– Командир, у нас есть очень хорошая пословица: кто старое помянет, тому глаз вон.

– Есть, Боря, и другая пословица. Но – к делу. Совет Тихонова дала дельный. И к объектам мы должны выйти без особых проблем. Вопрос: как дальше будем работать?

Это уже была тема командира группы авианаводчиков:

– Для нас главное – выйти к объекту, установить «маяки» и отойти. Но наводчики не разведчики, не бойцы спецназа, хотя и числятся в таковом. Обеспечение их работы дело твоих подчиненных, Сергей Владимирович.

Жилин кивнул:

– Да, это работа моих ребят. Значит, поступаем так. Уже отсюда выходим тремя подгруппами, их ведут, соответственно, капитан Туренко, старшие лейтенанты Курко и Смирнов. Они подводят подгруппы в кварталы и далее из укрытий проводят разведку с целью определения подходов авианаводчиков непосредственно к целям, прикрывая их во время установки «маяков» и отхода обратно в укрытие. Курко и Гаврилов выводят старшего лейтенанта Строгина на первый склад, старший лейтенант Смирнов и прапорщик Соболь – лейтенанта Опарина на штаб и батарею «Град», капитан Туренко, старший лейтенант Федоров и прапорщик Юрченко соответственно обеспечивают работу капитана Володина, старшего лейтенанта Кузьмина и прапорщика Буйко в седьмом квартале. Подгруппы работают автономно, но поддерживают связь и со мной, и между собой. В случае возникновения непредвиденных обстоятельств немедленный доклад мне и действия исключительно по моему приказу. Бросать все и идти на помощь попавшему в нештатную ситуацию категорически запрещаю. Главная задача группы – установить «маяки» на всех указанных объектах и отойти на безопасное расстояние, в укрытие, которое будет выбрано при подходе к объектам. Вопросы по порядку действий есть?

– Никак нет, – ответил за всех Туренко.

– Хорошо. Теперь расчет по времени. «Маяки» должны быть установлены до утра. Выход подгрупп в двадцать три. У нас будет четыре-пять часов, чтобы решить поставленную задачу. Кажется, что это много, на самом деле они пролетят быстро. Значит, по подгруппам. Старший лейтенант Курко выводит свою подгруппу по первому переулку к северной части, а точнее, к повороту проспекта Малека в двадцать три тридцать. В нуль часов подгруппе быть в районе брошенных домов в квартале, не забывая, что в том же районе «духи» держат позицию зенитчиков.

– Обойдем, – заверил Курко.

– К часу вы должны определиться с местом укрытия. В час тридцать начать разведку подходов. При обнаружении часовых или постоянных стационарных патрулей возле склада снять их, но только по моей команде. До этого подгруппа должна подойти вплотную к объекту и держать охранение объекта на прицеле. Отслеживая также пути отхода к выбранному укрытию. Оно должно находиться не более чем в двухстах метрах от объекта. Если, конечно, местность позволит. В крайнем случае, не ближе ста метров, но тогда укрытие должно быть в подвале. У тебя, Гена, – Жилин посмотрел на старшего лейтенанта Курко, – есть вопросы?

– Никак нет!

– У тебя, Андрей, – майор перевел взгляд на Володина.

– Нет. Все нормально, если получится так, как планируем.

– Это будет зависеть только он нас самих.

– А его величество случай?

– К ликвидации его, – улыбнулся Жилин. – А если серьезно, то я уже говорил, что делать при возникновении нештатной ситуации.

– Вопросов нет, Сергей Владимирович.

– Хорошо, теперь расчет по подгруппе Смирнова. И не надо, Боря, наглеть, слушай и принимай к исполнению.

– Так я ничего!

– Видел, как ничего.

– Я вас очень внимательно слушаю.

– До часа тридцати тебе все то же, что и Курко. Выход в квартал, укрытие. Дальше в принципе то же самое – разведка. Но, учитывая, что лейтенанта Опарина надо вывести к двум объектам, время установки «маяков» у вас увеличивается.

– Как и количество «духов», которых надо будет уничтожить до этого.

– Ну, проблем с тремя или четырьмя боевиками у «Градов» у тебя, уверен, не возникнет. Это работа максимум пяти выстрелов из «Винтореза». Непосредственно у штаба тоже много охраны быть не должно, два-три часовых, потому как рядом на пересечении мобильный патруль. Тебе закончить разведку в два тридцать и к трем часам вместе с лейтенантом Опариным находиться на рубеже обеспечения работы авианаводчика. Снятие часовых, естественно, только по моей команде.

– Естественно.

– Вопросы?

– У меня нет, – ответил Смирнов.

– Капитан Володин?

– Нет вопросов.

Жилин отложил карандаш.

– Так, по подгруппам во втором и третьем кварталах решение принято. Остается седьмой квартал, самый протяженный в части подхода к нему. Вариант отработки цели в седьмом квартале примем без офицеров и прапорщиков, уже получивших задания. Так что, Смирнов и Курко, можете собирать подгруппы, выбирать оружие, «Винторезы» обязательно, и готовиться к выходу. А мы здесь с Туренко и Володиным обсудим, как работать в седьмом квартале.

– Понятно, – проговорил Смирнов, – я Соболя забираю?

– Конечно!

– Дима! – позвал он прапорщика, находившегося на лоджии.

Тот вышел оттуда с помятым лицом.

– Спал, что ли? – спросил Жилин.

– Никак нет, товарищ майор, – ответил Соболь, – это от того, что прижимался к отверстию в бетонной плите.

– Ухом тоже?

– А что ухо?

– Ты в зеркало посмотри.

Соболь подошел к зеркалу. В нем отчетливо было видно, что прапорщик буквально смял левое ухо.

– Так это… и ухом тоже.

– Смирнов! – повысил голос Жилин. – Забирай своего «часового». И смотри, чтобы он у тебя у объекта не уснул.

– Не уснет! Пойдем, чудило.

– Да чего вы? Все же нормально.

– Идем, идем, пока командир тебе выговор не влепил.

– А у меня, Боря, их как подписей в подписном листе. Так что одним больше, одним меньше – без разницы. И очередного звания не получать.

Это все было сказано уже в коридоре.

– Как же не получать? А старшего прапорщика?

– Нужен он мне, этот старший прапорщик! Лишние хлопоты: третью дыру в пустом погоне делать. Мне и с двумя звездочками неплохо. Тем более что разницы в окладе никакой.

– Все, хорош базарить. Идем к Опарину, обсудим предстоящую работу.

– Расчеты все сделали?

– Нет, спали, как ты.

– Да не спал я, так прикорнул. А ты сам посиди в этой долбаной лоджии пять часов, посмотрю, каким выйдешь.

– Я сказал – все!

– Да все, все! Но командир не прав.

– Это не обсуждается.

– Ну и ладно.