Я огляделась: светильники вокруг и горели ровно, и правда выдавая, что Альдора в замке нет. Иначе тут было бы гораздо жарче и светлее. Особенно если учесть, как он, должно быть, зол на младшего брата за его поведение.

— Я попытаюсь помочь. Простите, что я… Не потрудилась задержаться здесь как можно дольше. Всеми силами.

— Наверное, потому что вам всё равно, — дёрнул уголком рта мажордом.

Он хотел было отвернуться, но я удержала его за рукав.

— Мне не всё равно! Я… Я люблю Маркуша, но есть то, что не отпускает меня. У меня своя жизнь, свои проблемы. А унбар де ла Фиер удерживал меня здесь почти силой. Он угрожал мне.

— Об этом вы поговорите с ним лично, — повёл плечом Рэзван и пошёл дальше. — Если пожелаете.

Вскоре мы остановились у двери комнаты Маркуша. Я постучала громко и дёрнула её — не поддалась.

— Унбар! — окликнула притихшего в покоях мальчишку. — Маркуш. Я вернулась. Может, вы откроете мне? Я скучала…

Показалось, в ответ ничего не произошло. Рэзван нетерпеливо переступил с ноги на ногу за моей спиной, кашлянул — и после короткого щелчка замка дверь вдруг приоткрылась. Смурное лицо Маркуша высунулось в щель, он недоверчиво окинул нас взглядом, будто подумал, что его хотят обмануть и хитростью выманить из комнаты. Я улыбнулась, когда он посмотрел на меня, сжала крепче сомкнутыеу груди руки. Маркуш отошёл, распахивая дверь шире.

— Надеюсь, офате Трандафир уже уехала? — пробурчал он чуть сипло, как будто у него пересохло в горле. — И прихватила с собой офате Месарош.

— Да, они обе уехали ещё утром. Вы могли бы узнать о том раньше, если бы попытались поговорить с кем-то спокойно, — строго ответил Рэзван, но в его голосе всё же послышалось облегчение. — Но это неважно. Главное, офате Делериш тут, разве не так?

Маркуш фыркнул насмешливо.

— Теперь всё так. А то в этом доме стало слишком много змей. Поэтому я и не хотел выходить из комнаты: можно ненароком наступить им на хвост и оказаться ужаленным.

Мажордом опустил голову, пряча улыбку. А я, едва пройдя дальше в комнату, обняла мальчишку — отчего-то хотелось сделать это невыносимо. Когда голова была занята грядущими заботами и злостью на выходку Юдит, не задумывалась о том, насколько младший де ла Фиер стал мне близок. С его таким похожим на Альдорово ворчанием и колючей иронией, которая, кажется, совсем не свойственна молодым людям его возраста. Маркуш крепко обхватил меня руками, слегка впиваясь кончиками пальцев в спину.

— Я тоже скучал… — проговорил он глухо. — К тому же мне нужна ваша помощь.

Мальчишка отстранился, ещё придерживая меня за талию — пришлось убрать его руки. Такое позволять всё же нельзя. Иначе Альдор с меня точно шкуру спустит, если хоть раз увидит.

— И какая же помощь вам нужна? — я оглядела его придирчиво.

Вид, конечно, не столь ухоженный, каким был до моего отъезда, но вряд ли причина этого — моё четырёхдневное отсутствие. Маркуш прекарсно умел позаботиться о себе сам, мелкие заботы не перекладывал на служанок, то ли смущаясь, то ли не желая давать себе такие послабления.

— Мне нужно заменить камни в поясе.

— Ну, надо же! — вскинул руки к потолку мажордом. — Это надо было сделать уже давно!

— Я не мог справиться без офате Делериш. Без неё это не имело смысла, — загадочно улыбнулся Маркуш, проходя ближе к столу, на котором лежали уже вынутые из пояса камни.

И правда: гладкие и вытянутые, как блинчики, которые любят пускать по воде дети. Серовато-синие, в тёмных прожилках — они выглядели сейчас совершенно обычно. Словно не обладали никакими особыми свойствами.

— Я принесу, — Рэзван бросил на них короткий, лишённый всякого интереса взгляд.

И его лицо выражало сейчас лёгкую подозрительность: видно, поведение и слова Маркуша показались ему странными. А вот в чём — я знать не знала. Менять камни в поясе мне ещё не приходилось: может, и правда обычно он прибегал к помощи компаньонок?

— Где же вы были? — Маркуш вдруг перестал хорохориться и тяжеловесно опустился в кресло, как только Рэзван вышел.

— В Одиине. Но, наверное, обо всём, что там со мной случилось, вашему брату расскажут те, кого за мной отправили.

— Я хотел бы узнать от вас, — Маркуш поднял на меня взгляд чуть исподлобья.

Показалось вдруг, что он сильно повзрослел за эти дни. А может, просто неведомая мне усталость накладывала отпечаток на его слегка осунувшееся, бледное без прогулок лицо.

— Что вы вообще хотите обо мне узнать, унбар? — я присела в кресло напротив.

— По возможности — всё, — он улыбнулся плутовато.

Я покачала головой, не в силах сдержать ответную улыбку. Наверное, будь с ним всё в порядке, не будь он ограничен в движении, как его сверстники, из Маркуша вышел бы поистине молодой ловелас — в противовес его угрюмому брату. Ещё несколько лет — и девицы волосы бы друг другу рвали за возможность пройтись с ним по саду или поговорить вот так, как легко говорю я. А пока только мне перепадало это удовольствие и его внимание, которое накопилось, невыплеснутое, в стенах Анделналта. Надо бы поговорить с Альдором о том, не стоит ли хоть иногда выводить Маркуша в свет. ПУсть затея эта весьма рискованная — с внезапностью его приступов.

Больше я не придумала, что ответить мальчишке такого, чтобы это не прозвучало двусмысленностью или кокетством. В лёгкой растерянности бездумно протянула руку к одному из камней, что лежали рядом, но не успела коснуться: Маркуш поймал моё запястье, остановил. Его взгляд словно бы насквозь меня пронзил.

— Не торопитесь, — почти шепнул он, мягко сжимая мою руку пальцами.

За дверью послышались тяжеловатые шаги — и Рэзван вошёл с увесистым холщовым мешочком в руках. Он остановился, с лёгким недоумением окинув нас с Маркушем взглядом. Наверное, в такой позе мы выглядели совсем не однозначно.

— Спасибо, — Маркуш отпустил мою руку. — Унбар, вы можете оставить нас?

Мажордом и вовсе нахмурился.

— Не думаю, что это хорошая идея, — возразил сердито.

— Просто хотелось бы обойтись без ваших, без сомнения, ценных замечаний, когда я всё буду объяснять офате Делериш, — настоял Маркуш. — Так она скорее вникнет.

Рэзван ещё некоторое время мерил то меня, то его взглядом, а после кашлянул осуждающе, но всё же вышел. И за то время, что длился их короткий спор, мои ладони даже вспотеть успели от волнения. Что Маркуш задумал?

Он встряхнул мешочек — и камни в нём глухо звякнули друг о друга. После де ла Фиер поднял на меня взгляд и протянул раскрытую ладонь.

— Дайте руку, — Кажется, когда-то я уже это слышала.

— Может, вы сначала объясните мне?..

Маркуш слегка склонил голову набок — и ему совершенно невозможно стало сопротивляться.