можно остаться, пока найдем клад… – воскликнул он, но тут же осекся на полуслове и, виновато взглянув на строгого командира, быстро зажал ладонью себе рот. – Я хотел сказать…

Забродов раздраженно и гневно сверкнул светлыми глазами, отчего у худого, маленького Говоркова сжалось и тут же учащенно забилось сердце.

– Ты о чем?

Иосиф Говорков сконфуженно покраснел и, слегка заикаясь, пролепетал в свое оправдание:

– Я говорю, товарищ Забродов, что и за гостиницу придется платить немалые деньги… Лучше, Илларион Константинович, остановились бы мы у моих родственников или знакомых… И дешевле было бы, и меньше любопытных глаз…

Илларион Константинович Забродов, недовольно посмотрев на своего болтливого спутника, начал уже сомневаться, что он принял правильное решение, взяв Иосифа Говоркова с собой в эту ответственную и опасную экспедицию.

«А не переборщит ли этот Пинкертон в нашей игре?» – подумал опытный разведчик. – Китайцы ведь не дураки и быстро могут раскусить его, полковника Забродова, планы и намерения и поймут, для чего они прибыли в Якутск.

Однако, немного поразмыслив и еще раз взглянув на безобидного и простачковатого с виду хилого мужичка, полковник Забродов решил, что его вряд ли можно принять всерьез и свою отведенную ему ГРУ роль, о которой Петрович даже и не догадывается, он сыграет на все сто процентов.

– Меньше любопытных глаз, Иосиф Петрович, – спокойно и назидательно возразил на замечание своего собеседника инструктор, – зато больше заботливых рук и опекунов! А нам, уважаемый товарищ Говорков, нужны простор и свобода.

Говорков притих и не стал возражать своему командиру. Ничего не сказав, он только захлопал белесыми обгоревшими ресницами и затряс кудлатой головой…

* * *

Поселить Забродова и Говоркова в гостинице, у всех на виду, как раз и входило в планы сотрудников Главного разведывательного управления. Это делалось для того, чтобы под контролем находились не только Забродов с Говорковым, но и те, кто внимательно следил за ними. Расплатившись с водителем такси, пассажиры вышли из автомобиля и, поднявшись по ступенькам, остановились у входа.

– И все же зря, Константинович, ты решил остановиться в гостинице, а не у моих родственников, – сокрушенно покачав кудлатой головой, произнес Говорков.

Полковник ГРУ дружески похлопал своего преданного Санчо ладонью по плечу.

– Не скули, Петрович, все будет о’кей!

Говорков снисходительно усмехнулся:

– Будем надеяться, товарищ командир!

– Надежда умирает последней, дорогой доктор Ватсон, – изрек Илларион Забродов. – А я, Петрович, собираюсь долго и счастливо дожить до глубокой старости!

Пожилой мужичок недовольно фыркнул:

– Доживем, Илларион Константинович, если свободные места еще будут в наличии.

Говорков втайне надеялся, что свободных мест в гостинице не будет и они отправятся на постой к его родне или знакомым. А следовательно, можно будет чувствовать себя вольготнее и пропустить рюмочку-другую без ведома начальника экспедиции, то есть Иллариона Константиновича.

Однако седовласый мужчина решительно отворил входные двери и произнес:

– Не волнуйся, Петрович, нас встретят с распростертыми объятиями! Проходи!

Говорков не стал возражать, а только махнул рукой:

– Иду, командир!

Ранние пташки, с трудом таща с собой дорожные сумки, медленно вошли в здание. В небольшом вестибюле городской гостиницы было безлюдно. Только за стойкой, подперев рукой щеку, полусидя дремала пожилая женщина.

– Доброе утро, уважаемая девушка, – подойдя к стойке администратора, поздоровался седовласый мужчина, хотя девушке давно стукнуло за пятьдесят.

Пожилая, но приятной внешности, ухоженная женщина мгновенно подняла голову и, пристально взглянув на высокого и представительного посетителя, вяло ответила:

– Доброе…

– Мы бы хотели снять у вас двухместный номер, – весело и беззаботно произнес седовласый москвич так, словно ключи от свободного номера были у него уже в кармане.

Администратор пренебрежительно хмыкнула и коротко отрезала:

– Свободных номеров нет.

Забродов посмотрел на женщину и почему-то вдруг отметил, что у нее волосы перекрашены в белый цвет.

– Как нет номеров? – растерянно переспросил он.

Пожилая и заспанная женщина уже более жестко смерила пренебрежительным взглядом назойливого посетителя и раздраженно повторила свой ответ.

– Очень просто! – нервно и зло дернув плечом, небрежно бросила она.

Улыбка сошла с симпатичного лица инструктора:

– Не может быть!

– Может!

Илларион Константинович растерянно осмотрелся, словно ища помощи у невидимого волшебника, однако ничего подобного не заметил, кроме самодовольной и помятой рожи своего неказистого коллеги, который уже праздновал победу.

– Да брось ты, Константинович, – произнес Говорков, – с ними бесполезно спорить. Если сказали, что нет свободных номеров, значит, нет! Поехали со мной!

Иосиф Петрович даже сделал попытку взять под руку седовласого мужчину и потянул Забродова к выходу. Однако полковник резко оттолкнул руку Говоркова.

– Да подожди ты, Петрович! – раздраженно воскликнул Забродов и резко повернулся к пожилой администраторше. – Извините, – сдерживая свои эмоции, сказал военный разведчик, – посмотрите, возможно, кто-то уже уехал или собирается покинуть гостиницу.

Иосиф Говорков недовольно засопел и, безнадежно махнув рукой, поднял свою огромную дорожную сумку.

– Безнадежно, Константинович!

Однако, к большому его удивлению и еще большему сожалению и досаде, пожилая администратор гостиницы вдруг «проснулась» и, вытаращив испуганно глаза на статного седовласого мужчину, быстро и невнятно затараторила:

– Ой, божечки мой! Точно! Я и забыла!

Забродов строго и пристально посмотрел на встрепенувшуюся женщину:

– Что забыли?

Администраторша всплеснула руками и, открыв журнал, уставилась в него.

– Сегодня утром должны освободить пятый номер, – радостно сообщила она, – по крайней мере, посетитель оплатил пребывание в гостинице до шести часов утра, а уже, – женщина взглянула на настенные часы, – начало восьмого!

Илларион Забродов облегченно вздохнул.

– Ну так проверьте, – недовольно посоветовал седовласый московский гость.

– Да и проверять-то нечего, товарищи, – уважительно и даже с каким-то подобострастием сказала собеседница и снова расплылась в улыбке, обнажив свои ровные