Без всякого отвращения и Карташ с Гриневским хлопнули порюмочке «Столичной», потянулись к богатой закуске. Алексей, например, кикорочке.

– А я вот, не представляете, по соленым грибамсоскучился, – признался Дангатар. – Полюбил это дело за время службыв советской армии. Помню, возил начальство на «вертушке» в такие дикие места,где этих грибов было, сколько и не приснится. Кстати, и «вертушкой» давненькосамому управлять не приходилось…

Карташ уже настроился (и теперь с этого настроя его было несбить), что перед ним профессионал, который вряд ли станет нести про грибочкиисключительно ради приятных воспоминаний. Цель он какую-то преследовал этойболтовней, ясно. Но вот какую?..

– Ты считаешь это убежище достаточно надежным? –на правах друга запросто спросил Гриневский.

– Смущает отсутствие спиралей Бруно поверх забора,отсутствие часовых и камер видеонаблюдения? Не напрягайся, Гавана, смею тебяуверить, что мышь не проскочит...

– То-то лодочка качается на волнах напротив дома вполукилометре от берега, – сказал Карташ.

– Совершенно верно. Качается, – посмотрел в егосторону Дангатар. – И не только лодочка. Так что о нежелательных гостях –со стороны моря те надумают появиться или со стороны суши – я узнаю заранее.Кстати, не будет никаких погонь и перестрелок. Просто я исчезну из этого дома,вроде меня здесь и не было никогда.

Карташ заметил, что Маша ерзает, ей явно о чем-то оченьхочется спросить, прям до зуда хочется. Наконец она не выдержала:

– А Саша – это ваш сын?

– Племянник. Сын брата.

– А брат... – осторожно начала она, носпоткнулась, верно, решив, что переходит грань допустимой откровенности.

– Брат рыбу ловит, – обезоруживающе улыбнулсяДангатар. – Я понимаю, о чем вы хотите спросить. Мои враги первым деломдолжны были проверить дома родственников... Но в этом доме никаких моихродственников нет. Дело в том, что мой брат не ладил с родней и женился нарусской... Нет-нет, у нас к этому вопросу относятся проще, не так, как укавказских горцев. Никаких строжайших запретов и проклятий рода. Все гораздоспокойней, подобных браков множество. Тут важна последовательность. Брат неладил с родней, да еще и женился на русской. Понимаете? Чаша терпенияпереполнилась. В общем, ему в родном селении оставаться было как-то не с руки…Тогда я купил им дом у моря и уговорил поселиться под чужими именами. Сделалтак, чтобы никто не знал о нашем родстве. Брата зовут Аннагурт, а жену брата –Ира.

Дангатар поднялся, подошел к двери, открыв ее, громко сказалв коридор:

– Ира, можно нести гостям плов!

Спустя несколько секунд появилась Ира с блюдом в руках.Симпатичная загорелая женщина лет тридцати, крепко сбитая, с уложенной назатылке толстой косой. Поздоровалась, поставила блюдо на стол. Ей Дангатаргостей представлять не стал, наверное, не принято. Спросив: «Всего хватает?Ничего больше не надо?», – она получила утвердительный ответ и вышла.

И тогда Маша выкинула очередной номер сегодняшнего дня:

– Извините… я сейчас… я скоро.

Выпалила, вскочила со своего места и выбежала из комнаты.

Дангатар с недоумением взглянул на Гриневского, тот пожалплечами. Над столом ненадолго повисла неловкая пауза.

И вдруг до Карташа, что называется, дошло. Внезапныестранности, несоразмерная с поводом истерика, в завершении бросается вдогонкуза незнакомой женщиной с явным намерением о чем-то спросить или о чем-топопросить... Ну да, мы ж за боями и походами совсем забыли о периодическихособенностях женского организма и связанных с этим проблемах. Две головы можнопрозакладывать, что у боевой подруги как раз и начинаются, по любимомувыражению самих женщин, эти дела...

– О деле бы, – напомнил Гриневский.

– Да-да, – Дангатар наморщил лоб, будто с трудомвспоминая, а за каким чертом, собственно, сюда явились эти русские. – Сгрузом все в порядке?

– Как ты и говорил, – нахмурился Таксист. –Стоит на сортировке. Ждет. Координаты могу дать хоть сейчас.

– Не надо сейчас, потом. Прости, Гавана, как-то не доплатины нынче, сам видишь. К сожалению, не в хорошее время вы прибыли вТуркмению... Не в хорошее.

Дангатар держал пиалу перед собой в поднятой руке, покачивална разведенных пальцах, взбалтывая недопитый чай.

– Положение в стране гораздо хуже, чем я думал десятьдней назад… Словом, не стану начинать от Адама, что применительно к Туркмениизвучит, как начинать от Огуз-хана и от небесной верблюдицы. Начну я с басни пролебедя, рака и щуку, которую все мы проходили в школе. «А воз и ныне там»,помните? Это равновесие, когда каждый тянул в свою сторону и повозка оставаласьна месте... это непрочное равновесие нарушено. Воз сдвинулся с места и в любоймомент может загреметь вниз по склону, подпрыгивая на буграх и стремительноразваливаясь. Воз в данном случае – гражданское спокойствие в Туркмении, апотеря равновесия – гражданская война. Я не знаю, известно ли вам, чтоадминистративные границы велаятов – тогда они, правда, назывались не велаятами,а областями, – сохранились в неизменности с советских времен... – Ион опять замолчал.

– Это, наверное, потому, что правители земель осталисьв основном прежние, – сказал Карташ, чтобы вывести Дангатара изступора. – Ну, кое-кто кое-кого под шумок скинул или подвинул, не безэтого, но это так... дела внутренние, семейные – перестановки внутри правящихкланов, сиречь родов, фамилий, тейпов…

– Совершенно верно, Алексей. Да и наш падишах Сердартоже из давешних, из советских. Сапармурат возглавляет Туркменистан свосемьдесят пятого, когда его назначили первым секретарем ЦК Компартииреспублики. Так что поменялась только внешняя оболочка, кожура у фрукта, мякотьже осталась прежней. Правда, у падишаха появилось не в пример большевозможностей для того, чтобы наслаждаться положением верховного правителя. Ноэто в основном ограничивается безобидными шалостями вроде памятников самомусебе на каждом перекрестке. В основном, – добавил Дангатар послепаузы, – но, увы, не во всем. Однако по большому счету на сегодняшнийденьСердар нас устраивает. Он тот самый воз из басни, который желательно, чтобоставался поныне там. Это так, легкое вступление. Введение в ситуацию.

Дангатар поставил пиалу на стол, взял в руку вилку, принялсятупым концом водить по скатерти, сопровождая рассказ вычерчиванием невидимыхузоров.

– Велаяты в свою очередь делятся на этрапы. ХякимАллакулыев, которому я служил и которого убили люди Ханджара... Так вот хякимАллакулыев поставил во главе двух этрапов своих младших братьев. Я предупреждалего, что лучше этого не делать. Лучше было бы отправить братьев Порана и Батыраза границу, открыть специально для них в каких-нибудь дальних странах двалишних торговых представительства. Пережили бы мы эти расходы. Но хякимАллакулыев так поступить не захотел.