учреждении регулярных полков и указывая как на повод к этому на бунт четырех стрелецких полков и на недоверие к остальным, Петр вспомнил все-таки и довольно подробно рассказал о своем разговоре в Раве с Августом II и о просьбе к нему о помощи против шведов. Разрешено было напасть на Швецию, надо было формировать для этого нападения соответствующие силы. Между тем стрелецкая пехота, в политическом отношении ненадежная, в военном отношении для войны с образцовой первоклассной армией, какова была шведская армия со времен Густава-Адольфа, была совершенно непригодной. Для этой цели нужно было не полурегулярное необученное войско мелких посадских торгашей и ремесленников, какими были стрельцы, а настоящая регулярная, обученная воинскому искусству армия, для которой военное дело было бы единственной профессией, армия настоящих воинов-специалистов. О формировании такой армии Петр, по всей вероятности, думал гораздо раньше 1699 г.; созданные им Преображенский и Семеновский полки подходили под все условия регулярных полков. Таковы же были стоявшие в Москве солдатские полки Лефортов и Бутырский, где регулярный строй и военное обучение были налажены Лефортом и Гордоном. Контингенты этих полков, расположенные в Москве, к военному делу не примешивали никаких других профессий. Но этими четырьмя полками все регулярное войско до 1699–1700 гг. и ограничивалось. Остальные существовавшие тогда солдатские, рейтарские и иные полки иноземного строя не были постоянными войсками, потому что между походами распускались по домам и занимались хлебопашеством на отведенных им земельных участках. Стрелецкое же войско в глазах Петра, может быть и не совсем беспристрастных, всегда на всех его военных опытах, начиная с потешных маневров под Москвою, не могло равняться с регулярными полками, всегда оказывалось хуже их, так что мысль о расширении регулярных военных сил и о замене ими плохого стрелецкого войска становилась на очередь еще до заграничной поездки и до мятежа четырех стрелецких полков. О регулярных армиях, существовавших уже везде в Европе и заменивших собой феодальную милицию, об армиях, с которыми принц Евгений Савойский одержал свою блестящую победу над турками, с которыми действовали Людовик XIV, Вильгельм III, цесарь и другие государи, Петр, без сомнения, знал и не мог ими не интересоваться. Недаром в 1697 г. А. А. Вейде был отправлен в Вену и прикомандирован к цесарским войскам для ознакомления с военным строем в империи. По возвращении из этой командировки Вейде были поручены военно-законодательные работы, свидетельствовавшие именно о намерении Петра завести армию, подобную западным. В 1698 г. Вейде составил «Воинский устав», в котором определены были должности всех чинов в русской армии соответственно с классификацией должностей в цесарской армии, а также даны некоторые правила для строевого обучения. Летом 1699 г. Венде, продолжая свои военно-законодательные работы, составлял «Воинский наказ» и «Артикул, какое кому наказание за вины» и пересылал эти работы Петру на юг для исправления[280]. Устав с правилами строевого обучения и с определением обязанностей каждого военного чина, с одной стороны, и военно-уголовный кодекс — с другой — необходимые юридические принадлежности регулярной армии.

Указы, относящиеся к сформированию регулярной армии, появились как раз в то время, когда закончена была дипломатическая подготовка к Северной войне и были заключены союзы против Швеции, в ноябре 1699 г. Было сформировано 29 новых полков. Солдатский контингент для них добывался двумя путями: во-первых, посредством вербовки охотников, во-вторых, посредством набора даточных людей. 8 ноября издан был указ: принимать в солдаты изо всяких вольных людей; желающим идти в службу записываться в Преображенском. Такие охотники будут получать в год по 11 рублей жалованья, кроме того, им будет выдаваться продовольствие: хлебные и кормовые запасы и вино наравне с солдатами Преображенского и Семеновского полков. Для приема охотников в Преображенском учреждены были две канцелярии из подьячих Ямского и Холопьего приказов: в съезжей солдатской избе и на дворе боярина Ф. А. Головина[281]. О ходе этой вербовки охотников сообщал цесарю Плейер в депеше от 10 декабря: во всех шинках усиленно вербуется народ, и так как везде здесь растет дороговизна, то наплыв охотников, которым нечем жить, также увеличивается. «Wird in allen schenkhдusern dasz miesszige Volk stark geworben und weilen die theurung dieser orthen von tag zu tag anwachset, ist der Zulauff des Volkes desto grцsser, die sonsten nichts zu leben haben»[282]. Особую область вербовки составили Понизовые приволжские города, куда для этого дела был послан подполковник Преображенского полка князь Аникита Репнин с десятью стольниками в качестве помощников и с отрядом солдат. По данной ему 17 ноября 1699 г. инструкции он должен был «прибирать в солдатскую службу» пригодных людей из служилого сословия: детей боярских, недорослей, казачьих и стрелецких детей, а также из так называемых вольных людей — захребетников, наемных работников, плавающих на судах по Волге. Инструкция точно оговаривала запрещение вербовать тяглых крестьян с пашни: «…а с пашни тяглых крестьян отнюдь не имать». Людей предписывалось брать, «которые к службе годны лет по семнадцати и по двадцати, и по тридцати или малым чем больше тридцати лет, а ниже бы пятнадцати лет не было»[283].

Другим путем комплектования вновь формируемых полков был набор даточных людей, которых должны были поставить светские и духовные землевладельцы. Сбор даточных людей — старое средство, которому давалось теперь новое назначение. Ранее такой сбор производился со служилых землевладельцев, лично не служивших; притом собираемый контингент шел на нестроевую службу в войсках и по миновании похода распускался.

Теперь набор распространялся на всех светских землевладельцев, как не служащих, так и служащих лично; притом набираемый контингент должен был идти именно в строевую службу для формирования регулярных постоянных полков, которые не должны были распускаться по домам по миновании надобности, а должны были служить и обучаться непрерывно. Таким образом, этот набор даточных становился набором людей для несения постоянной строевой службы в регулярных полках, и прежний даточный, по большей части нестроевой и временный ратник превращался в рекрута, в новобранца, которым пополнялся строй регулярного постоянного полка. Указ 17 ноября 1699 г. о наборе даточных людей считается первым, начавшим собою ряд многочисленных последующих указов о рекрутских наборах[284]. Мотивом набора фиктивно, конечно, и для отвода глаз шведскому резиденту выставлялось «опасение турской войны»: у всех государств заключен с турками мир, тогда как у Московского государства только краткое перемирие. Набор объявляется с церковных и светских землевладельцев по числу значащихся в их имениях — вотчинах и поместьях — дворов крестьянских, бобыльских, задворных и деловых людей. Производство набора сосредоточивается в Преображенском на Генеральском дворе и поручено было особой комиссии в составе боярина и адмирала Ф. А. Головина, думного дьяка Автонома Иванова, управлявшего тогда Поместным приказом,