славный парень Оззи Белл боится прогуляться по лесу? Скажи, что это не так».

Но так оно и было, и Оззи знал это. Тот сон довел его до ручки. Он не понимал почему и, честно говоря, не хотел понимать. Он знал лишь, что сон оставил у него внутри неприятное ощущение. А обнаружить здесь грузовик Вэйлона было чем-то вроде… дурного предзнаменования? В конце концов, Девилз-Крик находится недалеко от лагеря. И как бы сильно Оззи ни хотелось дать оплеуху тому маленькому говнюку, Райли Тейту, кроме его свидетельских показаний у них больше ничего не было. Тех двух мальчишек унесли из лагеря двое мужчин. Двое мужчин.

Двое. Мужчин.

Вороны прокаркали снова, теперь уже над головой. Одна из них нагадила на капот грузовика. Громкий шлепок вспугнул Оззи, и он с отвращением отпрянул.

– А, на хрен это, – взревел он, выдвигаясь в сторону тропинки. Он пробирался сквозь подлесок, отмахиваясь от ветвей, с грацией бульдозера шагая по земле, усыпанной листьями.

Дойдя до пешеходного мостика, он заметил одинокую фигуру, стоящую в кустах на другой стороне ручья. Оззи замер и резко вытащил пистолет.

– Полиция, – произнес он, едва слыша себя из-за журчания воды. – Выходите оттуда. Медленно. Держите руки поднятыми.

Его голос казался ему каким-то механическим, голову заполнила вибрация в форме слов. Оззи сморгнул пот с глаз. Возле ушей жужжало облако мошек.

Фигура в зарослях сделала, как он сказал, неторопливо развернувшись на месте. Зик Биллингс явил Оззи мертвые глаза и бледное лицо, а еще широкую улыбку, которая казалась какой-то неправильной.

– Зик, – произнес Оззи, не обращая внимания на дрожь в голосе. Он подавил желание убрать оружие в кобуру. – Какого черта ты здесь делаешь?

– День добрый, шеф. – Мертвому взгляду Зика противоречила его жизнерадостная улыбка. Она была слишком широкой. Слишком счастливой, слишком эйфоричной.

«Черт, – подумал Оззи, – неужели этот придурок попробовал товар?»

Он сглотнул комок в горле. И повторил:

– Что ты здесь делаешь, Зик?

– Вэйлон послал меня сюда стоять на стрёме. На тот случай, если кто-то попытается грохнуть наш товар. – Зик захихикал, мертвые глаза смотрели прямо вперед, в голову Оззи, сквозь него. – Но вас, конечно же, милости просим.

– Вы там варите?

Зик кивнул.

– Угу. Очень хорошо варим, шериф. Это будет лучший товар, который когда-либо у вас был. Он даст вам религиозный опыт. Возможно, вы даже увидите бога.

– В самом деле?

– Ну да, – ответил Зик, переводя взгляд на ручей. – Как раньше говорил мой отец. Старая ложь вверху, новая любовь внизу.

– Хорошо, – сухо произнес Оззи, прищуриваясь, чтобы получше разглядеть стоящего перед ним похожего на тень человека. Из уголков глаз у него выступили наружу темные вены, расколов бледную кожу лица, отчего оно стало напоминать высохшее устье реки.

– Дерьмово выглядишь, Зик.

– Но чувствую себя чудесно.

– Угу, – произнес Оззи, крепче сжимая рукоятку пистолета. Оружие, казалось, стало тяжелее, будто он держал в руке пятидесятифунтовую гирю. Он втянул в себя воздух и медленно выдохнул, говоря, что нужно сохранять хладнокровие, держать себя в руках, не показывать этому наркоману свой страх.

– Итак, что привело вас сюда, шеф Белл?

– Прошлой ночью были похищены двое мальчишек. Из лагеря в паре миль отсюда. Вы же с Вэйлоном не имеете к этому никакого отношения, а?

Невероятно счастливая улыбка на лице Зика стала еще шире. Черные морщины протянулись через потрескавшиеся щеки.

– Вовсе нет, шеф. Мы с Вэйлоном были здесь со вчерашнего дня, делали то, что вы просили. Готовили для вас волшебство. Для всех.

«Господи, он же действительно обдолбанный в хлам».

– Где Вэйлон? – спросил Оззи. Он переместил свой вес с одной ноги на другую, поморщившись от резкого хруста в колене. – Я хотел бы увидеть его. То есть поговорить с ним.

– Вэйлон очень занят, шеф. Он готовит для вас волшебство. Но вы увидите его завтра. Обещаю.

Официальная часть Оззи Белла, та, которая руководила полицейским управлением Стауфорда, хотела настоять на встрече с Вэйлоном немедленно. Однако рациональная часть увидела в глазах и лице Зика что-то совершенно неправильное и потребовала, чтобы Оззи немедленно ушел, тащил свою задницу в машину и забыл, что он когда-либо приезжал сюда. Что-то было не так. Улыбка, эти глаза, трещины на лице… Господи, они отравились, пока готовили мет? Неправильно смешали химикаты?

От внезапного жара, окутавшего лицо, у Оззи закружилась голова. Жужжание мошек и журчание ручья слились в кружащийся водоворот слуховой перегрузки, и жгучая тошнота в кишках поднялась вверх.

– Что случалось, шеф Белл?

– Н-ничего, – ответил Оззи, наконец убирая оружие в кобуру. – Возвращайся к работе.

– Слушаюсь, – ухмыляясь, произнес Зик. Он стоял на месте, кожа у него была бледной и потрескавшейся, как у старого манекена с магазинной витрины. – Тогда увидимся с вами завтра.

Но Оззи уже шел обратно по тропе, прочь от ручья, подальше от неестественного облика Зика Биллингса.

Перед тем как снова подняться по склону в заросли деревьев, он оглянулся через плечо в сторону ручья. Зика там уже не было.

Оззи чертыхнулся себе под нос и побежал обратно к дороге, к своей машине, прочь от Девилз-Крика.

Глава двенадцатая

1

К полудню небо над Стауфордом приобрело сероватый оттенок, облака образовали плотное покрывало, в одних местах лило, как из ведра, в других – лишь накрапывало. Поздняя летняя жара не спадала, воздух был насыщен влажностью, которая липла к лицу мокрой подушкой. Сентябрьские дни на юго-востоке Кентукки были душными, а ночи – предвестниками того, что могла принести осень.

И, как и погода, в этой большой, состоящей из трех округов территории царила предсказуемость. Шестерни субботнего вечера вращались как обычно, смазанные надеждами и мечтами людей, исполненных осознанием собственной важности. Не сказать, что Стауфорд был похож на любой другой маленький кентуккийский городишко. На самом деле как раз наоборот.

Основанный в 1885 году, а в 1905-м, на пике своего экономического процветания, получивший юридический статус, он находился на стыке окружных границ и заработал себе прозвище «Оазис трех кентуккийских округов». Пара железных дорог делила город пополам и шла параллельно 25-му шоссе, в разные стороны через железнодорожное депо Стауфорда, которое служило популярной остановкой для многих туристов, едущих в Чаттанугу и обратно. И так было пятьдесят лет, пока путешествия по железной дороге не пошли на спад.

В свое время в Стауфорде бурлил центр всей жизни Юга, его главные улицы были заполнены витринами магазинов, некоторые из которых еще работали, когда Джек и его братья и сестры были детьми. Даже после того, как пассажирские поезда прекратили движение и поток туристов иссяк, Стауфорд