капитализмом и наконец матушку Русь с ее китайской неподвижностью и поземельной общиной. Он уяснил нам и прошлое, и настоящее. Но можем ли мы удовольствоваться этим? Откажемся ли мы заглянуть в будущее?

Что сулит России это будущее?

Нам казалось, что прежде всего – торжество буржуазии и начало политической и экономической эмансипации рабочего класса. Такой исход казался нам самым вероятным, ввиду многих и многих фактов. Мы исследовали современное положение нашего народного хозяйства и решили, что не спасут его старинных основ никакие реформы. Но мы рассуждали так, забывая, что «история человечества идет подчас самыми невероятными путями». Г-н Тихомиров твердо помнит это основное положение своей философско-исторической теории, и потому в своих экскурсиях в область будущего он не смущается невероятностью изображаемой им картины. Последуем же за ним и посмотрим, не окажется ли народовольская революция действительнее народнических реформ.

На нашей дороге нас ждет, во-первых, очень приятное известие. России предстоит революция, «мы идем к катастрофе». Это очень приятно, хотя, право, невольно чувствуешь страх, когда г-н Тихомиров начинает разъяснять смысл и без того грозной картины высоким «штилем» во вкусе старика Державина. Попытки правительства затормозить революционное движение страны «только ускоряют наступление того страшного и торжественного момента, когда Россия с размаху (!) войдет в полосу революционного разрушения, как низвергается река», и пр. Хорошо пишет г-н Тихомиров! Но соловья не накормишь баснями, хотя бы это были басни самого дедушки Крылова. Спора нет: «полоса революционного разрушения» была бы счастливой полосой в истории нашего отечества; но нам все-таки интересно узнать, что может принести России революция, что «нас ждет за этой таинственной чертой, где бурлят и пенятся волны исторического потока»?

«Начало социалистической организации» – отвечает г-н Тихомиров, вопреки мнению «некоторых», полагающих, что нас ждет «царство капитализма».

Как игру судьбы постичь! Вот уж поистине невероятная старуха эта история! Водила она, водила «Запад» по всевозможным мытарствам своих «путей» – и все-таки до сих пор еще не развязала его с капиталистическим производством; нас же она оставляла в покое, не двигала с места в течение целых столетий, а теперь сразу хочет перенести в высший класс своей школы. За какие же это добродетели? Не за то ли, что мы все это время смирно сидели и не приставали к ней с теми нескромными вопросами, на которые такой большой мастер «свободоязычный» Запад?

Впрочем, мы сами начинаем впадать в непозволительное «евободоязычие». Наш скептицизм совсем неуместен ввиду того, что история любит подчас пройтись невероятным путем, как Хлестаков любил иногда «прочитать что-нибудь смешное». Credo, quia absurdum!

Признавая вполне вероятными самые невероятные прихоти взбалмошной старухи, мы все-таки позволим себе спросить, – какими средствами обладает история для выполнения обещания, сделанного за нее г-ном Тихомировым? Через какие страны проходит путь, ведущий нас к «началу социалистической организации»?

Как отвечает на этот вопрос наш автор, что говорит редактируемый им «Вестник»?

Просим читателя не забывать, что программа «Вестника Народной Воли» «охватывает элементы, в некоторой мере нетождественные между собою». Каждый из этих элементов отстаивает свое существование, каждый стремится жить и развиваться, не всегда без ущерба для своего антагониста. Отсюда – противоречия и невозможность составить себе ясное представление о программе этого журнала. Очевидно одно: г-н Тихомиров не считает себя связанным не только тем, что говорит его соредактор, но даже и тем, что говорит он сам, в тех случаях, когда соло сменяется дуэтом, и к его голосу присоединяется голос почтенного П.Л. Лаврова. Так, например, по словам г-на Лаврова, партия «Народной Воли» «направляет все свои силы[168] (курсив наш) против главного врага, мешающего сколько-нибудь рациональному приступу к решению задачи», следующим образом формулированной одним из членов нашей группы[169]: – «помочь нашему рабочему классу выработаться в сознательную общественную силу, восполнить до некоторой степени недостаток его исторического опыта и вместе с ним бороться за освобождение всего трудящегося населения России». Если действительность соответствует тому, что говорит почтенный автор «Исторических Писем», то настоящая задача партии «Народной Воли» сводится к расчищению пути для русской социал-демократии будущего. Вместе с тем, роль названной партии оказывается чисто отрицательной. Она не подготовляет элементов для организации русской рабочей партии, но «направляет все свои силы против главного врага», мешающего не только решению, но даже и приступу к решению подобной задачи. Какого же врага имеет в виду г-н Лавров? Всякий согласится, что таким врагом может быть в настоящее время только абсолютизм, сковывающий все живые силы России; тем более должны признать это народовольцы, не один раз печатно высказавшие ту мысль, что в нашем отечестве не политический строй опирается на известного рода экономические отношения, а, наоборот, эти последние обязаны своим существованием абсолютизму. Но если это так, то «Народная Воля» борется ни более, ни менее, как за политическое освобождение своей родины, и «начало социалистической организации России» естественно отодвигается к тому времени, когда русский рабочий класс сложится, наконец, в сознательную общественную силу. Говоря иначе, партия «Народной Воли» есть партия конституционная, прежде всего и главным, если не исключительным, образом, так как в сторону разрушения абсолютизма она «направляет теперь все свои силы». Кажется так? Или, быть может, «Народная Воля» не отличается таким «пристрастием к конституции»? Но тогда как же понимать деятельность, сводящуюся к борьбе против абсолютизма для «возможного осуществления» в будущем социал-демократической задачи? Некоторые народовольческие писатели действительно не отличаются большим пристрастием к слову – конституция и уверяют, что партия их стремится к «народоправлению». Но между народоправлением и демократической конституцией разница так же велика, как между мокроступами и калошами, т. е. ограничивается заменой неуклюжего русского слова общепринятым иностранным. Кроме того, во всяком цивилизованном обществе, демократия или, если угодно, народоправление опять-таки предполагает хоть некоторую политическую подготовку народа, если только «народоправление» не означает правления кружка людей, спекулирующих на народную волю. Значит, и демократическая конституция – цель не столь еще близкая, и достижимая лишь путем сплочения производительного класса в особую демократическую партию. Но у нас в России «главный враг» мешает даже «сколько-нибудь рациональному приступу» к решению социально-политических задач рабочего класса. Значит, долой «врага»! Да здравствует «пристрастие» к политической свободе, а следовательно, и к конституции? Деятельность партии «Народной Воли» приобретает ясный и определенный смысл.

К таким логическим выводам приходим мы, читая библиографическую заметку П.Л. Лаврова. Здесь все ясно, хотя, быть может, и не все симпатично тому или другому читателю. К сожалению, библиографических заметок недостаточно для уяснения тенденций «социально-политического» журнала, и мы коснулись здесь заметки г-на Лаврова лишь потому, что она содержит прямой ответ нашей группе. Руководящие же статьи и непосредственные заявления редакции «Вестника» только запутывают вопрос о действительном