— Читай.

— «Пролив справа заперт».

— А, вот в чем дело. И кто нас ждет в проливе?

— Линейный корабль «Орасабис».

— Боевая тревога по эскадре!

— Есть боевая тревога.

— Мориц, карту.

Флаг-адъютант развернул лист прямо на планшире.

— Он перекрывает фарватер между островами, экселенц.

— Вижу. Без абордажа не прорваться, а времени нет.

— И за нами еще хвост тянется.

— Да. Сигнальщики! Передать приказ: первое. Транспортам и яхте «Поларштерн» выйти из строя, образовать параллельную колонну слева и спрятаться за боевыми кораблями. Второе. Парусов не убавлять. Третье. Зарядить все орудия правых бортов сразу тремя ядрами. Цель — линейный корабль «Орасабис». Бить в корпус!

— Есть!

— Герр адмирал! «Гримальд» сближается с «Орасабисом»!

Мак-Магон спокойно кивнул.

— Что ж, прекрасное тактическое решение. Это еще лучше, чем просто проскочить.

— Он же нарывается, провоцирует!

— Спокойнее, фрегаттен-капитан Мориц. Берите пример с корветтен-капитана Монгола. Именно так следует выполнять свой долг. Он думает в первую очередь об интересах эскадры. И неплохо думает, черт побери!

* * *

Уже невооруженным глазом было видно, что мачты «Гримальда» и «Орасабиса» сравнялись. И через секунду бой начался.

Над баком померанского корабля вспухли белые облачка — корвет открыл огонь из погонных пушек. Затем отвернул против ветра и ударил всем правым бортом. Но и после этого проскакивать мимо своего грозного противника Монголэ не стал, в намерения лихого капитана входило совсем другое. На корвете отдали носовой якорь и течение начало его разворачивать.

— Что творит, что творит! — с восхищением пробормотал флаг-адъютант Мориц. — Прямо танцует перед калибром в тридцать шесть фунтов…

И в самом деле, небольшой «Гримальд» дерзко дразнил Голиафа. Разворачиваясь, он сначала разрядил кормовую батарею, а затем дал еще и залп всеми пушками левого борта. После этого послышался треск ружейной пальбы.

Вот этого капитан «Орасабиса» уже не вытерпел. Покаянский линкор густо окутался дымом, из которого полетели десятки черных точек. Описав дугу, они от штевня до штевня прошили все надпалубное пространство «Гримальда»: по-видимому, неожиданный маневр сближения застал неприятельских канониров врасплох, они не успели снизить прицел.

И хотя на корвете свалилась верхушка бизани, затем рухнул бегин-рей, а в парусах появились частые разрывы, отделался он очень легко. Было бы куда хуже, если б тяжелые ядра «Орасабиса» ударили в корпус. Смелость и стремительность Монголэ получили заслуженное вознаграждение.

— Вот и все, — сказал флаг-адъютант. — Они проскочили!

— Все? Все только начинается, — проворчал гросс-адмирал.

Он повернулся к Верзилоффу.

— Ну, не подведите, Юстус. Все покаянские орудия правого борта разряжены. Монголэ выложил вам «Орасабис» на блюдечке. Не дайте ему развернуться левым бортом!

Шаутбенахт усмехнулся и покачал головой.

— Мне их жалко…

Мак-Магон кивнул.

— М-да. Это вполне в традициях славного ордена Сострадариев — бросить одинокий корабль на полное растерзание ради минимальной тактической выгоды. С самого начала «Орасабису» отвели роль шахматной жертвы.

* * *

Верзилофф не подвел.

Канониры «Денхорна», ведя беглый огонь почти в упор, произвели страшное опустошение на батарейных палубах покаянца, разворотили якорный клюз, повредили крамбол, перебили цепь, а одним из ядер угодили даже в перо руля. После этого «Орасабис» уже никак не мог развернуться вторым бортом. Да это его и не спасло бы. Когда померанская эскадра отстрелялась, корабль потерял две мачты из трех, сел на грунт и загорелся. Он накренился так, что вода втекала в открытые порты нижней палубы. Потом на нем грохнул взрыв. И все же, хотя старый линкор полностью утратил боеспособность, по верхнюю палубу погрузился в воду, он перекрывал пролив. И тем самым увеличивал путь кораблям Поммерна на несколько лишних миль, отняв не меньше часа золотого времени. В этом отношении жертва не была напрасной. Конечно, если другие корабли базилевса смогут ею воспользоваться.

Но пока что удача продолжала сопутствовать эскадре курфюрста. Ветер держался, и ветер благоприятный. Более того, в проливе за островом Обливный обнаружилась весьма странная парочка — покаянский фрегат «Конго» и муромский скампавей «Ежовень». На обоих почему-то развевались семибашенные флаги Поммерна. И оба лихорадочно семафорили просьбу не стрелять. Впрочем, стрелять было еще и нечем: после расправы с «Орасабисом» пушки как на «Гримальде», так и на других кораблях только-только окатили водой и начали прочищать.

— Что за кунштюк, — пробормотал адмирал. — Хитрят?

Но тут с фрегата спустили шлюпку, которая ходко направилась к «Денхорну».

— Вызвать на палубу морских пехотинцев? — спросил Верзилофф.

— Не помешает.

Но шлюпка шла только одна. В ней сидели несколько гребцов да страшно бородатый рулевой. Ловко вскарабкавшись по шторм-трапу, он пробежал на шканцы и поклонился.

— Вы — гросс-адмирал Мак-Магон?

— Натюрлих.

— Очень рад, — сказал бородач. — Сильно вас ждал.

— Зачем?

— Вам письмо от барона Обенауса.

— М-да, оригинально у барона почта налажена, — сказал Мак-Магон.

Сломав печать, он принялся читать.

— Кхэм, — сказал Мориц. — Фрегат вы специально захватили для доставки почты?

— Ну да, — усмехнулся бородач. — Кроме того, он хотел нас утопить. А так поступать нехорошо.

Флаг-адъютант деликатно улыбнулся.

— Послушайте, — сказал адмирал, — тут написано, что сотник Свиристел Стоеросов берется быть лоцманом при плавании у Материка Изгоев.

— Точно. Стоеросов — это я.

Мак-Магон с любопытством взглянул на бородача.

— А я про вас слышал, — сказал он, протягивая руку. — Рад познакомиться.

— Да я тоже о вас слышал, герр адмирал, — сказал Свиристел и шаркнул босой пяткой о палубу. — Потому и согласился. Так что, берете меня лейтенантом?

— Разумеется, беру. Вообще все обязательства барона перед вами будут выполнены. Потому что его рекомендации всегда дорогого стоят.

Стоеросов ухмыльнулся.

— Это верно. Разрешите доложить данные разведки?

— Ого! Вы знаете, какие корабли перед нами?

— Так точно.

Флаг-офицер Мориц моментально выхватил карандаш и приготовился записывать на обороте карты.