Вот что имела в виду Бела. Ее страх одиночества показывает, что наше чувство единения прочно связано с местами и объектами, наполненными дорогими воспоминаниями (например, для Белы это был ее дом). И все-таки, чтобы справиться с первобытным страхом оказаться брошенными и забытыми, нам нужны динамичные, живые отношения с другими людьми.

Существуют могущественные, но скрытые силы, которые влияют на нашу способность формировать социальные связи. Исследования, проводившиеся под руководством Кристиана Паскуаретты, показали, что у приматов — социальных животных, отличающихся наибольшей «сообразительностью» и терпимостью друг к другу, — в мозге есть нейронные сети для более эффективной передачи информации. Другими словами, нейробиология подтверждает, что социальные связи играют важнейшую роль в формировании мозга и создании высокоразвитых моделей социального поведения218.

Мы социальные животные. Самая маленькая ячейка общества — пара, группа из двух человек. Типичная пара — это мать и дитя. Пара взрослых, живущих вместе как супруги, образуют социальную единицу, вокруг которой формируются большие по численности группы. Связи внутри супружеской пары настолько сильны, что могут удерживать партнеров вместе на протяжении всей жизни, но годы и потери подвергают эти связи серьезной проверке на прочность. К счастью, связи, которые объединяют нас с другими людьми, можно укреплять, развивая другие связи — те, что соединяют человека с самим собой.

В каком-то смысле взаимоотношения между людьми возникают благодаря химическим веществам, и рок-музыкант Лу Рид точно подметил это в своей песне «Любовь — это химия». Когда в центры подкрепления мозга поступают гормоны вазопрессин и окситоцин, производятся мощные импульсы к формированию длительных связей219. Люди и другие млекопитающие, которые уделяют много времени заботе и воспитанию потомства, — единственные животные, у которых есть рецепторы, чувствительные к этим гормонам. Без них не было бы ни многолетних супружеских союзов, ни неусыпного родительского внимания к малышам.

Конечно, социальная связь требует чего-то большего, чем просто встреча молекул с нужными рецепторами. В формировании социальной связи участвуют все пять органов чувств. Многие слышали о феромонах — летучих и пахучих веществах, которые вызывают влечение к потенциальным половым партнерам. Но феромоны действуют не в одиночку: в формировании социальных связей принимают участие все чувства.

Вдоль скалистых берегов Антарктики гнездятся сотни тысяч императорских пингвинов. У каждой пары к началу лета появляется одно-единственное яйцо, после чего голодная самка уходит на сто и больше километров к океану, чтобы подкормиться. А самец остается высиживать яйцо в условиях самого сурового на Земле климата и ждать возвращения самки, чтобы затем тоже отправиться к воде. Самоотверженные и преданные, пингвины-супруги способны по голосу узнать друг друга и своих птенцов среди бессчетных соплеменников. Для них звук голоса партнера — то самое связующее вещество, которое цементирует их связь.

Отпечаток привязанности

Наше правое полушарие умеет распознавать закономерности и парадигмы, и происходит это в основном за пределами нашего сознания. Тем не менее эти закономерности влияют на то, как и с кем мы строим взаимоотношения220,221. Правое полушарие отмечает то, что упускает из вида сознание: интонации голоса; мимику; доминирующие эмоции; выражение потребности в любви и близости. Суммируя все эти незамеченные нами элементы поведения другого человека, правое полушарие распознает степень безопасности и надежности и подводит нас к быстрому решению, следует ли нам подойти к этому человеку или лучше уклониться от встречи с ним.

Это основы эмоциональной привязанности, а парадигмы привязанности закладываются в самые первые годы нашей жизни. Когда мы только вступаем в жизнь, наше правое полушарие усердно отслеживает и кодирует эти невербальные, насыщенные эмоциями модели отношений, чтобы выяснить, что приносит нам ощущение безопасности и спокойствия, что говорит о том, что мы нужны и любимы, что дарит чувство независимости и уверенности, что сигнализирует об угрозе или об опасности. Полученные отпечатки сохраняются в мозге на всю жизнь, хотя их можно модифицировать благодаря нейропластичности и постоянной практике.

Парадигмы социальной привязанности продолжают играть важнейшую роль и во второй половине жизни. Это не меняется, зато изменяется кое-что другое: наша способность осознавать неписаные правила этих парадигм и то, как они влияют на наши повседневные решения. Лучше понимая, какие модели отношений отпечатались в нашем сознании и подсознании с детства, мы обретаем способность создавать новые модели и формулировать новые правила, позволяющие сделать нашу жизнь полнее: устанавливать с окружающими связи, приносящие больше удовлетворения, и наполнять взаимоотношения эмоциональной глубиной. Так становится возможным преодоление любых социальных ограничений, заложенных опытом ранних лет жизни.

Наши взаимоотношения с другими людьми обеспечивают социальный контекст, внутри которого мы вырабатываем отношение к самим себе. Дэвид Уоллин, психолог и эксперт в теории привязанности, говорит, что отношения создают «социальную биологическую обратную связь», которая помогает нам учиться регулировать эмоции222. В процессе повышается наша способность удовлетворять свои эмоциональные потребности.

Работа Уоллина подчеркнула значимость сильных привязанностей как основы психологического здоровья, но у нас появляется все больше свидетельств того, что социальные связи влияют и на наше физическое состояние223:

«Лучшее, что каждый из нас может сделать для своих отношений с окружающими и с высшими силами, это сделать более осознанными отношения с самим собой», — пишет Джеймс Холлис228.

Чтобы реакции, эмоции и принимаемые решения были более «осознанными», нужна повседневная работа, основанная на самоконтроле и внимании, а не на внезапных озарениях. Когда вы начнете следовать простым практикам, которые авторы предлагают в отношении сна, питания, движения, гибкости, любознательности и оптимизма, то почувствуете положительный сдвиг в отношении к себе. Эти практики способствуют также и улучшению отношений с другими людьми. Как отмечает Уоллин, поскольку мы существуем в рамках наших систем «социальной биологической обратной связи», более открытые и близкие отношения с окружающими вознаграждают нас более широкими возможностями по укреплению здоровья и повышению уровня благополучия.