм сидел на нем как вторая кожа.

– Здравствуй! – Он протянул ей букет, который она тут же положила на стол.

– Спасибо, но у нас не свидание, Андрей. Цветы несколько неуместны сегодня.

– Что будешь заказывать? – Мамаев не отреагировал на ее слова.

– Ничего. О чем ты хотел поговорить?

Она села напротив него и положила руки на колени. У подошедшего было официанта Лада даже меню не взяла.

– Я дал распоряжение банку вернуть деньги обратно. Что это вообще значит?

Андрей говорил негромко, но жестко, в его голосе была слышна агрессия.

– Я возвращаю тебе деньги за лечение. По частям, – спокойно ответила девушка, глядя прямо в глаза бывшего жениха. – Я считаю, это правильно.

– Я не просил.

«А я не стала ждать, когда ты мне счет выставишь».

– Понимаю. Но мы больше не вместе, Андрей, ты оплачивал лечение женщины, на которой собирался жениться.

– Я и сейчас готов. Я не возьму у тебя эти деньги. Я люблю тебя, Лада.

– Ничего не получится, Андрей. Точнее, уже не получилось. Ладно… – Она встала из-за стола. – Мне жаль, что ты отказался от денег, я найду способ их тебе вернуть.

Лада не хотела оставаться – Андрей еще долго будет напоминать ей о ее ошибке.

– Это он, да? Разумовский?

Вопрос, брошенный в спину, заставил ее обернуться.

Андрей стоял, скрестив руки на груди. Те немногие посетители ресторана, которые сейчас обедали на веранде, с нескрываемым удивлением смотрели на них.