– Я знала, что тебя не остановит даже такой неприятный субъект, как мистер Блэквелл, – улыбнулась Амелия. И всё же, у нас так мало времени. Скажи, видела ли ты Кристиана? Как он?

– Ещё бы не видеть! Молодой мистер Шерман прибегает к нам по три раза на неделе и всё о тебе справляется, – подмигнула тётка, доставая из складок платья небольшой конверт. – Вот, держи, дорогая. Сама прочитаешь, как он себя чувствует и что о тебе думает.

Амелия выхватила конверт из её рук и прижала к сердцу.

– Ах, тётя, я так счастлива! Даже, находясь здесь, вдали от Кристиана, я ощущала, что он постоянно думает обо мне!

– Так и есть, моя милая. Так и есть. Он ждёт тебя, любит и скоро вы увидитесь. Вам пришлось так много пережить и вытерпеть, что вы заслужили быть вместе и непременно станете счастливой парой.

Девушка радостно засмеялась и обняла Шарлоту, но тут же порывисто отстранилась от неё, ибо вспомнила нечто важное.

– Тётушка, я хотела бы задать вам не совсем обычный вопрос. Во время суда мой адвокат Дик Труман поведал мне кое-что странное. Он уверял, что у моей мамы был какой-то необычный дар. И ещё добавил, что я была мертва. Что ты можешь сказать на это?

Выражение лица Шарлотты тут же сменилось на испуганное. Она схватилась руками за тугой воротник платья, словно тот начал её душить. Никогда раньше девушка не видела, чтобы эта отважная женщина чего-то боялась, но Амелии было необходимо получить ответ во чтобы то ни стало. Она принялась настаивать, и тётушка сдалась.

– Твоя мама была необыкновенной женщиной, – наконец произнесла Шарлотта с какой-то особенной теплотой в голосе. – В жизни с ней порой случались необъяснимые вещи. Твои бабушка и дедушка по маминой линии долго не могли иметь детей. Они и к лекарям обращались, и к священникам, но всё было напрасно. Когда супруги потеряли уже всякую надежду, Бог сжалился над ними. Он подарил им позднего ребёнка, но это обернулось не радостью, а тяжелейшим испытанием для них. Их малышка Кэтрин едва не умерла при рождении. Она появилась на свет с обмотанной вокруг шеи пуповиной и казалась мёртвой. К счастью, роды принимал опытный акушер, который смог спасти ребёнка. Девочка Кэтрин осталась жива, но была очень слабой, болезненной и вялой. Малышка постоянно кашляла и задыхалась, словно её кто-то душил. Твои Дедушка и бабушка были вполне состоятельными и пытались лечить дочь, не жалея на это средств. Они объездили всех самых лучших врачей, но так и не выяснили причину недуга. Кто-то из лекарей говорил, что у девочки проблемы с лёгкими, кто-то уверял, что у неё слабое сердце, но ни пилюли, ни снадобья не приносили пользы. Кэтрин чахла и теряла силы день ото дня. Родители решили, что лондонский смог губит их дочь и переехали за город, но это не помогло.

Шли года, отец и мать старели, Кэтрин превратилась в подростка. Она выглядела очень худой, бледной, с жидкими редкими волосами, впалыми щеками и сгорбленной спиной. Для неё наняли обученную сиделку, которая должна была следить за состоянием недужной пациентки, делать искусственное дыхание, если та начинала задыхаться, беречь от сквозняков. Но как ни прятали девочку, как ни кутали её, но Кэтрин всё равно простудилась. К вечеру у неё поднялся жар, начался сильный кашель. Ребёнок задыхался. Родители вызвали врача, но пока тот ехал, девочка потеряла сознание и, не приходя в себя, скончалась. Доктор смог только подтвердить факт смерти.

Конечно, это была ужасная трагедия, но родители знали, что это может случится. Когда доктор покинул дом, мать вернулась в комнату дочери, взглянула на её прозрачно-восковое лицо и разрыдалась, закрыв лицо руками. Она не знала точно, сколько простояла так на одном месте, наверное, минут двадцать, но вдруг сквозь свои всхлипы услышала звонкий детский голос:

– Очень есть хочется. Могу я попросить поджаренного бекона с хрустящей корочкой?

Женщина вскрикнула, убрала руки от лица и увидела, что её дочь сидит на кровати совершенно живая…

– Я не понимаю, – перебила тётку Амелия. – Ты рассказываешь про детство моей мамы Кэтрин? Но она никогда не выглядела так, как ты описала. У мамы были очень красивые густые волосы, прямая спина, и какой-то болезненной бледности не замечалось.

– Вот какая ты нетерпеливая, – всплеснула руками Шарлотта. – Сначала просила рассказать, теперь перебиваешь. Дослушай до конца, потом будешь задавать вопросы. На чём я закончила? Ах да! Девочка Кэтрин неожиданно ожила. Её болезнь словно куда-то исчезла. Ни кашель, ни приступы удушья больше не мучили её. Да и сама она стремительно стала меняться: у неё появился хороший аппетит, и жизненная энергия в Кэт отныне била ключом. Родители не переставали удивляться переменам. Оказалось, что их дочь и готовить умеет не хуже кухарки, и начитана сверх меры, и в любых других делах разбирается, словно всю жизнь этим занималась.

Отец и мать не могли нарадоваться. Они были очень набожными людьми и считали, что Бог испытывал их, а теперь наградил за терпение. Но это ещё не всё! Физический облик Кэтрин тоже начал преображаться. Это происходило постепенно, почти незаметно, но через три года девушка стала уже настоящей красавицей. Родителям очень хотелось представить свою прелестную дочку Высшему Свету и, возможно, найти ей подходящего жениха. Как раз и возраст подходящий для дебютантки – семнадцать лет, но тут Кэтрин опять всех удивила, заявив, что выйдет замуж за своего суженного в девятнадцать лет, и встретит его не на балу, а прямо на улице Лондона.

– Как возможно такое преображение? И откуда мама знала, что встретит отца через два года, – не выдержала Амелия.

– Не знаю, – развела руками Шарлотта. – Я рассказываю тебе только то, что узнала от твоей матери. Мы были с ней хорошими подругами. Она, действительно, через два года встретила моего брата Тома, и они поженились. Ах, какой красивой парой они были! Как любили друг друга! Они прямо сияли от счастья! Я тоже повстречала вскоре своего «пирата» Моргана Стивенса. У нас родилась Мэри, а у Кэтрин через три года появилась ты. Мы вшестером много времени проводили вместе. Ты помнишь, как мы ездили на море?

– Очень плохо помню, – призналась Амелия. – Наверное, я была ещё совсем маленькой. В памяти сохранилось только, как папа нёс меня на руках к воде. Я боялась, прижималась к нему, видела, как волны касаются его ног, а мама уговаривала не бояться воды.

– Так и было, – грустно улыбнулась тётушка. – Когда ты увидела бескрайнее водное пространство, то сначала испугалась, но потом море тебе так понравилось, что приходилось даже вытаскивать на берег непослушную Амелию силой. Какое же это было чудесное время! Море, золотистый песок, крики чаек, мы такие молодые и счастливые! Разве можно было подумать, что в таком раю случится ужасная трагедия? Прости, Амелия, но это я виновата в том, что ты тогда умерла.

Шарлотта выглядела несчастной. Казалось, что многолетняя вина, которую женщина держала и копила в себе много лет, наконец-то навалилась на неё всей силой. Она закрыла лицо руками и тихо простонала:

– Так вышло. Я не замышляла ничего плохого, это произошло случайно.