— Потому что мое чудовище рядом. Близко. Слишком близко.

— Опасно близко? — спросил он, поднимая голову и едва касаясь губами подбородка, щеки, носа.

— Очень опасно, — дрожа, кивнула я, до боли сжимая кулаки, ощущая, как впиваются ногти в ладони… но не чувствуя, что проясняется рассудок.

Словно что-то поняв, Ашер перехватил одну мою руку и, щелкнув когтями по пальчикам, заставил расслабить кисть. Укоризненно цокнул, покачал головой.

— Ну зачем так…

А дальше на меня нахлынуло стойкое дежавю. Так же, как бесконечную вечность назад в замке короля сновидений, он поднес мою руку к губам и подул на ранки. Кожу охватило теплом, а красные лунки стали розоветь, пока не побледнели до полного исчезновения.

Я забывала дышать. Дрожала, смотрела на него как кролик на удава, обмирала от бури чувств и эмоций, цепенела от прикосновений отзывающихся сладкой дрожью, и… пропадала. Каждое мгновение, каждое прикосновение, каждый взгляд и легкая улыбка в уголках его губ были гвоздями в крышке моего гроба.

Я пропадала.

Ашер задумчиво поглядел на меня, мягко поглаживая излеченную ладонь большим пальцем, и тихо произнес:

— Необычно…

Необычно?

Я нахмурилась и высвободила руку из мягкой хватки.

Необычно. Новый эксперимент, Ашер Пепельный?

Шаг в сторону по широкой ступени — и я освобождаюсь от руки на талии.

— Что случилось? — чутко уловив перемену настроения, спросил он.

Я окинула его долгим взглядом, бережно собирая в копилку памяти облик самого необыкновенного во всех мирах мужчины. Чуть встрепанные темные волосы, фиолетовые почти до черноты глаза, тонкий нос, чувственные губы…

Да, он мне нравился.

Да, он сейчас играл… изучал.

Да, мне от этого больно.

Но стоит ли обижаться на ветер за то, что он дует, на дождь — что промокаешь под его каплями, а на огонь — за ожоги? Стоит ли обижаться на пожирателя за то, что он не человек?..

Наверное, я просто повела себя как взрослая и умная женщина.

Я улыбнулась, дернула плечами и, обогнув мужчину пошла вниз, обронив фразу:

— Осознание.

Ускорила шаг, практически сбегая по лестнице, стремительно пересекла кухню и вышла на большую веранду, пристроенную к башне.

Чуткий нос защекотало ароматами разнотравья, яблоневого цвета и прогретого дерева. Смола и цветы…

— Тут красиво, — я улыбнулась вышедшему следом за мной колдуну. — В чем-то ты прав, следует наслаждаться моментом. Как мы тут обычно проводим время?

Ашер привалился плечом к одной из деревянных колонн и не отводил от меня странного взгляда.

— Как обычно, девочка, как обычно. Готовим, читаем, гуляем. Проще говоря, живем.

Почему-то в его словах мне виделась отсылка к неделе, проведенной в моей квартире, но я предпочла это проигнорировать. Лучше не искать желанные знаки там, где их нет.

— Понятно.

Я села на ступени и, запрокинув голову, подставила лицо теплому солнцу. Хорошо-то как… просто божественно. Рядом почти неслышно опустился Ашер и обнял меня за плечи — так крепко, что зародившаяся было попытка высвободиться практически сразу пошла прахом.

— Ты достаточно меня знаешь, чтобы понять: если решение принято, то сопротивляться бесполезно, — невозмутимо проговорил пожиратель, перехватывая вторую мою руку и переплетая наши пальцы.

— Я не понимаю причин такого поведения, — наконец созналась я, уже не делая попыток сбежать.

— Все всегда следует по понятному тебе пути? Кажется, даже наше знакомство — следствие твоего непонимания.

— Ты не человек.

— Ну да, я колдун, — открыто ухмыльнулся Ашер. — Все просто, моя девочка. Не важно, кто я, не важно, кто ты… важно то, что я передумал с тобой расставаться. Я уже говорил. Ты забыла?

Я вздрогнула, услышав знакомую фразу.

— Не забыла, скорее не придала этому значения.

— А зря, — коротко ответил Клякс, перебирая мои пальцы, глядя на это действо с нескрываемым интересом и уже почти привычным, хоть и по-прежнему раздражающим комментарием: — Любопытно.

— Я не понимаю, почему сейчас! Время неподходящее для… для… для такого!

Мне не хватало. Не хватало воздуха, не хватало спокойствия и черт знает чего еще!

Не хватало понимания. Я задыхалась, я боялась, я отчаянно трусила.

Обсуждать с пожирателем отношения во время испытаний на должность короля сновидений — это уметь надо. Притом испытания у нас формата какого-то курорта.

И все так резко изменилось, что у меня голова от этого кружится и в душе только паника и страхи!

— Ты так и не поняла? Нет в этом мире подходящего времени. Его просто не существует. Потому давай просто… быть. Почему бы и нет?

Я запрокинула голову, рассматривая пронизанную солнцем листву волшебного сада вокруг волшебной башни. На его волшебной террасе сидела волшебная я, а рядом со мной находился самый волшебный из всех возможных мужчина.

Пальцы дрогнули, сжимая его руку в ответ.

Почему бы и нет?

— Скоро сгорит пирог! — рявкнул Ашер откуда-то снизу.

Я только перевернула страницу интересной книги и заметила:

— Если не ошибаюсь, сегодня у нас по кухне ты дежурный.

— Ну спустись, — грозные интонации сменились просительными. — Я не могу отвлекаться!

Возведя глаза к крыше чердака, на балках которого уже было развешано много непонятных вещей, я все же отложила книжку и направилась вниз.

Кухня у нас тоже превратилась в обитель экспериментатора. В одной печке как раз доходила до готовности шарлотка, а вот в кастрюле на второй опять химичил какую-то свою ересь Ашер Пепельный.

Я помахала ладонью перед носом и демонстративно поморщилась:

— Что ты тут творил?!

— Да как обычно, смешивал то, что смешивать не рекомендуется, — чихнул пожиратель, открывая окна для проветривания.

— Слушай, а ты не мог бы делать это не тогда, когда готовишь еду?

— Мог бы. Но тогда придется выделять отдельное время для готовки, а это нерационально. — Он убрал с плиты неудавшееся зелье, широкими шагами подошел ко мне и, приобняв за плечи, чмокнул в щеку. — Не ворчи.

— Как не ворчать, если опять всю башню провонял! В прошлый раз посуду испортил, в позапрошлый притащил из леса непонятно что и сушил по всему дому!

Ашер только закатил глаза и пошел вытаскивать шарлотку.