А может, и нет. Может, то, что рассказала ему Джини, и то, во что она верила, было не более чем фарсом.

А может… это будет что-то, не так ли? Разве в ближайшие несколько дней Луна не находится в полной фазе? Возможно, он сможет сам спросить ее.

– Как вверху, так и внизу. – Он вытер с глаза слезу, провел влажным пальцем по лицу Имоджин, оставив на стекле мазок. – Боже мой, Джини, надеюсь, ты ошибалась.

7

Шеф полиции Белл пропустил поворот на Девилз-Крик-роуд, доехав почти до старой дороги, ведущей к Камберленд-Фолс, прежде чем осознал свою ошибку. Он вел машину, пребывая в глубоких раздумьях. Вспоминал дни своей молодости, все те разы, когда возил в Девилз-Крик девчонок покайфовать и потрахаться.

Шоссе Камберленд-Фолс, конечно же, способствовало таким воспоминаниям. Дорога шла с востока на запад почти по прямой, уводя путешественников за границы города в дикую местность округа Уэйтли. Между городом и поворотом к национальному парку, полям, фермерским домам и гоночной трассе Стауфорд, где деревенщины из трех соседних округов уже припарковались, чтобы занять хорошее место для вечерней гонки, не было абсолютно ничего. В огромной культурной пустыне Кентукки сам Стауфорд являлся оазисом, хотя и несколько сомнительным. Пустота за его пределами помогала путешественникам, загипнотизированным унылым дорожным однообразием, заблудиться в своих мыслях. И Оззи Белл не был исключением.

Когда он повернул обратно к повороту на Девилз-Крик-роуд, на него накатили воспоминания о школьных годах. Однажды вечером – кажется, после футбольной игры, но Оззи уже толком не помнил – он приехал сюда с одной из чирлидерш, Пегги Дарлинг. Они недолго встречались в том году, когда он был юниором. Пару месяцев, не больше. Но для их молодых влюбленных сердец это казалось годами. И они приезжали сюда «уединиться».

Оззи не мог удержаться от улыбки, проезжая мимо старого сарая с вывеской «Девилз-Крик». За этим сараем он «жарил» Пегги, среди запахов заплесневелого сена и коровьего дерьма, витающих в воздухе вокруг них. Пегги «залетела», и он начал продавать «травку», чтобы заплатить за аборт. После этого они мало разговаривали, и через несколько месяцев Пегги бросила школу из-за слухов, что она избавилась от ребенка Оззи. Репутация футбольной звезды защитила его от столь пристального внимания, но чирлидерши в глазах стауфордской элиты были потенциальными объектами нападок. Они не приносили денег, в отличие от стауфордских парней. Кажется, сейчас она жила на пособие в трейлерном парке где-то в Лэндоне.

«Какой же звиздец», – подумал он. Что он там сказал своему приятелю Ронни Корду после того, как дело было сделано? Когда Ронни сказал, что не может в это поверить?

Злобный смех вырвался из его горла, заставив свернуть на другую полосу.

– Я не шучу, – фыркнул он, хохоча так, что по щекам потекли слезы. Он резко повернул руль, направляя патрульную машину обратно на свою полосу движения. Через милю после старого сарая асфальт уступил место гравию, и дорога, петляя, уходила в лес. Теперь уже близко.

Еще одна мысль закралась в его лысеющий череп, следом за той катастрофой, в которую он превратил жизнь Пегги Дарлинг. Разве прошлой ночью ему не снился Девилз-Крик? Телефонный звонок офицера Грэя вырвал его из задумчивости, и в своем полусонном состоянии он почти забыл об ужасной картине, возникшей у него в голове. Во сне он был привязан к кровати Сьюзан (ничего необычного – ей нравилось быть сверху), но с ней было что-то не так. Ее кожа была морщинистой, все тело съежилось, как палец, который слишком долго держали под водой, и она выглядела так, будто постарела лет на пятьдесят. Кровать качалась и скрипела от их движения, но каким-то образом, по невероятной сновидческой логике, он понимал, что они не в ее спальне. Нет, они находились в какой-то большой пещере, наполненной ярким голубым светом. И Сьюзан – которая на самом деле была больше не Сьюзан, по крайней мере внешне, а какой-то старой каргой, – делала с ним все, что ей хочется. Тараторила без умолку, скрипела своими почерневшими зубами, при этом терлась об него своими бедрами. Изо рта и ноздрей у нее вываливались личинки и мухи. Он жив, – восклицала она. Он жив!

Телефонный звонок офицера Грэя спас его от остального. Но теперь, когда Оззи приблизился к концу Девилз-Крик-роуд и тропе, ведущей к старой церкви, он понял, что во сне они со Сьюзан были именно здесь. Каким-то образом, даже несмотря на то, что они находились в какой-то пещере, его охватило невероятное осознание, что они в Девилз-Крике, глубоко в его утробе.

– Он жив, – прошептал Оззи, сбавляя скорость. – И что у нас здесь?

Фрагменты сна рассеялись, уступив место реальности. У дороги стоял припаркованный грузовик. Оззи узнал этот ржавый желтый пикап. Большинство более аморальных обитателей Стауфорда тоже узнали бы его.

Оззи остановил машину и вылез из нее. Расстегнул кобуру, но не стал вытаскивать оружие. Еще рано. Не совершил ли он ошибку, приехав сюда? Над головой каркала пара ворон, отвечая на тревожный вопрос, который он задал себе. Меньше всего он хотел прервать небольшую операцию Вэйлона и Зика, тем более что именно он их и нанял. Но нужно подумать и о пропавших мальчишках. Пару минут он таращился на грузовик, размышляя над тем, что делать.

Где-то неподалеку снова закаркали вороны, вырвав его из задумчивости. Оззи подошел к пикапу и положил руки на капот. Поверхность была холодной.

«Неужели вы, парни, варили здесь всю ночь?»

Мягкий ветерок пронесся мимо него, заставив деревья перешептываться. Оззи посмотрел на старую тропу, гадая, есть ли у леса какие-нибудь секреты, которыми тот хотел бы поделиться. Россыпь ветвей колыхалась перед ним на ветру, подобно скрюченным костям. Приди и узри, – говорили они. Приди и узри.

Меньше всего ему хотелось набрести на место для варки, особенно когда он при исполнении. Конечно, Оззи был начальником полиции, мог приходить и уходить, когда ему заблагорассудится. Но он предпочитал держать некоторую дистанцию от своего «левака», как любят говорить современные детишки. Политики сказали бы о правдоподобном отрицании, но Оззи предпочитал считать это проявлением мудрости. Чем меньше он знал, как и где делаются наркотики, тем лучше.

Он вытер пот с лысеющей макушки, пожалев, что не взял с собой «косяк». За лесной границей раздавалось потрескивание ветвей, перемежаемое шелестом сухих листьев на ветру. Вдали снова прокаркала та же пара ворон, дразня его.

«В чем дело? – проворчал его внутренний голос. – Великий шеф стауфордской полиции и просто