Вслед за отменой назначенного на 21 сентября 1940 года вторжения на Британские острова ускорилась подготовка плана «Барбаросса» — плана войны против Советского Союза, утвержденного Гитлером 18 декабря 1940 года.

Всякому было ясно, что после разгрома Советского Союза очередной жертвой агрессора станет Англия, ее действительную безопасность мог обеспечить только союз с СССР и США. Это хорошо сознавал Гитлер, о чем свидетельствует запись в «Военном дневнике» Ф. Гальдера за 31 июля 1940 года, сделанная на совещании с высшими немецкими военачальниками в Бергхофе, Ставке Гитлера. На этом совещании Гитлер впервые объявил о своем решении напасть на Советский Союз весной 1941 года. Гитлер объяснил, что упрямая решимость Великобритании продолжать войну вызвана ее расчетами на Советский Союз.

По этому поводу на совещании 31 июля 1940 года Гитлер говорил:

«Надежда Англии — Россия и Америка. Если рухнут надежды на Россию, Америка также отпадет от Англии, так как разгром России будет иметь следствием невероятное усиление Японии в Восточной Азии…

Если Россия будет разгромлена, Англия потеряет последнюю надежду. Тогда господствовать в Европе и на Балканах будет Германия.

Вывод: В соответствии с этим рассуждением Россия должна быть ликвидирована. Срок — весна 1941 года…

Операция будет иметь смысл только в том случае, если мы одним стремительным ударом разгромим все государство целиком. Только захвата какой-то части территории недостаточно… Цель — уничтожение жизненной силы России».

Начало кампании против Советского Союза назначалось на май 1941 года, ее продолжительность устанавливалась в 5 месяцев, чтобы закончить «до зимы».

На следующий день, 1 августа, возглавляемый Ф. Гальдером Генеральный штаб сухопутных войск Германии приступил к подготовке плана «Барбаросса» — плана «молниеносной войны» против Советского Союза.

Попытку нейтрализовать Англию или втянуть ее в антисоветский сговор предпринял заместитель Гитлера по партии Рудольф Гесс. 10 мая 1941 года, за шесть недель до нападения на СССР, на истребителе МЕ-110Е Гесс совершил тайный перелет в Англию, приземлившись с парашютом около имения лорда Гамильтона — одного из приближенных английского короля. В этот день, как знак «доброй воли», прекратились налеты немецкой авиации на Англию. Делая ставку на «мюнхенцев» и давние антисоветские устремления самого Черчилля, Гесс от имени Гитлера предложил Великобритании заключить мир с Германией и вместе с ней участвовать в походе против СССР.

Удалась ли миссия Гесса? Документы о переговорах с ним англичане хранят в строгой секретности до сих пор. Британское правительство понимало, что мир с Германией в условиях ее господства в Европе равнозначен капитуляции Англии. Достиг ли Гесс искомого результата в переговорах с англичанами, можно судить лишь по косвенным данным. А они свидетельствуют однозначно: достиг.

Сошлемся на Даллеса, будущего директора ЦРУ, во время войны руководителя европейского бюро Управления стратегических служб США. После войны, весной 1948 года, он писал: «После падения Франции Черчилль затягивал время и искал возможности создать второй фронт. Он хотел, чтобы союзниками Великобритании стали США и СССР. Но Советы тогда сотрудничали с Германией. Вот почему Уинстон Черчилль оказался перед необходимостью сделать так чтобы Гитлер сам объявил войну Советам. Британская разведка сумела убедить Рудольфа Гесса: если немецкое командование объявит войну Советам, Англия прекратит военные действия против Германии. Гесс убедил Гитлера, что всему этому нужно верить. Британская разведка “сфабриковала“ приглашение за подписью Черчилля. На переговорах Гесс заверил, что Гитлер нападет на СССР Официальные лица Великобритании: мы свои обязательства тоже выполним…»

Переговоры с Гессом и полученные при этом обещания англичан, прежде всего Черчилля, главы правительства, ускорили решение Гитлера начать войну против Советского Союза в уверенности, что германский тыл в безопасности, что второго фронта на Западе не будет. Убеждали Гитлера в этом и англо-германские переговоры о предстоящем заключении мирного договора, и другие явно провокационные действия правительства Черчилля. В результате этого сговора, согласно аналитическим данным кандидата военных наук В. Скуратовского, сложилась такая ситуация: «31 мая 1941 года главкому английских войск на Ближнем Востоке было приказано подготовиться к нанесению воздушных ударов по Бакинским нефтепромыслам. 2 июня 1941 года английский посол Крипе сообщает заместителю министра иностранных дел СССР Вышинскому, что английскому послу приказано убыть в Лондон для консультаций, и он может не вернуться. Служащие английского посольства демонстративно покидают Москву. Английская печать заговорила о готовности Черчилля заключить мир с Германией. 10 июня 1941 года Гитлер, наконец, утверждает 22 июня 1941 года в качестве дня “D”. 12 июня 1941 года британский комитет начальников штабов издает директиву о подготовке воздушных ударов по Баку. Все показушные мероприятия проводятся так, чтобы сведения о них надежно попадали в немецкие уши. Лейборист Крипе за талантливое исполнение роли “язык послу дан для того, чтобы скрывать мысли премьер-министра», в 1942 году был удостоен чести стать членом коалиционного правительства его величества“.

Для всех присутствовавших в доме Черчилля утром 22 июня 1941 года, как пишет в своем дневнике один из них, «известие о нападении Германии на Россию было весьма радостным для всех нас». Однако ни в одной из книг Черчилля об этой радости нет ни слова.

К вечеру, успокоившись, он выступил по радио с гневным обличением германской агрессии против СССР.

Этот важный стратегический регион обеспечивал гитлеровскому блоку благоприятные позиции как для ударов по Советскому Союзу с южного направления, так и для господства в Восточном Средиземноморье и на Ближнем Востоке. Здесь планировался южный фланг держав «оси».

Молниеносная операция по оккупации стран Балканского полуострова началась в предшествующее Второй мировой войне время, весной 1939 года, по инициативе Муссолини, без совета с Гитлером, который завершил оккупацию оставшейся части Чехословакии и отторг у Литвы Мемель (Клайпеду) с округой, тоже не ставя в известность Муссолини. Каждый узнавал о действиях партнера «из газет».

Фашистская угроза Балканским странам исходила изначально со стороны Италии. Ее первой жертвой в этом регионе стала Албания, занимавшая выгодное стратегическое положение для действий против Греции и Югославии. Вооруженные силы Албании имели скорее символическое значение, чем реальное, и не могли дать агрессору достойный отпор. Король Зогу и его правительство больше всего боялись вооружения своего народа, пытавшегося сопротивляться захватчикам. Они рассчитывали на помощь западных держав и стран Балканской Антанты, являвшей рыхлый союз Греции, Румынии, Турции и Югославии (сложился в феврале 1934 года). Итальянскому агрессору явно попустительствовали Англия, Франция и США. Разве это не попустительство, если вместо решительных действий по пресечению агрессии они ограничились заявлениями о «решимости» защитить свои интересы в Средиземном море?